По смерти князя Даниила, который умер почти в одно время с Александром Невским, Галицкое княжество недолго могло сохранить свою независимость. Оно разделилось между сыновьями Данииловыми, ослабело; подле сильные соседи, а помощи ниоткуда: юго-западные русские княжества разорены, слабы, терпят беды от татар и литвы; северные русские князья далеко и заняты своими делами, им некогда и подумать о Западной Руси. В 1340 году поляки овладели Галичем. Остальные княжества западные — Полоцкое, Туровское, Волынское, Киевское — подпали под власть князей литовских, из которых самым сильным был Гедимин, он-то и взял Киев. Русские князья, потомки святого Владимира, остались владельцами небольших земель, но уже под властью князей литовских.

Мы сказали, что северным князьям было много дела у себя. По смерти Александра Невского между ними начинаются междоусобия. Но эти междоусобия отличаются от тех междоусобий, которые велись южными князьями. Южные князья ссорились и воевали, чтоб не потерять старшинства в целом роде своем, чтобы рано или поздно, по этому старшинству, добиться великого княжения, сесть в Киеве; они не хотели оставаться в одном княжестве, но спешили покинуть его, когда представлялась им возможность, по своему месту в роде, переехать в другое княжество, которое считалось выше, лестнее. Поэтому князь, считая себя только временным владельцем княжества, не заботился о том, чтоб сделать его сильнее, обширнее других княжеств, особенно зная, что не родной сын его сядет в нем после него, а брат, даже двоюродный, или какой-нибудь другой родственник. На севере не так: как Андрей Боголюбский, ставши великим князем, не поехал в Киев, остался во Владимире, так по его примеру поступали и другие северные князья, когда размножились: раз получил князь город себе во владение и считает его своим навсегда, считает своею вечною долею, уделом, старается это свое владение усилить, увеличить; остается жить в нем и тогда, когда станет великим князем: Тверской князь не переезжает во Владимир, остается в Твери, Переяславский — в Переяславле, Московский — в Москве, и старается упрочить свое княжество за сыновьями своими. Разумеется, что только таким образом и можно было собрать Русскую землю, сделать из нее одну страну, одно государство с одним государем. Если в одном княжестве будут все разумные князья и счастье им поблагоприятствует, успеют они усилить, увеличить свое княжество не в пример перед другими, то им легко будет покорить себе все остальные княжества и стать единовластителями. Но понятное дело, что это нелегко сделать вдруг, без препятствий: каждому князю хотелось сделаться сильнее других, а не покоряться другому, и как только князья видели, что один из них усиливается, то поднимались на него войною, чтобы не дать ему усиливаться; кроме того, князья стараются прочить все своим детям, им оставляют лучшие волости, и старшему больше других, чтоб он был сильнее и держал меньших в повиновении; умирает князь и передает свое княжество сыну: поднимается брат покойного и начинает воевать с племянником, говорит: «Я обижен, в старину лучшие города доставались по старшинству, брату после брата, а не сыну после отца, не хочу я быть моложе племянника», — и начинается война.

Самая сильная война междоусобная шла между Москвою и Тверью. Московские князья происходили от сына Александра Невского, Даниила Александровича, а тверские от брата Александра Невского, Ярослава Ярославича. Даниил Александрович Московский усилил свое княжество тем, что приобрел Переяславль-Залесский по духовному завещанию последнего его князя. Сын Даниила, Юрий Данилович, присоединил к Москве Можайск от Смоленского княжества и Коломну — от Рязанского. Когда Тверской князь Михаил Ярославич по старшинству считал великое княжение Владимирское своим, Юрий Московский, который приходился ему племянником, завел с ним спор, воевал против него и с помощью новгородцев, и с помощью татар, и Михаил погиб в Орде. Юрий погиб там же от руки сына Михайлова; но брат Юрия, Иоанн Данилович Калита (калита значит мешок, сумка с деньгами), не дал Москве упасть, напротив — своим умным хозяйством он умел копить деньги и скупать на них земли у мелких и бедных князей, которым не из чего было платить татарской дани; таким образом, он без войны распространял свои владения, и когда в других княжествах шли войны, в Московском княжестве было все спокойно, отчего и крестьяне, и бояре шли туда из других княжеств; татарские ханы, которых Калита умел задабривать, не трогали Москвы; наконец, Калита умел приобрести расположение митрополита, святого Петра. В России, после принятия крещения святым Владимиром, был один главный архиерей, митрополит, который жил в Киеве и потому назывался Киевский и всея Руси. Он избирался обыкновенно из греков и посвящался в Константинополе тамошним патриархом. Как грек, иностранец, не могший свободно говорить по-русски, митрополит не мог принимать деятельного участия в делах, происходивших на Руси. Когда Киев упал, Южная Русь ослабела и была окончательно запустошена татарами, митрополиты стали ездить на север, оставаться там подолгу и наконец увидали, что надобно здесь остаться навсегда, потому что здесь собралась русская сила. Но какое же княжество, какой город митрополит выберет для своего пребывания? Это было дело важное в то время, когда северные княжества боролись за то, которому из них быть сильнее всех, покорить себе все другие и таким образом собрать Русскую землю. Князей было еще много, а митрополит был один, и назывался он митрополитом всея Руси; в котором городе он станет жить, на тот город духовенство, а за ним и весь народ, станет смотреть как на главный город всея Руси, и на князя этого города будут смотреть как на главного князя, князя всея Руси; да и митрополит будет помогать тому князю, в городе которого станет жить. Важно было в это время и то еще, что митрополитами начали быть русские люди. Святой Петр был родом с юга, из Волыни, но счел необходимым поселиться на севере и при выборе места, где именно поселиться, предпочел Москву. Москва была тогда еще маленьким, бедным городком. Уговаривая Иоанна Калиту построить каменную соборную церковь Успения Богородицы, святой Петр говорил ему: «Если ты меня, сын, послушаешься, храм Пречистой Богородицы построишь и меня успокоишь в своем городе, то и сам прославишься больше других князей, и сыновья и внуки твои, и город этот славен будет, святители станут в нем жить, и подчинит он себе все остальные города». Святой Петр скончался в Москве в 1326 году, погребен здесь, и последующие митрополиты следовали его примеру, жили в Москве. Другим князьям это очень не нравилось, да делать было нечего.

Великим князем Владимирским, по смерти Юрия Даниловича, был Тверской князь Александр Михайлович, и Калита не спорил с ним. Но Александр потерял и великое княжение, и тверское, потому что тверичи, выведенные из терпения насилиями ханского посла, убили его, перебили и всех татар, бывших с ним. Хан прислал большое войско, которое без сопротивления опустошило Тверское княжество. Александр принужден был бежать и потом погиб в Орде, а Калита стал великим князем, и с этих пор Московское княжество окончательно усиливается пред всеми другими северными княжествами. Когда Калита умер в 1341 году, то ни один князь не мог спорить с его сыном Симеоном, который стал обращаться с князьями не по-старому, как с братьями, равными владельцами, но как с подчиненными, и потому его прозвали Гордым. По смерти Симеона был Московским и великим князем брат его Иоанн, который умер в молодых еще летах и оставил малолетнего сына Димитрия.

Малолетство князя могло бы быть гибельно для Москвы; но она была уже сильна, сильнее всех других княжеств, а главное, нашлись люди, которые умели воспользоваться этою силой и не дали Москве упасть и при малолетнем князе. Симеон Гордый в своем духовном завещании написал братьям, чтоб они слушались владыки Алексия митрополита и старейших бояр, которые отцу их и им добра хотели. Алексий митрополит, сын московского боярина Плещеева и крестник великого князя Иоанна Калиты, особенно оказал большие услуги во время малолетства князя Димитрия. Знаменитый святостью жизни, уважаемый не в одной России, но в Константинополе и даже в Орде, Алексий употреблял все старание, чтоб дело собирания Русской земли, начатое московскими князьями, не пропало, чтоб Москва не потеряла своей силы; другим князьям было трудно бороться с Московским князем, хотя он был и ребенком, потому что на его стороне был митрополит, главный пастырь русской церкви, которому другие архиереи должны были повиноваться, делать то, что он велит. Вздумает какой-нибудь князь вооружиться против Московского князя, искать против него помощи в Литве, не помогать ему против татар, митрополит Алексий отлучает такого князя от церкви; вдруг в его городе все церкви затворяются, нигде нет службы Божьей.