Он поморщился.

– Она заслужила смерть, – сказал он почти шепотом.

– Только потому, что хотела со мной развестись и получить часть наследства?

– Джис не собиралась с тобой разводиться. Это версия для прессы. Она изменяла тебе, и ты узнал об этом. Ты любил ее, Эл. Убил ее в припадке гнева, вот поэтому Рэю Атвуду ничего не стоило выйти на твой след. Ты даже не счел нужным скрываться. У тебя просто невыносимый характер, когда ты выходишь из себя, остановить тебя невозможно, полная потеря контроля. В тот день ты был вне себя…

– Все ясно. По твоим словам, я просто маньяк, который к тому же потерял память.

– Нет, Эл. Все намного сложнее.

– Ну, а теперь объясни мне, каким образом удалось всем внушить, что я Сэд Марчес? Неужели следователь и этот, как его… лейтенант Атвуд такие кретины, что поверили…

– Стоп! Не торопись. Ты еще многого не знаешь.

– Так говори! Хватит из меня делать чучело.

Олаф побагровел. Минуту он двигал желваками, затем вытащил сигару, раскурил ее и, уставясь в пол, хрипло произнес:

– Ты начинаешь превращаться в прежнего Элвиса.

– Возможно. Не удивлюсь, если, в конце концов, выяснится, что я президент Соединенных Штатов.

– В день аварии ты позвонил мне и велел ехать с тобой в Бейкерсфилд. Объяснять ты ничего не стал, а спорить с тобой было бесполезно. Я собрался и ждал тебя у развилки шоссе на Глендейл, как ты приказал. Вскоре вы подъехали. Сэд сидел за рулем, ты рядом, я сел на заднее сиденье. Вы торопились. Мне было невдомек, что вас преследует полиция. Начались гонки. Не подготовленный к твоей защите, я не мог тебе помочь. Попадать в лапы Атвуда было рановато. К сожалению, тогда ты многое скрывал от меня. Необходимо было заготовить алиби и тому подобное, а я находился в полном неведении.

– Кто за нами гнался?

– Полицейская машина. Но кто в ней был, я не знаю. Дорога плохая, скорость бешеная. Вес произошло молниеносно. Нашу машину занесло на вираже, и она пошла под откос, встречная рванулась в сторону и, ударившись о скалу, взорвалась, полицейская со всего маху врезалась в горящую. Сэд был мертв, ты без сознания, я уцелел только потому, что сидел сзади. Выскочив из машины, я вытащил тебя. Голова твоя была разбита. Пролетела «этажерка». Я понял, что полиция будет здесь с минуты на минуту. А поскольку тебе необходима была срочная медицинская помощь, полицейские, я это тоже понимал, запрячут тебя в тюремную больницу. Вот тогда мне и пришла в голову идея – выдать тебя за Сэда.

Я вернулся к машине, достал из багажника канистру с бензином, сунул документы Сэда тебе в задний карман брюк, а твои забрал. Смочил руки и лицо бензином. Чтобы невозможно былоустановить личность пострадавшего, мне пришлось обжечь тебя. Затем я облил бензином машину и поджег ее вместе с телом Сэда. Действовал я быстро, как автомат. Выбравшись на шоссе, остановил встречный автомобиль и попросил доставить меня к телефону, чтобы вызвать «скорую». За пять минут мы доехали до бензоколонки, и я позвонил доктору Лопесу. Я знал, что он классный хирург и в его больнице тебя спасут. Он тут же выслал свою машину к месту аварии. Через час я был уже дома. Не успел я раскрыть дверь, как услышал неистовый дискант телефона. Звонили из полиции. Они по номеру машины определили, кому она принадлежит, нашли у тебя документы – если ты помнишь, это были документы Сэда, – и вызвали меня как адвоката на опознание.

Я, разумеется, опознал тебя, как Сэда. Так ты стал Сэдом. Ну, а дальше – врачи, операции, и ты ожил новым человеком.

Олаф замолк и смотрел на меня в ожидании приговора. История, которую он мне рассказал, так и оставалась мне незнакомой историей. Но доктор Глайстер со своими задачами и упражнениями научил меня рассуждать логично и восстановил возможность запоминать. Даже мелочи. И. я запоминал. Освобожденный от всякого мусора мозг, привыкший к упражнении, задачам, загадкам, работал быстро.

Я мгновенно вспомнил, что говорил мне следователь: «Хорошо, что ваши документы оказались в заднем кармане брюк». В рассказе Тэйлора все было логично и похоже на правду, но уж больно гладко.

– Значит, я – Элвис Старк – человек, который ходит под топором палача и должен прожить жизнь под чужим именем?

– Нет, Эл. Под чужим именем тебе жить не придется. Сэд нищий, а ты один из богатейших людей Тихоокеанского побережья. Деньги – вот твой пьедестал, а пьедестал без статуи никому не нужен. Такому капиталу необходим хозяин.

– Если я стану статуей, значит, все узнают, что я Элвис Старк, и кончится все это виселицей.

– Положись на меня. На данный момент главная задача – перевод капитала в Европу, продажа компании. Задача сложная, неразрешимая. После этого мы покидаем Штаты. Уверяю тебя, в Европе никого не будет интересовать, чем ты занимался в Америке. Для банкирон Швейцарии ты просто выгодный клиент. На остальное им плевать. Но эти вопросы мы обсудим позже.

– Почему же?

– Я еще не все подготовил. Остались мелочи. Когда работа будет завершена полностью, я выложу перед тобой все карты. Ты должен полагаться на меня, Эл, как и твой отец. Я добьюсь того, что ты заберешься на свой пьедестал, чего бы мне это ни стоило. Так хотел покойный Юджин, так хочу я.

– Ты можешь объяснить мне причину, которая толкнула меня на убийство?

– Ты уверен, что хочешь знать об этом именно сейчас?

– Прекрати юлить, Олаф!

– Ты опять раздражаешься. Я же говорил тебе – из-за ревности.

– Но это же чушь!

– Нет, – он опять опустил взгляд в пол. – Ты застал ее с Сэдом.

– Кто? Ты же утверждал, что они были друзьями?

Адвокат выпучил на меня глаза.

– Кто – они?

– Элвис Старк и Сэд Марчес. Не знаю, кто из них я, ты окончательно запутал меня, но я не хочу быть ни одним из них. Мне оба отвратительны.

– Да. Вы были друзьями. Именно поэтому ты и взбеленился. Для тебя это был удар ниже пояса. Ты и Сэда хотел прикончить, но, к счастью, не успел. На пятки наступал лейтенант Атвуд. Не знаю, с какой целью, но Сэда ты не оставил, а прихватил с собой. Возможно, для того, чтобы рассчитаться с ним. Авария помогла, как парадоксально это ни звучит, а то на тебе висело бы два убийства.

Возможно, он прав. Грета Роджер тоже сказала мне, что в день катастрофы я был сам не свой. Когда пришел Сэд, я потребовал, чтобы он собрал вещи и поехал со мной. В этом звене вес сходится.

– Что же будет дальше?

– Дальше? Неплохо было бы посидеть тебе дома и не мозолить людям глаза. За несколько дней мы оформим все документы по продаже компании и переводу капитала в Европу. Затем покупаем путевки в лучший санаторий Швейцарии и уезжаем, не вызывая ни у кого подозрений. Вполне естественно, что после тяжелой болезни Сэд Марчес едет отдыхать.

– Неплохо задумано.

– Только не валяй дурака, Эл. Ты должен быть начеку и оставаться Сэдом до той минуты, пока твоя нога не ступит на землю другого государства.

– О'кей. На сегодня с меня хватит. Я устал. Но учти, сидеть на привязи я не согласен. Мне больницы по горло хватило. Я хочу отвлечься.

– Этого делать не следует…

– Хватит! И дай мне денег, я не намерен ходить с пустыми карманами. В конце концов, я миллионер, а не бродяга.

Его лицо стало пунцовым. Нервным движением он достал бумажник из пальто, но раскрыть не успел, я выхватил его, извлек оттуда целую кучу денег, не оставив ни единой купюры, бросил портмоне Тэйлору на колени и, развернувшись, поднялся на второй этаж.

Стоя у окна своей спальни, я видел, как Олаф разговаривает с Джеффом. Адвокат кричал и размахивал руками, а тот, понурив голову, оправдывался.

Ничего нет глупее моего положения. Никто ничего толком не говорит, все темнят. Сиди и жди! Ну, нет. Я так просто не успокоюсь, пока не докопаюсь до Истины. Не могу поверить в то, что я убил человека. Близкого человека – жену, женщину, которую любил, из-за глупой ревности. И вообще какая-то странная любовь. Жили врозь, служанка-любовница, и вдруг убийство. Мало одной жертвы, так еще и приятеля решил прикончить. Нет, так дело не пойдет. Ведь я ничего не знаю и не помню, наговорить мне могут что угодно. Но если я все же убийца, то должен хотя бы для себя самого обосновать эти дикие поступки. Верить чужим словам? Нет. Черта с два!