— Затем, что есть лишь два способа восстановить паритет. Либо усилить себя, либо ослабить противника.

— Вы хотите нанести удар по США?

— Да. — Коротко ответил генерал.

— Вы убьете миллионы человек.

— Что с того? За моей спиной миллионы сограждан, погибших с начала развала Союза в девяностых. Когда сегодня я гляжу на карту, то вижу что Россия потеряла почти столько же территорий, как во время Второй Мировой. Враг наступает. Скажите мне еще раз, что сейчас не идет война! У меня всегда было моральное право защищать свою страну. Теперь есть средство.

— А вы уверены, что к вашему вирусу не подберут ключик?

— Я и не рассчитываю на то, что вирус сможет выкосить всю страну. — Пожал плечами генерал, — Вопрос в том, сколько там умрет, пока спасатели в белых халатах смогут создать вакцину. На сколько миллионов человеческих жизней вирус окажется впереди? — Вот цена вопроса. И тут я имею все основания для оптимизма.

Пшимановский какое то время молчал.

— Я сказал, что я болван? Нет, я не болван… Я имбецил, генерал. Когда вы пришли ко мне, я подумал что вы из тех людей, кто оставшись на обломках империи решили воспользоваться ситуацией, и устроить свою жизнь. Это было логично. Это было бы нормальным поведением, для всякого разумного человека — обеспечить себя деньгами, на скорую старость. Как же я не разглядел в вас фанатика?..

Генерал пожал плечами.

— Судил по своей мерке. Вот и увидел, что хотел увидеть. Распространенная ошибка. А еще твоя ошибка, Домиан, — ты так и не понял, что можно сколько угодно менять союзников. И все они тебя кинут. Сначала конечно используют, а потом кинут, если у тебя не будет реальных козырей. Я думаю, что и твой командир наемников тебя бы огорчил. Зачем бы ты был ему нужен, когда он получил деньги?

— А у меня не было выбора. — Скривился торговец.

Он подумал о чем-то, и вдруг громко захохотал.

— Не смотрите так, генерал… — Отсмеявшись сказал он. — Нет, это правда смешно. Я сейчас прямо живое олицетворение своей родины. Веками она лавировала между огромными державами, стараясь выгадать побольше. А результат всегда был один и тот же. Кого мы не выбери, — Англия, Франция, Австрия, Германия, Россия, США… — нас ставили в положение, и сношали. Но ничего. Нас ебут — а мы крепчаем! Да и ебут ли? — Это может мы сами нагнулись, что бы завязать на ботинке шнурок… Но осадочек-то в душе оставался… И каждый раз — после, — мы задумывались — как же это получилось? Ведь так тонко было закручено!.. Так тщательно просчитали интригу!.. А результат всегда один… Обидно… Но — ничего! Со временем забывалось. И снова в омут политических страстей! Страна ведь может позволить себе забывать и ошибаться… Можно и проиграть часть территорий, да и людей потерять миллион-другой. А потом утешить себя Мазуркой Домбровского. А у меня вот одна жизнь. И я ее проиграл. Проиграл… — Пшимановский опустил голову, но тут же вскинул ее в каком-то лихорадочном кураже — Только вот, генерал, есть у меня одно маленькое утешение, перед тем как ты пустишь мне пулю в лоб. Польша ведь не сразу стала такой как сейчас. Маленькой, и ищущей под кого бы выгоднее подлечь. Когда-то и она была державой. И перестала ей быть не сразу. Понемножку теряла. Там из-за спеси и продажности правителей… Здесь из-за скотской лени простых людей. Еще помнила великое прошлое… Еще пыталась бряцать дедовскими хоругвями и доспехом… Все — пыль. Ушло время. И знаешь, что меня утешает, генерал? — То что я успел увидеть, как это начало происходить с Россией. Ты ведь во многом правду сказал, насчет постоянной войны. Так что — если бы это было возможно — я бы пожелал тебе долгих лет жизни, генерал! Искренне пожелал бы!

— А знаешь, Домиан, — ответил генерал в тон. — Я тебя даже зауважал. Жаль, иногда человек только перед смертью проглядывает… Но что касается России, — разочарую. Затем я и здесь.

Пшимановский отрицательно покачал головой.

— Ничего у тебя уже не будет, генерал… Ты меня вчистую переиграл, — да. Но тебя самого все это время водили на поводке, как телка на убой. А ты ничего и не подозревал даже. И сейчас не знаешь ни хрена. Тоже мне, — спаситель отчества… — Он снова захохотал. — Да… Не думал что перед смертью буду столько смеяться… Умный старый генерал, просчитал все на сто ходов вперед. Я расскажу тебе кое-что. Почему нет?.. Тебе это все равно уже не поможет, а мне твое выражение лица увидеть охота… Твоя контора бросила меня в восемьдесят восьмом. Трудно в моем бизнесе иметь мощное прикрытие, и финансирование, и вдруг лишиться всего этого. Наверно я бы не выплыл. Если бы… — он взглянул генералу в глаза — меня не перевербовали.

Генерал застыл лицом.

— Кто? — спросил он.

— А ты угадай, — снова хохотнул Пшимановский. — По глазам вижу, понял. От предложения господ из Ленгли невозможно было отказаться. Это они умеют.

— ЦРУ… — пробормотал генерал.

— Некоторое время я работал на них. Это было почти то же самое, что и с КГБ. Нелегальные поставки в разные страны. Бывало даже, поставлял тем же, что и когда-то для вас. В политике ведь ориентиры быстро меняются. В общем, я считал, что не прогадал. А потом в моем доме появился ты, со своим… коммерческим предложением. Помнишь, я обещал тебе подумать? Так я уже отказаться хотел. Слишком долгосрочный проект, много рисков, да и вязаться с биологическим оружием не хотелось… Но тут со мной связались мои кураторы от них — Пшимановский показал большим пальцем куда-то, себе за плечо. — И сказали, что я должен согласиться. Все время, что я на них работал, они прослушивали мой дом. Везде были понатыканы жучки. Я оказывается, был у них под полным колпаком, представляешь? И я позвонил тебе, и сказал, что согласен. С тех пор моя самостоятельная жизнь закончилась. Меня теперь охраняли люди ЦРУ. Все время. Я чуть не в туалет с их охраной ходил… Занятно, правда? Ты думал, что работаешь на свою идею, а на самом деле работал на них. Им ведь тоже нужен вирус. Замечательный инструмент — учинить небольшую эпидемию в нужном регионе, дабы в очередной раз оздоровить дряхлеющую американскую экономику. Единственное, в чем они ошиблись, — в том же что и я — решили что ты просто беспринципная сволочь, которая хочет продать вирус подороже. А ты оказался сволочь идейная, со своими видами на продукт. А ведь как красиво предполагалось… Я якобы нахожу покупателя. Абдульхафиз действительно человек известный в своих кругах. Был… Но кто знает, на кого он работал на самом деле? Усама Бен-Ладен ведь тоже в свое время начинал с сотрудничества с американцами. Они его выкормили для борьбы против советский войск в Афганистане. Вот и Абдульхафиз был из той же породы. Так вот Абдульхафиз должен был честно выкупить у тебя товар. Моя задача была, используя наемников обеспечить его безопасность, а после этого, как максимум — убить тебя и твоих людей. Как минимум — блокировать на базе. Этого бы хватило, потому что как только Абдульхафиз снял деньги со своего счета, что бы перевести на твой — это был сигнал. США тоже арендуют в этой стране базу. Сейчас с нее сюда летят «блэк хоки» набитые бравыми откормленными парнями. Они должны подчистить и тебя, и наемников.

— Черт! — Секретарь привстал со стула…

— Сядь, Василь — сказал генерал бесцветным голосом — до конца дегазации базы еще пятнадцать минут. — Пока она не закончится, мы все равно не выйдем отсюда. Ну, продолжай, — сказал он Пшимановскому.

— Все для твоего удовольствия, генерал, — Пшимановский, не вставая со стула, изобразил дурашливый поклон. — Да, прекрасный был план… Одни чистили вас, а их самих чистили другие. Вот я и задумался, а что ждет меня? Мысль напрашивалась сама-собой, и она мне не понравилась. Слишком много я знал, и после конца операции становился не нужен. Я начал искать выход. Но что я мог под постоянным контролем собственной охраны, и с заблокированными счетами в банках? Единственное место, где я имел хоть какую-то возможность для маневра, — здесь, на этой проклятой базе. Здесь моей охране приходилось делать вид, что я все еще главный. И вот, улучив момент я проясняю ситуацию командиру наемников, которого сам же и втянул в это дерьмо, наняв для охраны объекта. Он меня сначала чуть не прибил. Но какой у него был выбор? Все его данные, как и прочих наемников уже были в ЦРУ, в списках на зачистку. Уж если бежать, так хоть сорвав куш, — сказал я ему. С деньгами-то скрываться и легче, и приятнее. Когда я прилетел сюда для совершения сделки, Вацлав первым делом избавил меня от опеки собственной охраны. План был прост, — дождаться перевода денег, потом убить тебя и араба, и уйти до прибытия американских войск. Не получилось… Все. Конец моей истории. Да и вашей скоро — тоже.