— Что-то новенькое. У вас с ним так серьезно?

— Ну… Не знаю. Может быть.

— Я очень рада за тебя, Мегги. Должно же хоть у одной из нас все получиться!

— Значит, согласна?

— Не сегодня. В другой раз.

С одной стороны, Кейт было действительно интересно познакомиться поближе с парнем, сумевшим захомутать Мег, но, с другой стороны, все ее мысли все равно были заняты Брюсом. Сегодня она не позволит ему засиживаться допоздна. Уйдет в пять, как миленький. Кроме того, должен наконец позвонить Джейсон!

Пора закрыть эту безумную главу жизни Кейт Брэдшоу.

Брюс должен был прийти к двум, так что Кейт отправилась домой пораньше. Едва войдя, она проверила автоответчик, но от Джейсона не было никаких сообщений. Потом она натянула джинсы и свежую футболку, собрала волосы в хвост и…

В дверь позвонили. Кейт открыла, чувствуя, как сердце опять заходится в безумной пляске.

— Привет…

— Нам надо поговорить, Кейт.

— Согласна.

— Мы не можем так больше… Нельзя, чтобы это продолжалось. Я имею в виду… физическую близость.

— Мне казалось, мы уже все сказали друг другу на эту тему.

— Мне тридцать лет, и я должен, понимаешь, должен строить свою карьеру. Я не имею права на ошибку.

— Что ж… Тогда и я кое-что тебе скажу. Вчера, после твоего ухода, я тоже поняла…

— Что же?

— Ты был прав. Я — дикая штучка. Мне это нравится. Мне нравится делать вещи, которых я никогда раньше не делала, и получать от этого удовольствие. Поэтому мне вовсе не нужен мужчина, который боится меня и не понимает. Это относится и к Джейсону, и к тебе.

Брюса словно током ударило. Интересно получается, но тогда с кем же она планирует…

— И кто же тогда… Я имею в виду, ты ведь не можешь просто выйти на улицу и кинуть клич…

— Разумеется, нет! И я не собираюсь открывать сезон охоты на парней. Просто, когда я повстречаю нужного человека, я это пойму.

И он не скажет мне, что я для него слишком Плохая Девчонка!

У Брюса закружилась голова. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким полным, непроходимым идиотом! Кейт его больше не хочет. Кейт смеется над ним, презирает его, пренебрегает им! Кейт собирается подыскать кого-то другого.

— Прости, что я сказал эту глупость! Кейт, если бы я мог…

— И что бы было?

— О, я бы сделал для тебя все, все, что ты захочешь! Это было бы так классно…

Он смотрел на нее, чувствуя, как возбуждение охватывает все его тело. Стройная золотоволосая сирена с голубыми глазами, безудержная любовница, бывшая отличница… Ей нужен не секс, а те радости, которые несет в себе физическая любовь. О, если бы Брюс мог…

— Ты уже говорила с Джейсоном?

— Нет. Я звонила ему в гостиницу, но он так и не перезвонил.

— Я уверен, он перезвонит.

— Надеюсь. Хочется поскорее с ним закончить. И с тобой, кстати, тоже.

— Да. Конечно. Ты абсолютно права. Что ж, давай работать. Правда, боюсь, ничего нового я не принес…

— И не надо.

— То есть как?

— А вот так. Ничего не надо.

— Но… Джейсон раньше мог бы помочь тебе, но теперь…

— Тем более, ты больше не обязан все это делать.

Пауза. Брюс подумал, что именно в таком состоянии лучше всего топиться, стреляться и вешаться. Даже в голову не придет передумать.

Никогда в жизни он не испытывал такого унижения, еще более страшного, потому что во всем был виноват он сам. Слабак, трус, подлец!

— Тогда я… пожалуй… пойду?

— Да, конечно.

Он растерянно собирал бумаги, потом выпрямился и посмотрел на нее.

— Кейт, могу я спросить?

— Что?

— Что это за шампунь?

— А… Манго. А что?

— Ничего. Просто он мне нравится. Запах.

Он шел к машине, едва переставляя ноги.

Манго. Экзотика. Эротика. Иди, иди, трус. Переставляй ноги, одна-другая, одна-другая…

А ее ноги? Стройные, точеные. Гладкие и нежные. Сильные. Красивые.

Брюс взялся за ручку дверцы своего «шевроле» и внезапно остолбенел. Перед ним возник призрак лимузина, только теперь окна были освещены. Там, внутри, была Кейт. Она медленно снимала с себя одежду, предмет за предметом. Вот отброшен в сторону черный бюстгальтер. Вот трусики поползли вниз… Черные чулки на ослепительно-белой коже… Розовые соски напрягаются от прикосновения губ…

Чужих губ. Не его. Рядом с Кейт другой парень. Она обнимает его, склоняется к его уху и что-то шепчет. Он улыбается уголком рта и властно опрокидывает ее на кожаные подушки…

Брюс очнулся. Восставшая плоть стонала и взывала к нему, если можно так сказать о пульсирующей боли в паху. Он зарычал, тряхнул головой и с силой ударил кулаком по ни в чем не повинной машине.

Через мгновение Брюс Гренвилл уже стоял на крыльце маленького домика Кейт Брэдшоу и с силой жал на кнопку звонка. Проблемы? У него нет никаких проблем, кроме одной: он хочет Кейт Брэдшоу гораздо больше, чем дышать, спать, пить и есть!

Она открыла дверь и с изумлением уставилась на всклокоченного дизайнера по интерьерам.

— Я вернулся.

— Зачем?

— Значит, я слабак, да?

Ее глаза на мгновение расширились, а затем она очень тихо произнесла:

— Заходи…

Кровь билась в висках, жар пожирал его тело. Взгляд Кейт манил и обещал, награждал заранее и загадывал загадки. Все, что они делали в лимузине, было истинно райским наслаждением, но тогда он не видел ее глаз. Теперь они сияли перед ним, и невысказанное желание наполняло душу Брюса томительным восторгом. К черту карьеру, если можно смотреть в эти глаза, тонуть в них, купаться в их сиянии.

Папка полетела в угол, ветровка в другой. Брюс молча схватил Кейт в охапку и начал целовать, жадно, яростно, словно сражаясь со всем миром. Он чувствовал себя, словно путешественник, пересекший Сахару и наткнувшийся на источник хрустальной воды.

Все на свете кончается. У них двоих кончились запасы воздуха в легких, после этого Кейт, тяжело дыша, отпрянула от него.

— Ты больше не сдерживаешься…

— А я сдерживался?

— В тот вечер, в лимузине… Я чувствовала, что ты сдерживаешь себя. Не позволяешь СВОЕЙ темной стороне вырваться на волю.

— Черт! Черт, черт, черт!!! Да я всю жизнь сдерживаюсь! Я всю жизнь боюсь, как бы чего не вышло!

— Брюс!

— Что?

— Прошу тебя, не сдерживайся сейчас. Я не смогу этого пережить… больше…

Он улыбнулся и обнял ее.

— Не волнуйся, сладкая моя. Теперь я не мог бы этого сделать, даже если бы захотел.

Их губы снова слились. Теперь поцелуй был медленным, нежным, возбуждающим, но их руки, словно по контрасту, ожили и бешено заработали. Кейт торопливо боролась с галстуком Брюса, Брюс нетерпеливо ласкал ее грудь и бедра. Сквозь тонкую ткань футболки он ощущал, как напряжены ее соски, она же испуганно и восхищенно оценивала степень его возбуждения… Брюс со стоном прижал ее к стенке, и Кейт не повисла на его шее неподвижным грузом, а ответила жадными, ритмичными покачиваниями бедер.

Брюс задыхался от нежности и счастья, он пил блаженство из ее губ, и голова приятно кружилась из-за этого голубого, лучистого, небесного взгляда. Теперь он все понимал про Кейт Брэдшоу. Она не была развратницей, не была нимфоманкой, она просто старалась быть с ним искренней. Обнаружив в себе некую скрытую сторону, она позволила ей выйти наружу, и теперь он, Брюс, стал единственным счастливым обладателем этого сокровища!

— Какая ты… сексуальная!

— Брюс… не бросай меня сейчас… не сегодня!

— Я не брошу. Я не могу оторваться от тебя…

Он нежно целовал ее шею, она отвечала еще более нежными покусываниями…

На самом деле Кейт почти ненавидела себя за беспомощную просьбу не бросать ее. Она не хотела, чтобы Брюс имел над ней хоть какую-нибудь власть. Или хотела?

Она резко сорвала рубашку с широких плеч Брюса и замерла на мгновение. Это потрясающее зрелище ошеломило ее, заставило задохнуться. Смуглые плечи, мускулистая фигура атлета, могучие руки… такие нежные руки!