Если Вы будете благосклонны к проделанной мною работе, то не разрешите ли испробовать предложенный способ идентификации и в других тюрьмах?

  О тщательной сохранности прилагаемой документации убедительно просит преданный Вам В.Гершель.

  К сожалению, Гершель получил отрицательный ответ, и эта неудача так сильно повлияла на уже ослабленного тропической болезнью человека, что он перестал думать о реализации своих намерений.

  Дактилоскопия казалась уже почти забытой, когда ее вновь открыл шотландец Генри Фолдс, причем совершенно независимо от Гершеля, ничего не зная о его предыдущих исследованиях.

  Фолдс, работавший в Японии в качестве врача-миссионера и читавший студентам лекции по психологии, занимался для собственного удовольствия археологией. Рассматривая доисторические гончарные изделия, он обратил внимание на отпечатки пальцев, которые попали на мягкую поверхность глины до того, как предметы обжигались. Эта находка заинтересовала Фолдса. Следы на древних горшках были нечеткими. Тогда он достал различные современные японские глиняные горшки, и на них тоже обнаружил оттиски пальцев. Так он пришел к изучению характера различных рисунков, имеющихся на кончиках пальцев руки человека. Он собрал коллекцию многочисленных отпечатков пальцев японцев и представителей других национальностей, затем перенес свои исследования на обезьян и справедливо указал, что тщательное изучение пальцевых узоров у лемуров, являющихся полуобезьянами, может иметь значение при генетических исследованиях: Он также изучал вопрос о влиянии наследственности на характер папиллярных узоров.

  Но самое важное из сделанного Фолдсом - это его указание в 1880 году на то, что отпечатки пальцев, обнаруженные на месте преступления, могут способствовать поиску преступника. "Обнаружение кровавых следов пальцев рук на стекле, глине и других предметах поможет научно обоснованному поиску убийцы, - писал он в статье, направленной в английский журнал "Привода". - Я знаю уже два случая из практики, когда отпечатки пальцев можно было использовать в качестве доказательств. В одном случае кто-то оставил на кружке жирные следы пальцев. Рисунок папиллярных линий был очень своеобразен. К счастью, я раньше позаботился об отпечатках пальцев подозреваемого. Оба рисунка были абсолютно идентичны. В другом случае отпечатки остались от испачканных сажей пальцев рук человека, который перелезал через белую стену. Они имели огромное доказательственное значение. Отпечатки пальцев используются и в судебно-медицинской практике, когда, например, нужно идентифицировать разложившийся труп, руки которого сохранились. Если имеются прежние отпечатки пальцев, то труп можно идентифицировать несравненно точнее, чем по другим признакам, которые нередко упоминаются в романах ужасов.

  У каждого лица, совершившего тяжкое преступление, можно после приговора взять отпечатки пальцев и сохранять их. Если этот преступник впоследствии будет арестован в связи с новым злодеянием и назовет другую фамилию, можно путем сличения двух отпечатков пальцев установить его истинную фамилию. Характер пальцевого узора не меняется на протяжении всей жизни и поэтому может лучше служить для идентификации, чем фотоснимок".

  В частном порядке Фолдс уже тогда предпринял, пожалуй, первое сравнительное исследование отпечатков пальцев в связи с происшествием. Он заподозрил своего слугу в том, что тот отливает ликер из бутылки. Когда же слуга стал уверять, что он даже не дотрагивался до бутылки, Фолдс тщательно исследовал ее и обнаружил на ней слабый отпечаток пальца, принадлежавший слуге.

  В 1880 году Фолдс издал руководство по фиксации отпечатков пальцев, в котором предлагал получать отпечатки всех десяти пальцев (так делается и по сей день), в то время как Гершель до него брал отпечатки лишь одного или двух пальцев.

  В 1894 году в специальном письме Фолдс обращал внимание криминалистов всех стран на необходимость использования дактилоскопии. Но его призывы вначале имели такой же успех, как в свое время обращение Гершеля к генеральному инспектору тюрем в Бенгалии.

  Похоже сложились дела и у берлинского ветеринара Эбера. Он написал работу об отпечатках пальцев, направил ее в прусское министерство внутренних дел и в 1888 году получил отрицательный ответ. Точно так же в том же году британские власти реагировали на предложение Фолдса.

  Фалде и Гершель спорили позднее о том, кто из них первый предложил дактилоскопирование преступников. Фолдс доказывал, что он был первым автором, поднявшим этот вопрос. Изложение доклада Гершеля в английском журнале "Природа" появилось спустя месяц, но в том докладе Гершель упоминал, что с успехом применял дактилоскопию в Индии уже более 20 лет.

  В 1888 году известный английский ученый сэр Фрэнсис Гальтон, заинтересовавшись публикациями Фолдса и Гершеля, также занялся изучением папиллярных узоров. Его встреча с Гершелем, к которому он обратился с просьбой предоставить имеющиеся у него материалы, а также их беседа наконец сдвинули дело. Гальтон, который на протяжении десятилетий занимался антропологией, то есть наукой о человеке, и антропометрией, сразу понял, что возможности использования предлагаемого метода просто непредсказуемы.

  Гальтона не удовлетворила коллекция отпечатков пальцев, собранная Гершелем в течение трех десятилетий, и он сам засел за работу. Он собрал многочисленные отпечатки пальцевых узоров и поручил изготовить увеличенные фотоснимки каждого из них, чтобы провести тщательное сравнение. Через три года в его собрании было уже больше отпечатков пальцев, чем у Гершеля. Ни в одном случае отпечатки пальцев двух человек не совпали!

  Являлся ли метод опознания при помощи дактилоскопии более надежным, чем бертильонада, которой Гальтон до этого так восхищался?

  Он сразу решил, что нужны точные математические данные о возможной вероятности совпадения отпечатков пальцев двух лиц. До этого Гальтон считал, что вероятность совпадения одного пальцевого отпечатка составляет 1:4. Если же сравнивать все десять пальцевых отпечатков одного человека с десятью отпечатками пальцев другого, то вероятность совпадения лишь один случай из 64 миллиардов. Так как все население земного шара на сегодня составляет примерно 5 миллиардов, то едва ли возможно совпадение.

  Однако этого удивительного открытия самого но себе было недостаточно для использования на практике. Если даже составить картотеку отпечатков пальцев всех убийц, бандитов, взломщиков, воров и мошенников, то как затем ориентироваться в ней? Необходим метод, на основе которого можно систематизировать все отпечатки пальцев примерно так, как это было сделано в бертильонаде, только тогда дактилоскопию удастся использовать в цепях регистрации и идентификации подозреваемых лиц и преступников.

  Рассуждая таким образом, Гальтон принялся за решение этой тяжелейшей задачи. Наконец, после бесконечных попыток, он счел, что проблема решена. Результаты исследований он изложил в 1892 году в своем новаторском труде "Пальцевые отпечатки", где рассматривал последние как средство идентификации. Он доказывал однозначность и неизменяемость папиллярных узоров и подразделил их по форме на четыре основные группы.

  И все же до конца важную и трудную проблему систематизации отпечатков пальцев Фрэнсис Гальтон еще не решил. Это сделал другой англичанин - Эдвард Ричард Генри, генеральный инспектор британско-индийской провинции Бенгалии. Он был знаком с книгой Гальтона и уже некоторое время изучал новые методы опознания.

  В конце 1896 года он сидел в купе скорого поезда, идущего в Калькутту, смотрел в окно и не переставая размышлял над занимавшей его проблемой. И вдруг ему пришла в голову прекрасная идея. Он достал ручку и за неимением бумаги стал делать заметки на своих белых накрахмаленных манжетах.

  Эдвард Генри нашел способ упорядочить в картотеках миллионы карточек с отпечатками пальцев, причем так, чтобы иметь возможность в кратчайший срок найти нужную карточку. Он исходил из того, что все папиллярные узоры можно разделить на пять основных видов: простые дуги, елкообразные дуги, радиальные петли, ульнарные петли и завитки. Эти виды он обозначил буквами А, Т, R, U, W. Основные виды узоров Генри разделил на подвиды, соединив определенные точки в узоре прямым штрихом и сосчитав количество папиллярных линий, которые этот штрих пересекает. Подвиды он обозначил цифрами. Вместе с буквами, обозначающими основной узор, эти цифры образовали формулу, в соответствии с которой осуществлялось размещение карточек в картотеке. Теперь нужную для сравнения карточку можно было найти достаточно быстро. Все это, несмотря на упрощенное изложение, звучит несколько запутанно, но только для дилетанта. В действительности же систему Генри было легко постичь, нужны были только увеличительное стекло и иголка, чтобы сосчитать число линий и, установив вид пальцевого узора, вывести его формулу. Во всяком случае дактилоскопия была намного проще системы Бертильона и давала намного меньше ошибок.