- Я закончил подарок для моего Темного Лорда, - промурлыкал я, запустив руки в короткую шевелюру Варка. Он лишь вопросительно поднял бровь. В этом весь Варк. Одним изящным жестом мог сказать так много всего.

- Лея, милая, Лис зовет тебя в дом ужинать. Позже ты присоединишься к нам опять, - обернулся я к девушке. Мне нужно было удалить ее сейчас подальше. Лея улыбнулась и послушно побежала в дом.

- Даже так?

- Пойдем, мне не терпится показать это тебе. Потом ты сам решишь, кому его показывать, - я потянул Варка за руку по направлению к дереву, под которым мы сидели. Там я оставил подарок под непроницаемым покровом.

Взяв дрожащими от волнения руками свое творение, я протянул его Лорду и снял покров. Всем пришлось зажмуриться, ибо вне тонкого мира мое творение мерцало звездным светом и первозданной тьмой, даже наши глаза не сразу смогли привыкнуть и разглядеть детали. На ладонях лежал Венец, сотканный из самой тьмы. Она клубилась внутри основы, выполненной в форме волчьей головы. В раскрытой пасти темный зверь держал невозможно прекрасный камень. В нем горел неземной свет, совершенной чистоты, острой, как бритва, подавляющей сознание своей глубиной. Если бы не окружающая камень тьма, которая приглушала сияние, то свет мог бы свести с ума каждого из нас.

- Дар, ты, подобно своему беспечному богу, не ведаешь, что творишь, - хрипло проговорил Лорд. - Иногда красоты бывает слишком много и она ослепляет, убивает не хуже самого страшного оружия. Вспомни Орлано, который, воплотившись, принял Лик настолько совершенный, что обезумели даже боги. Чем обернулась для него такая красота? Сам не ведая, что творишь, ты создал Светоч. Такие камни способны ослепить и поработить волю миллионов, ибо каждый увидевший их стремится владеть ими безраздельно. Миры, где они появляются, погружаются в пучину войн, предательства и горя. И если бы не оправа из тьмы, искажающая свет, и твое присутствие, возможно, мы бы уже вцепились насмерть с Мейкшелом друг другу в глотки, пытаясь завладеть Светочем.

За спиной Лорда струились крылья с вырывающимися хищными отростками, готовые вцепиться в ближайшую жертву, а Мейкшел еле сдерживал процесс перехода в боевую форму. Его лицо исказила жуткая гримаса. Оба Древних стояли друг против друга, тяжело дыша, объятые агрессивной аурой. Какую же силу воли нужно иметь, чтобы сдерживать себя вблизи этого смертоносного чуда? Орлано, что же я наделал?! Его нужно уничтожить, хотя сама мысль об этом была противна и болезненна. Как можно покуситься на такое совершенство, даже подумать о его уничтожении? И все же я был его создателем, и в моей власти было потушить этот огонь. Картины проклятого города из мира Орлано всплывали перед глазами, и это отрезвляло. Красота может обойтись слишком дорогой ценой. Венец не будет причиной раздора. Такие истории уже случались и повторения трагедии больше не произойдет. Я потянулся к своему созданию сквозь призму тонкого мира. Ладони погрузились в сияющий центр и бездонную тьму. Разделить пленительный свет и холодную тьму, подчинив их силу. Впитать Светоч в себя - рядом с истинным источником он казался лишь искрой от пожара, неистовой, завораживающей, но все же лишь искрой. Тьма потеряла форму венца и теперь доверчивой змейкой скрутилась у меня на ладони. Неужели я уничтожу её, покоренную и такую ласковую? Ей позволено будет остаться, спрятаться, затаиться в самом тихом уголке души. Ибо неясное предчувствие подсказывало мне, что я еще воспользуюсь поглощенной и пригретой на груди тьмой очень скоро.

Глупый, беспечный мальчишка чуть не повторил ошибки Орлано, едва успев все исправить. Я возвращался в реальность, хватая ртом воздух, как будто поднимался из бездны. Так глубоко я еще не погружался и не играл таким количеством силы. Вот и доигрался, бестолочь!

- Прости меня, Варк, - я упал на колени перед моим волком и прижался к его коленям, - прости, что заставил пройти через такое искушение. Я слишком заигрался в бога.

- Я же говорил, что мне не нужен подарок. Что у меня есть тот, кто дороже всего на свете, - Варк прижал меня к себе, поднимая с колен, ашус подошел к нам сзади вплотную, обнимая. С них сходило наваждение, и они приходили в себя. Они даже не злились на меня. Господи, да за такое удавить мало!

- Малыш, больше никогда так не делай. Ты достиг такого уровня Творца, что любые твои действия могут обернуться катастрофой для тысяч.

- Вы будете рядом, чтобы остановить меня? Обещайте.

- Ты же знаешь, милый, что мы принадлежим тебе.

Я усвою этот горький урок, чуть не стоивший мне моих мужчин. Глотая слезы раскаяния, я прятался в тепле Древних, прижимаясь к их надежным телам. Я запомню, обещаю…

Глава 12

Южная ночь погрузила мир в бархатную темноту. Мы стояли, обнявшись, вдыхая ароматы ночных цветов. Такие яркие звезды и огромная луна - казалось, можно потрогать их руками. По тропинке к нам шла Лея, держа в руке светящийся фонарик. Над нами зажигались десятки таких же, спрятанных между ветвей, огоньков. Площадка под деревом осветилась мягким светом. Мы вернулись к уютному плетеному дивану. Откуда-то сверху зазвучала тихая музыка. Я послал воздушный поцелуй для Лисси. Было так приятно сидеть в теплых объятьях любимых, наслаждаться летним вечером и слушать красивую мелодию. Лея, услышав музыку, закружилась в медленном танце. В приглушенном свете ее обнаженная кожа казалась еще темней. Тонкая фигурка, покачивающаяся в такт музыке, такая изящная и хрупкая. Поставив фонарик в траву, танцовщица стала двигаться смелей. Она танцевала для нас, наслаждаясь мелодией, танцем и своей смелостью. Стан извивался, руки тянулись в ночное небо. Постепенно движения становились все чувственней. Бедра то медленно и призывно двигались из стороны в сторону, то мелко дрожали. Грудь колыхалась в такт движениям. Древняя пластика соблазнения дурманила голову. Низкий наклон спины, и вот на мгновение становятся доступным для взгляда приоткрывшиеся створки женского естества. Танцовщица все ближе, а движения все откровенней. Призывно колышется грудь с торчащими сосками, которые хочется облизать языком.

Кровь бежит быстрей от зажигательного танца. Лея ласкает себя руками, гладя плоский живот и бедра. Никаких табу, только чистые эмоции. Она подходит совсем близко и тянет с моих плеч рубашку. Снова удаляется, кружась и изгибаясь. Сжимает руками свои груди и теребит напрягшиеся соски. Амулет ярко мерцает в соблазнительной ложбинке. Девушка делает круг и приближается вновь, закидывая руки себе за голову, выставляя вперед грудь так близко от моих губ, что я не выдерживаю и касаюсь соска кончиком языка. Танцовщица опускается на колени и стягивает с меня брюки. Она раздвигает мои колени и гладит внутреннюю поверхность бедер, продвигаясь все выше. Пухлые влажные губы так близко, что я ощущаю дыхание на своем члене. Они обхватывают головку и втягивают в горячую глубину рта. Я боюсь двигаться, чтобы не спугнуть соблазнительницу. Сидящий сзади, Варк наматывает на руку мою косу, принуждая откинуть голову назад. Он впивается в губы властным поцелуем, проталкивая язык вглубь. А потом он вдруг отпускает, и я чувствую, что Лея тоже выпустила меня изо рта. Она отползает чуть назад и откидывается на спину, раздвигая ноги. Ее плоть уже истекает соками, а клитор виднеется из складок. Это так возбуждает, такое неприкрытое желание. Я становлюсь на четвереньки и, как кошка крадусь к предлагаемому лакомству. Тебе не избежать расплаты, моя маленькая соблазнительница. Нагибаюсь к сладкому источнику, и погружаю в него пляшущий язык. Стон удовольствия дополняет звучащую музыку гармонией.

Мои колени широко разведены, а бедра приподняты. Я низко склонился к открытой для меня расщелине, выгнувшись так, чтобы открыть для моих мужчин максимальный обзор своей промежности. Теперь уже я провоцировал их. Знать, что они смотрят на меня, безумно хотят, мечтают взять прямо сейчас. Выставлять напоказ возбужденный член, мошонку и пульсирующую дырочку - это сводит с ума от тягучего возбуждения.