Жеглов ему хоть друг и товарищ, но подальше от начальства как-то спокойнее.

В резиденции хозяина под потолком, рядом с дверью, висел портрет Сюзерена, который восседал на троне, укутавшись в горностаевую мантию. На голове Государя сверкала изумрудами и рубинами золотая корона.

Рядом с окном разместился огромный стол красного дерева и массивный сейф, наверняка под завязку набитый пачками империалов. На подоконниках росли фиалки и прочие фикусы-кактусы. В углу стоял средневековый рыцарь в полном доспехе. Все стены увешены фотографиями хозяина ресторана с различными представителями богемы. Трехрогая люстра пока отдыхала, хватало света, бьющего в огромное незашторенное окно. Виктор совершил по кабинету круг почета, скинул куртку и вальяжно развалился на черном кожаном диване.

Входная дверь скрипнула, и в щель просунулась голова секретарши.

— Может, вам кофею налить, гражданин начальник?

Виктор повернулся к ней.

— Извольте. Если бесплатно, то большую кружку, а если по вашим ценам, то идите к чертям собачьим. У меня годовой зарплаты не хватит, чтобы расплатиться!

— Халява, сэр! — стрельнула та глазками и исчезла за дверью.

Спустя три минуты в кабинет, виляя бедрами, зашла пышногрудая девица, хозяйка головы, в не самом строгом костюме и подала на подносе чашечку, граммов на сто, не больше. Девушка слегка нагнулась, подавая кофе, и короткая юбка задралась еще выше, а грудь чуть не вывалилась Воронцову в руки. Капитан смутился и покраснел. Даже у рыцаря, стоящего в углу, меч встал колом. Правду говорят, что красота спасет мир.

«Жмоты! — подумал Виктор. — Если это большая кружка, то какая тогда маленькая. Интересно, а сколько это стоит?».

Секретарша, видимо, поняла по задумчивому взгляду гостя, над каким вопросом тот ломает голову, и ответила.

— Пять тысяч империалов, а кофе — две.

— Всего-то?! — удивился следователь, одним глотком опустошив посуду. — Такое я могу себе позволить, имею в виду сей благородный напиток, но как-нибудь в другой раз. Спасибо.

Он кивнул, и девушка, улыбнувшись, забрала пустую чашку и покинула кабинет своего босса. А через секунду вошел ожидаемый официант, одетый в спортивный костюм, и замер перед диваном.

— Вы меня ждете? — спросил парень. — Я только что узнал о произошедшем.

Какой кошмар! Но от меня не будет толку. Я же в зале работал.

Воронцов расправил полы куртки и сцепил пальцы в замок.

— Но вы видели того, кто приходил к Ркацетелли?

— Видел.

— Опишите: рост, цвет волос. Черный, белый, красный или желтый? Особые приметы. Может, татуировку заметил или цвет глаз? Дай мне хоть что-нибудь.

Парень почесал лоб и на мгновение задумался.

— Точно белый, вот такого роста, — Он помахал ладонью у себя над головой. — В плаще коричневом. И лысый, как Брюс Уиллис. Вот, в принципе и все. Я его видел-то секунды три всего, не больше.

Воронцов откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

«Те двое, что охраняли Ромати, тоже утверждают, что видели лысого мужика.

И что мне это дает? Нихрена! А ведь я всегда считал себя неплохим сыщиком.

Сколько на моем счету раскрытых дел? Тьма! А сейчас как слепой котенок, тыкаюсь в углы… Сука! И тут тупик».

Виктор открыл глаза. Официант, заложив руки за спину, покачивался и смотрел в потолок. Следователь встал и покинул кабинет хозяина ресторана «Император».

Абонент 1 (на ломаном русском): — Прыйветствую уас (имя заглушено).

Абонент 2: — Добрый… вечер, (шипение).

Абонент 1: — Ви подумлы над нашьим прэдложеньием размьестить военную базу на тьерритрии (заглушено).

Абонент 2: — Уважаемый (шипение), а от кого, собственно, вы хотите обороняться на территории (писк)?

Абонент 1: — Да какая разньица?! Мало ли кого, как там у уас говорьят…

Жарьеный пьетух в попа клюньет (смеется).

Абонент 2 (слышаться удары пальцами по столу): — Вам своих степей и пустынь не хватает?

Абонент 1: — Окей, тогда как ви смотритье на размещение наших компльексов ПРО на тьерритории (заглушено)?

Абонент 2: — А как вы оцените то, что я вам сейчас показываю? (смеется).

Абонент 1: — Я же нье вижю.

Абонент 2: — Согласен в обмен на Аляску и штат Мичиган.

Абонент 1 (хихикая): — У вас хорошее чувство юмора, (шипение)!

Абонент 3 (внезапно вклиниваясь в разговор): — Обменяю завод «Тойота» на острова!

Абонент 4 (совсем неожиданно для всех и картавя): — Тгебую-таки со всех плату за использование имени нашего Твогца!

Абонент 2 абоненту 1 (испуганно): — Я перезвоню по более защищенной линии!

Абонент 1 абоненту 2: — Окей, (заглушено), буду ждать!

Абонент 5 (с сарказмом): — Ну-ну…

Виктор расхаживал по дому в трусах цвета имперского флага, играя мускулатурой. Запрыгнув на турник, закрепленный в коридоре, сыщик подтянулся десять раз на правой руке, потом столько же на левой. Капитан находился в прекрасной физической форме и с презрением смотрел на своих коллег, которые в неполные тридцать лет уже больше походили на мешки с отрубями и тратили первую половину рабочего дня на то, чтобы влезть в служебный автомобиль, а вторую на то, чтобы вылезти обратно.

Упав на пол, Воронцов отжался сорок раз на двух руках, потом по десять на каждой. В этот момент он всегда представлял себя Рокки Бальбоа из американского фильма.

«Вот это мужик, не то что наш Артемий Колчин из „Воя с тенью“, — думал Виктор».

Мечта отжиматься без рук так и осталась несбыточной. Капитан вскочил и тут же провел серию резких ударов по боксерскому мешку. Воронцов считал, что физкультура в умеренных дозах полезна для здоровья, в отличие от профессионального спорта. Именно благодаря ей он без труда прошел аттестацию, сдав на «отлично» и стрельбу, и кросс. В тире капитан удивил всех, поражая свою мишень из-под руки, из-под ноги, да с кувырка и с разворота. Про рукопашный бой и говорить нечего. Зеленый пояс по Кекусинкай карате это не хухры-мухры! А вот прочие «пузаны» стали помирать от отдышки еще на подходе к стадиону. Многих на трехкилометровой дистанции сопровождала машина скорой помощи, во избежание инфарктов и прочих неприятностей. Троих все же увезли, но они вернулись в строй уже через неделю. Даже Жеглов в свои годы и тот, словно юнец, сделал подъем с переворотом на турнике. Хотя в его возрасте подход к снаряду уже сродни подвигу. Можно орден давать. Егорыч всегда был «боевым» генералом и держал марку, на зависть многим.

В заключение зарядки сыскарь ударил ногой по выключателю, и свет в квартире погас. Пройдя на кухню, сыщик выпил три сырых яйца и заполировал их стаканом обезжиренного кефира. Таков спартанский завтрак работника Имперского сыска.

Почему-то у Воронцова с самого момента пробуждения появилось и не исчезало чувство, что сегодня ему повезет. Он прошел в комнату и открыл платяной шкаф, полировка которого хранила отпечатки его ладоней и глубоких царапин, оставленных циркулем в далеком детстве. Одна половина черной мебельной утробы была завешана голубыми джинсами, другая — черными футболками с логотипами любимой группы.

«Быть может, пора что-то поменять? — подумал Виктор».

Одевшись, Воронцов посмотрел на часы. Есть еще полчаса. Он прошел на кухню, открыл фрамугу и закурил. Помещение наполнилось клубами дыма.

«Сова, открывай, медведь пришел!» — разразился дверной звонок. Капитан положил сигарету в пепельницу и пошел выполнять просьбу забытого мультипликационного героя. На пороге стоял Зотов.

— Привет работникам сыска! — журналист козырнул и протянул ладонь. — Как тебе моя статья? Я последовал всем твоим просьбам и постарался лаконично изложить факты. Но сам понимаешь, ни сегодня завтра, остальные издания прорвет.