— И не дозвонишься, — Марк даже не пытался скрыть насмешку в голосе. — Давай я попробую. Ларс?

— Угу, — согласился Тео и отключился.

Ларс Ренкерс взял трубку после первого же гудка и сразу же заныл:

— Ма-арк, ты же знаешь, что мы ездили смотреть футбол!

Сейчас обермейстер отряда специального назначения Леджервуд искренне пожалел, что его отряд был присоединен к децернату в экспериментальном порядке, а потому званий не имел (кроме их непосредственного руководителя в лице — и морде — обера Леджервуда). Сейчас было бы неплохо рявкнуть что-то вроде: «Сер-ржант!» — обязательно копируя раскатистую «р» ларсового напарника.

Пришлось ограничиться недовольным «Ренкерс».

— Код один-ноль, — уже радостно сказал Марк.

Он радовался одновременно и работе, и тому, что Джесс наконец-то появилась из ванной. Помахал рукой и похлопал ладонью по двери, призывая поспешить.

— Аргумент, — ответил Ларс и сразу же зашуршал. — К нам ехать?

— Я скину тебе адрес. Пойдем, покажу, где остановка.

— Чего? — удивился Ларс.

Джесс тоже выглядела удивленной. Ее — на остановку?

Марк пожал плечами, одновременно пытаясь послать Ларсу геолокацию и закрыть дверь. Поскольку сегодня Марк ехал на место происшествия из дома, а не из здания децерната, добираться ему предстояло своим ходом, то есть, на автобусе, в то время как работающие счастливчики вполне законно оккупировали джипы с цифрой три на боку.

Поэтому все, что Марк мог предложить — это проводить девушку до остановки автобуса. Но Джесс покрутила носом, фыркнула и осталась у дома вызвать такси. Марк пожал плечами и побежал к остановке.

Спустя тридцать пять минут он был уже на месте. Весь двор был перегорожен машинами. Двойки, тройки, все были на месте — даже Ларс успел приехать, и его рыжие волосы мелькали на фоне образовавшегося вместо одного из подъездов дома завала.

Марк быстро прошел вводный инструктаж: Кристо сухо и безэмоционально описал ситуацию, Тео добавил несколько ярких непечатных слов. На большее его на хватило — слишком много сил отнимало разгребание завала. Вытянув руки перед собой, лучший маг Маардама едва шевелил пальцами, а плиты с торчащими арматуринами расходились по сторонам, как будто весили не больше стопки бумаги.

У Марка мурашки бежали по загривку от концентрации магии — комиссару было тяжело, но он не подавал виду.

Вокруг Марка кружили волки. Рыжий Ларс, черный Бернар, серая с проседью Агнешка — все они ждали отмашки, чтобы ринуться в бой.

Комиссар Кристенсен и обер ван Тассен курили рядом. Кажется, курил из них только один, другой постоянно брал сигарету, крутил ее в руках и возвращал обратно. Двойки нервничали, и не нужно было обладать сверхчутьем, чтобы это понять.

Агнешка первой скользнула в открывшийся проход. Самая молодая, самая юркая. За ней сразу же ломанулся Ларс. Бернар остался топтаться у входа.

Марк потер влажные от волнения руки. От волнения, предвкушения, чего-то такого, что бывает перед хорошим делом. Может, все то же пресловутое волчье чутье.

— Они уходят, — буркнул кто-то рядом.

Марк обернулся. Рядом стоял один из двоек — совершенно бледный и покачивающийся на нетвердых ногах.

— Эй, мужик, — Марк никак не мог вспомнить его имя, хватая за предплечье, — ты как? Тебе плохо?

— Они уходят, — с нажимом повторил тот, беспокойно потягивая воздух носом.

Марк отвлекся от него, снова повернувшись к пролому. Даже с такого расстояния было заметно, как дрожат руки Тео — он держал пролом, из которого появлялись оборотни и двойки, несущие двоих человек.

Среди пострадавших были только комиссар двоек и их обер — и если ван Кельца можно было хоронить сразу, то девчонка, имени которой Марк так же не помнил за сложностью и ненужностью, просто была без сознания. Бернар нес ее так легко, как будто она ничего не весила. Кажется, она даже не особенно пострадала — хотя разобрать что-то в мешанине одежды, пыли и грязи было решительно невозможно.

Почти сразу же обера забрал на руки второй комиссар двоек. Кристенсен, видя, что девушка приходит в себя, усадил ее на заднее сидение своей машины и отошел.

Ван Тассен перегнулся через сидение.

— Ты как?

Ружа слабо кивнула.

Вокруг реанимобиля, в который грузили ван Кельца, собрался небольшой консилиум. Кристо, и тот выглядел заинтересованным, да и Тео, практически бессильный в данной ситуации, стоял рядом. Марк подошел ближе. Все трое находящихся в сознании комиссара казались взволнованными.

Только действовать почему-то никто не спешил, и это Марку очень сильно не нравилось.

На ходу натягивая свитер прямо на голое тело, неслышно подошел Бернар. Марк повернул к нему голову, показывая, что слушает.

Бернар чуть наклонился и сообщил:

— Там больше никого. Ни живых, ни мертвых, — «р» он привычно раскатил по небу.

— Они ушли? — уточнил Марк, только после этого поняв, что именно это и сказал нюхач, чей запах полной стерильности маячил где-то на периферии сознания.

Марк обернулся — нет, мужчина все еще стоял на месте, раздраженно хрустя пальцами. Марк и сам так делал, когда куда-то торопился, но никак не мог ускорить процесс сборов — вот как сегодня утром, например.

— Тео! — позвал он.

Оба комиссара обернулись одновременно. Спустя мгновение голову из машины высунулся и комиссар двоек.

— Он знает, куда идти.

— Кто знает, он? — уточнил Кристо, глядя на Бернара.

То, что тот стоит рядом и все слышит, комиссара не волновало.

— Нет, он, — Марк кивнул в сторону нюхача.

Кристенсен вылез из машины так быстро, что могло показаться, будто он просочился сквозь дверцу.

— Мы с вами.

Марк молчал, Тео тоже не спешил отвечать, оставив своему напарнику право голоса. Кристо незамедлительно им воспользовался:

— Вы заинтересованная сторона.

Волшебная формула — Кристенсен аж вздрогнул, недовольно поморщившись. Вот и все, и делай ты с ними что хочешь — но заинтересованным в деле полицейским быть нельзя, будь ты хоть маг, хоть пикси, хоть сын президента.

— Нажалуйся дедушке, — дружелюбно посоветовал Марк, хлопнув комиссара по плечу.

— Он не мой… иди к черту, знаешь, — огрызнулся тот.

Они подошли к нюхачу все вместе. И пока комиссар двоек давал указания одному из своих техников сопровождать их до «места встречи», после чего вернуться вместе с Имке (Имке, черт возьми! Неужели сложно запомнить простую фамилию), комиссар троек не обошел вниманием одежду Марка.

— Что ты вырядился? — буркнул Тео.

После чрезмерного использования магии он всегда становился немного сварливым (из-за этого по децернату ходила шутка, что и Кристо, должно быть, когда-то был великолепным магом, вот только всю магию извел подчистую).

Марк оглядел себя. Ну, в общем-то, если честно, Тео был прав. Джинсы узковаты (Марк не был уверен, что когда-либо покупал себе настолько узкие джинсы — может, они сели после стирки?), чтобы из них быстро выбраться. Зато ботинки легко снимаются — потому что шнурки не завязаны, а заправлены внутрь, что выглядит немного неряшливо.

Если двойки считали себя нелюбителями полицейского дресс-кода, то тройки могли искренне засмеяться им в лицо: из них только комиссары имели представление о том, что такое пиджак. И то на Тео любой пиджак смотрелся насмешкой, а на Кристо — чересчур стильной вещью, наравне с какой-нибудь кожаной курткой.

В остальном же Марк выглядел, кажется, как обычно. О чем он, естественно, и заявил начальству:

— Что было, в то и влез. Вся полевая одежда в управлении.

— С мылом влезал? — продолжил ехидничать Тео, но Марк предпочел просто отойти в сторонку, где язвительность мага его не доставала.

Оборотни предпочитали держаться своих, поэтому тут же прилепились к нему, стоило отойти от комиссаров на пару шагов. Агнешка заплетала свои длинные волосы в косу. Каждый раз она настолько увлекалась этим занятием, что никто не решался ее отвлекать. Ларс и Бернар, во время службы на Востоке получившие звания сержантов (поэтому мысленно Марк называл их именно так), обсуждали вчерашний матч. Точнее, обсуждал его Ларс, Бернар же просто кивал. Они болели за разные команды, ежегодно встречающиеся на дерби, и все равно каждый раз ездили на матчи вместе. Брали с собой и сына Бернара, болевшего за тот же клуб, что и Ларс.