- Он никому не верит,- шепнул парень и крикнул:- Старик, поговори с нами!

Флай покачал головой, но в его мутных глазах скользнули неожиданные огоньки.

- Кого-нибудь вспомнил? - ухмыльнулся мой сосед, и Флай, как ни странно, откликнулся:

- Сейджа!

- Часто его вспоминаешь?

.Старик не ответил, зашелся в новом приступе кашля. Дождавшись, когда он пройдет, я тоже подал голос:

- Говорят, в «Креветке» есть все, что необходимо нормальному человеку… Это так?

Флай презрительно заявил:

- Я кормлю людей океаном. Остальное ищите у Коннера или у Хуга. Эти подонки продают даже девочек.

«Старый сукин сын!-отметил я с удовлетворением.- Он никогда не вспомнит мальчишку, который боялся его кулаков…»

- Смотри! - толкнул меня локтем сосед.- Это Фул!

Я повернул голову.

Невысокий человек с огромными пронзительными глазами встал из-за столика и, нетвердо шагая, отправился к выходу.

«Фул? -хотел спросить я.- Он кто?» И тут же вспомнил запись, прокрученную мне шефом: «…много пьет. Его поведение тревожит санитарную инспекцию. Через руки доктора Фула проходят все анализы, даже те, что заставили нас выставить на выходах дополнительные посты».

С этим человеком, конечно, стоило познакомиться, но я равнодушно промолчал, и минут десять и я и мой сосед пили молча.

А потом дверь бара с грохотом распахнулась.

Брэд Хоукс гулял!

Не знаю, где он насобирал компанию, но она была весьма пестрой - только мужчины, семь человек, и все пьяные, и все очень шумные. Особенно для такого скучного, такого пустого бара…

Пользуясь тем, что лысый Брэд Хоукс сразу же свалился в кресло, шумно призывая бармена, я незаметно отступил к дверям, за которыми тянулся коридор, упирающийся в биллиардную. И не ошибся - в биллиардной оказалось пыльно и пусто. Столы зачехлены, сдвинуты в угол, на подоконнике валялись раскрошенные мелки.

Я прикрыл за собой дверь и сразу услышал:

- Дай ему еще раз!

Человек, которого били, не отличался крепким сложением. Сознание, по крайней мере, он уже потерял. Один из экзекуторов держал его, заломил руки несчастного за спину и с силой оттянув голову назад, а второй, небольшого роста, узкий в бедрах, но широкоплечий, жилистый, напружинившись, изо всех сил бил свою жертву носком тяжелого ботинка.

Они занимались своим делом столь сосредоточенно, что мое появление осталось незамеченным. Зато третий- длинноволосый, плечистый, сразу повернулся, и я его узнал - Габер!

- Прекрати, Дон,- спокойно заметил он.- У нас гость.

Низкорослый смерил меня взглядом и ухмыльнулся:

- Сам выйдешь? Или помочь?

- Ваш приятель свое получил,- сказал я.- Могу подкинуть до дома…

Ни в какой другой ситуации я не влез бы в чужую стычку, но тут рискнуть стоило - они избивали Фула, того самого доктора, о котором я слышал еще в Консультации. Именно из таких пропойц, как Фул, легче всего сосать информацию. Было бы обидно его упустить.

Но низкорослый экзекутор думал иначе. Не торопясь, проследовал к дверям и сгреб меня за рубашку. Наверное, он был очень упрям,- я знаю такие ухмылки,- и, не желая испытывать судьбу, я сразу ударил его ребром ладони по горлу. А когда он упал, негромко повторил:

- Ваш приятель свое получил. Почему бы не оставить его в покое?

Габер неожиданно рассмеялся:

- Ты прав - он свое получил. Забирай парня и катись из «Креветки»!

Прислонясь к стене, Габер и его помощник молча проследили, как, взвалив Фула на плечи, я вышел из биллиардной в коридор черного хода.

Только в машине Фул очнулся и застонал,

- Где вы живете? - спросил я.

- Святая площадь,-прохрипел он.- При клинике…

Я нажал акселератор, опустил стекло и опять увидел Габера.

- Когда это чучело придет в себя,- лениво заявил он, не спускаясь со ступенек черного хода,- напомни ему: он неудачно нарвался на пьяную компанию. Возможно, он потерял кошелек, а мог потерять кое-что более ценное… В Итаке это бывает! - Глаза Габера смеялись, но в его тоне, деланно насмешливом, я почувствовал откровенную угрозу.

Я кивнул и захлопнул дверцу.

По центральной улице я не поехал, свернул в переулок. И оказался прав - через несколько минут в сторону «Креветки» пронеслись два санитарных автомобиля. Не знаю почему, но я был уверен - вызвал их Габер…

Утром в местной газете я прочел о драке в баре «Креветка». Зачинщиками ее (их так и не поймали) могли быть новички из последнего рабочего набора, а может быть, и родственники колонистов,- ведь жертвой драки стал доктор Фул!

Я отложил газету.

Моя неосторожность могла мне обойтись дорого. Габер работал на санитарную инспекцию, ему виднее было - как с кем обходиться… Вот почему утром, увидев Габера в гараже, я широко и виновато ему улыбнулся. Впрочем, он ответил мне тем же:

- Ты молодец, Гаррис!

- Я виноват,- заметил я.- Но и вы ведь могли попасть в историю.

- Ладно, ладно,- засмеялся он.- Ориентируешься ты верно. И все же помни - драку начал тот парень…

Я пожал плечами, всем видом показывая, что мне плевать на случившееся, но в тот же день меня вызвал Сейдж.

- Герб,- строго сказал он, не спуская с меня выцветших зрачков,- твоя машина должна быть всегда в порядке! - Он произнес это так, что я понял:

Д. С. П. Сейдж в курсе моих приключений, и приключения мои ему не нравятся.

- Наши поездки, Герб, будут связаны с санитарным контролем нашего города… Чтобы ты, Герб, не задавал никаких лишних вопросов и не совался не в свое дело, поясню - мы будем следить за моргачами. Это жаргонное слово, Герб, старайся произносить его как можно реже. В Итаке не любят напоминаний о несчастье, которому в свое время подвергся город. У нас есть более невинный термин - колонисты. Это те, кто подвергся в свое время болезни Фула,- она названа так по имени доктора, открывшего ее возбудителей. Санитарная инспекция вынуждена была выселить колонистов в особый район, но ты сам понимаешь - нелегко рвать родственные и дружеские связи. Бывает, что колонисты бегут из резервации. Дело санитарной инспекции - водворять их на место, чтобы не повторить трагедию прошлых лет. Комбинат «СГ» вложил колоссальные средства в ликвидацию эпидемии болезни Фула, но вылечить пострадавших мы пока не в состоянии. Все, что мы можем,- держать их в отдалении, в районе Старых дач.

Старые дачи… Я помнил этот район… Песчаные берега, за которыми тянулось мелководье. Там же стоял в свое время бревенчатый дом старого Флая. Там же была выброшена на пески его шхуна «Мария». По полузатопленным песчаным барам, нам, мальчишкам, не раз удавалось пересекать бухту из одного конца в другой: не случайно туристы разевали рты, видя бредущих посреди бухты подростков… Интересно, сохранился ли тот брод?

- Получается, что я не просто водитель, шеф?

Сейдж высоко вздернул брови. Его забавляла моя тупость, он начинал доверять мне.

- Считай себя настоящим сотрудником санитарной инспекции. Если твои дела пойдут на лад, я прикажу выдать тебе униформу.

Последнее обрадовало меня. Мне не хотелось надевать униформу сейчас, они могли ее набить подслушивающей аппаратурой. Кроме того, я вынужден был бы снять свою куртку и рубашку с вмонтированными в них камерами… Вот почему, обрадованный «перспективами», я позволил себе задержать машину на Святой площади перед костелом. Отсюда, с холма, я видел всю Итаку, каменную, громоздкую, спускавшуюся на океанский пляж. Легкие цветные дымки поднимались над многочисленными трубами. Пахло химией. Даже океан, запертый в бухте рядом песчаных кос, казался химически обесцвеченным - то ли лекарство, то ли бульон, не сразу и разберешься…

Выезжая с площади, я обратил внимание на гранитную глыбу.

Памятник?

Я остановился.

Действительно, на граните были высечены слова. Я прочел - «Нашему Бэд у».

За два дня в санитарную инспекцию поступило семь вызовов, из них шесть - ложные. К седьмому я не был причастен, выезжал седьмой номер с Габером и Фрайдхальмом, тупым шведом, не . интересующимся ничем, кроме автомобильных моторов. Зато, просиживая в гараже, я сумел раскрутить историю «нашего Бэда», благодаря подшивке местных газет, валявшейся на столе старшего механика.