— Он грубиян, Элен, — воскликнула Диана. — Не вздумай за него заступаться.

Она знала, как легко Элен составляет мнение о ком-либо, как правило, противоположное ее собственному. Элен могла быть такой же упрямой, как и Диана. Леди Стэнлиэр часто вздыхала и жаловалась, что многое в своем характере Диана унаследовала не от родителей, а от Элен.

— Я бы хотела встретиться с этим господином Кастэрсом, — сказала Элен.

— Ерунда, дорогая, — ответила Диана. — Ты всегда находишь недостатки во всех молодых людях, которых я тебе представляю, и я не собираюсь приглашать его сюда для твоего суждения.

— Я хочу его увидеть, — твердо повторила Элен. — Пожалуйста, милая, ты знаешь, как я рада знакомиться с твоими друзьями.

Диана смягчилась. Она никогда не могла устоять перед просьбами Элен.

— Ты — старая зануда, — проговорила она, тепло целуя Элен. — Тебе он не понравится, но ты сама обязательно должна составить о нем свое мнение. Пойду, посмотрю, пришел ли он.

Как только она спустилась вниз, прозвенел звонок. Это был Ян.

Диана стояла у огромного окна с витражом, и на мгновение показалась Яну частью этого витража. Ее светлые волосы, освещенные сзади, образовывали сияние вокруг головы, длинное, облегающее платье казалось средневековым. В эту минуту она совсем не соответствовала тому неприятному впечатлению, которое у него осталось после их последней встречи. Но когда она заговорила, от этого образа не осталось и следа.

— Против своей воли вы все-таки пришли, — съязвила Диана.

— Напротив, — возразил Ян. — Я очень рад вас видеть.

Она сообщила ему, что ее няня Элен хотела бы с ним встретиться.

— Это был почти королевский приказ, — закончила она.

Большинство молодых людей чувствовали себя неловко с Элен. О чем можно было говорить с человеком, прикованным к постели, у них не было общих тем для разговоров, им было неуютно под изучающим взглядом Элен.

Но, к удивлению Дианы, Ян не только нашел общий язык с Элен. Няня тут же стала с ним горячо, но по-дружески спорить. Они с таким интересом говорили друг с другом, что Диана почувствовала себя задетой, как будто ее исключили из происходящего. Она привыкла к вниманию.

Обидевшись, Диана направилась к двери. Ян поднялся достаточно неохотно. Она выскочила в коридор, не прощаясь. Но дрожащий голос Элен заставил ее вернуться.

— Разве ты не собираешься пожелать мне спокойной ночи, голубушка? — спросила она. И как только Диана с видом раскаяния нагнулась, чтобы поцеловать ее, она прошептала ей на ухо: — Он очень хороший человек, дорогая. Мне он понравился.

Диана ничего не сказала, но, подойдя к двери, оглянулась на старую няню и, сделав гримасу, сказала:

— Ты думаешь, что хорошо чувствуешь людей, но на этот раз ошибаешься.

В сопровождении Яна она вышла из дома и села в машину.

Диана выбрала для ужина Посольский клуб отчасти из-за того, что ей там всегда нравилось, а еще из-за детского желания покрасоваться перед Яном. Большинство ее друзей будет там, и женщине, которая знакома почти со всеми, это придает уверенность.

Их провели за лучший столик, который в каждом ресторане, где она была постоянным посетителем, неизменно был зарезервирован для Дианы. Она помахала нескольким знакомым, поговорила с двумя-тремя, проходя через зал, и не успели они сесть, как еще несколько человек подошли поговорить с ней. Диана представила Яна. Его разглядывали, не скрывая любопытства.

Наконец, когда они остались наедине и заказали ужин, Диана вдруг поняла, что разговор вести будет достаточно сложно. Она привыкла больше болтать о пустяках.

— Итак, о чем мы будем говорить? — спросила Диана.

Ян улыбнулся в ответ.

— Другими словами, как я буду вас развлекать? — произнес он.

— Если сможете, — ответила Диана.

— Полагаю, это будет очень сложно, — заявил он. — Мы ведь принадлежим к разным мирам.

— И мой — пустой, — добавила она.

К ее удивлению, Ян воспринял ее замечание всерьез.

— А разве нет?

— Не можем же мы все быть исследователями и совершать великие деяния, — проговорила она с сарказмом. — Расскажите мне о Джеке.

Ян начал рассказывать, и Диана против своей воли унеслась в воображении в те события. Он рассказал ей, как Джек Мельбурн предложил ему свои услуги в экспедиции вглубь страны. Ян, не раздумывая, описал ему те опасности, которые придется переносить. Но Джек настаивал на том, что это именно то, к чему он стремится.

— Сначала он не обмолвился о вас ни словом, и только потом, когда мы стали друзьями, он рассказал мне, как боготворил вас и как годами надеялся на самый маленький шанс, который вы ему предоставите. Затем постепенно он понял, что был для вас только помехой, и решил положить конец пытке, от которой так страдал, трудно представить себе человека, не обладающего твердым характером, полного решимости в достижении цели. Он приехал в Африку, потому что был молод и достаточно впечатлителен, он хотел найти там облегчение, как и любой, кто хочет что-то забыть.

Сначала я думал, что у него отсутствует воля, но проявилась его настоящая стойкость. Физически он не был сильным, но по характеру был очень добродушным и неунывающим, как бы он себя ни чувствовал. Мы переносили такие неудобства, от которых многие мужчины утратили бы решимость. Мне все это было привычно, а Джеку — нет. Он заболел и очень страдал от всего того, с чем сталкивается человек, воспитанный и цивилизованный, впервые отправляясь в путешествие. Джек с улыбкой переносил все это. Он даже ободрял нас, меня, который проходил через все это сотни раз, и чернокожих мальчиков, которые родились для такой жизни. Он безумно тосковал по дому, так сильно, что даже мне этого было не понять.

Я никогда не любил женщину так, как Джек любил вас, и это сильное чувство всегда было с ним. Только тогда, когда он тяжело заболел, мы поняли, какие чувства скрывались за его веселостью. А потом день за днем, час за часом, всю ночь напролет он звал вас, и я осознал, как красивая женщина может погубить мужчину, который ее любит. О его смерти я вам уже рассказывал, и о его героической жертве ради того, чтобы остальные могли выжить, вы тоже знаете.

Ян замолчал. Диана же так живо представила себе знойные африканские джунгли, что, очнувшись, она с удивлением осознала, что оркестр все еще играет, мужчины и женщины танцуют, а она сидит на диване и перед ней — тарелки с закусками и шампанское.

Угрюмое лицо Яна вернуло ее к мыслям о себе. Этот человек презирал ее, винил ее в смерти Джека.

Она почувствовала вдруг желание извиниться, объяснить Яну, что не виновата в том, что Джек так сильно любил ее.

Были мужчины, кого она намеренно завлекала, но это был не Джек. Она несколько раз случайно видела его, а когда поняла его особое к себе отношение, услышала его признание, она тут же отказала ему, достаточно мягко, но твердо. Потом он стал надоедлив. Джек был безумно ревнив и постоянно демонстрировал это. Когда она не встречалась с ним, он чувствовал себя несчастным, встретившись — устраивал скандалы.

Разрыв произошел тогда, когда Джек оскорбил человека, к которому она относилась достаточно хорошо. Джек поставил ее в неловкое положение. Диана проявила стэнлиэровский темперамент, который часто не могла контролировать, и сказала определенно, что он ей не нужен, она не любит его, приказала оставить ее и никогда больше не подходить.

Неделю спустя, удивленная отсутствием Джека, она поймала себя на том, что скучает, привыкла к его постоянным звонкам, затем услышала о том, что он уехал. Поначалу он ее интересовал, вскоре она забыла о его существовании. Когда Ян появился в то памятное утро, со времени отъезда Джека прошло больше года.

Она была горда и не позволяла себе даже малейшую слабость по отношению к Яну. Он оскорбил ее, Диана не могла ни забыть, ни простить его, пока месть не смоет это позорное пятно.

То, что она оскорбила его в ответ — не имело значения. Темперамент Стэнлиэров был известен уже давно: ее прапрадед убил человека, который презрительно ухмыльнулся ему. Его отец завоевал колонию для Англии только потому, что кто-то высмеял его роскошную жизнь.