Хельга подпрыгнула и, быстро обернувшись кошкой, выскользнула в темный коридор. Ей не требовалось освещение, она прекрасно ориентировалась во дворце.

На крик королевы прибежали полусонные слуги и столпились в коридоре, не решаясь войти в комнату господ. Они переглядывались и перешептывались, у кого-то из них был в руках фонарь, некоторые не успели даже набросить на себя халат. Так и стояли, как привидения, в длинных до пола ночных рубахах, босые, в сдвинутых на бок колпаках, почесывая головы.

Кошка проскользнула под их ногами, но не успела протиснуться к двери, как та шумно распахнулась, и огромная тень загородила собой проход. Слуги отшатнулись разом, как один — бросились к лестнице. Хельга интуитивно отпрыгнула в сторону, спряталась за портьеру. Выглядывая из своего укрытия, она видела, как исказились испугом и криком лица слуг, как они спотыкались, налетали друг на друга. Их догоняла яркая алая волна и накрывала собой. Кто оказывался под ней — падал с разорванной грудью и больше не поднимался.

В ужасе Хельга следила за кровавым месивом и не могла шелохнуться, страх сковал собой всё её существо. Она даже не успела подумать о том, что может защитить и спасти уцелевших — слишком стремительно все произошло.

Демон продолжал посылать волны, которые догоняли и убивали тех, кто смог сбежать с лестницы, а Хельга попыталась проскочить мимо него в комнату господ, осторожно прокрадывалась за его спиной к двери.

Не успела. Демон развернулся в её сторону и, хищно сверкнув глазищами, выкинул в нее луч, который разошелся в широкую уже знакомую ей волну. Хельга приготовилась к боли, но тут синий луч стал щитом перед ней. Он отразил волну, которая вернулась, поглощая собой своего хозяина. Ужасающий вой оглушил кошку, а кружащийся волчком демон рассыпался в прах.

— Хельга! — раздался встревоженный голос повелителя. Она обернулась. Он стоял в проеме двери в накинутом на плечи халате — бледный, взъерошенный, запачканный чьей-то кровью. Окинув её взглядом и убедившись, что с ней все в порядке, он приказал. — Спаси наследника!

Хельга поняла, что это самое важное сейчас и бросилась в комнату малыша, забывая о только что пережитом кошмаре.

Кроватка Его Высочества оказалась пустой. Обежав детскую, Хельга поняла, что наследника в ней нет — ни в шкафу, ни за комодом, ни за шторами, ни в коробке с игрушками, где он любил прятаться от нянек. Кошку постепенно охватывала паника: куда мог спрятаться испуганный трехлетний малыш? Да куда угодно! Успокаивало её только одно: вряд ли ребенка украли, в комнате не было посторонних запахов, за это кошка могла поручиться. Да и снять защиту с кроватки мог только сам малыш, когда перелазил через её верх. Он давно научился это делать, что собственно было не трудно, ведь рядом стояло кресло, в котором обычно сидела госпожа Ангелина — никто кроме нее не мог усыпить малыша. Вечером ему нужна была мама больше, чем когда-либо. Эта трогательная привязанность порой раздражала Аля Ференса, который боялся, что сын вырастет слишком изнеженным. Или, может быть, повелитель опасался, что мальчик снова сменит пол. Правда, за последний год этого не случалось.

Никто другой не мог бы вынуть наследника из кроватки без риска для собственного здоровья. Хельга наложила сильные охранные чары и, когда проверяла сон малыша, волшебство имело силу.

— Зачем же вы сбежали из кроватки? Ведь это было самое безопасное место! — со вздохом проговорила Хельга. Она стала собой и осмотрелась, внутренний взор показал ей тонко светящуюся дорожку, уходящую из комнаты. Девушка, прижимаясь к стене, поспешила за вереницей мелких следов. Их мог оставить только наследник.

Пробираясь по лестнице через тела убитых слуг, она боялась лишь одного — не успеть. Её тошнило от запаха крови и если бы в желудке что-то имелось, то он давно бы освободился и может быть даже не единожды. В разорванных телах не было сердец — искаженные лица, потоки густеющей крови…

Хотелось закрыть глаза, ущипнуть себя и проснуться. Вот только это был не сон, а страшная реальность, от которой не сбежать, да Хельга и не могла, не смела. Все чувства, казалось, замерзли. Остался только долг.

«Неужели малыш тоже это все видел?» — закралась мысль. Но девушка почти сразу её отогнала. Светящаяся дорожка находилась под убитыми, значит, он проходил здесь раньше. Наконец, лестница закончилась, и Хельга поспешила к кухне. Именно туда вели её за собой следы наследника. Девушка открыла дверь и пригнулась — сработала интуиция, как оказалось — кстати. Она чуть было не получила удар стулом по голове, он просвистел над левым ухом.

— Ваша милость… — растерянно проговорил повар, готовясь к очередной атаке.

Он настороженно смотрел на Хельгу и все еще сжимал в одной руке ножку стула, в другой — кухонный тесак. Ночной колпак повара съехал на затылок, а халат, туго повязанный впереди — расходился на груди от частого тревожного дыхания.

— Это я, Бавур. Успокойтесь. И опустите стул.

— А… да-да, госпожа Хельга… не признал… — повар поставил стул и сам же сел на него, вытирая рукавом пот с взмокшего лба.

— Где наследник, Бавур? — девушка решила не откладывать поиск малыша. Он мог сильно испугаться, и тогда… даже страшно подумать, что могло с ним случиться. — Куда вы его спрятали?

— Я?! — повар сделал вид, что сильно удивлен.

Но Хельга знала, что это только показное притворство. Она отошла от Бавура и обвела взглядом кухню. Малыша здесь не было.

— К чему эти игры, Бавур? Я знаю, что наследник у вас. Если вы украли ребенка намеренно, то вам грозит самое меньшее — смерть. Вы ведь знаете, сколько стоит один оброненный волос с головы Его Высочества… — Хельга заметила легкую оторопь во взгляде повара. Он точно знал, где наследник, но отчего-то медлил с ответом. — Бавур, в чем дело? Вы ведь не предатель? Почему вы молчите? Неужели вы не понимаете, что у нас мало времени? Малыша нужно надежно спрятать, сюда могут войти, его могут найти враги. Неужели вы не понимаете?!

— Я-то понимаю. Всё я понимаю, — Бавур опустил голос до шепота, округляя глаза. — Потому и спрятал высочество, еще до того… как, — тут повар порывисто вздохнул, сдерживая нахлынувшие чувства, — до того, как они всех… Увидел вас на лестнице, а потом их и сам не знаю, как понял, что не к добру пришли гости. Ох, не к добру!

Хельга представила, сколько испытал этот человек. Как он, рискуя жизнью, прокрался в комнату малыша, выманил его за собой, помог спуститься с лестницы, спрятал. Она с пониманием посмотрела ему в глаза:

— Бавур, миленький. Мало времени. Мне нужно спасти наследника. Где он?

Повар встал со стула, перехватил удобнее тесак и, зло усмехнувшись, уставился на Хельгу:

— Как я могу вам верить после всего? Вдруг вы тоже одна из них?

— Что? Да вы с ума сошли?! — девушка задохнулась от возмущения. — Как я могу быть одной из них?

— А мне-то почем знать? Сейчас время такое… неправильное время. Вы вот почему никого не зовете на помощь? Одна пришли, когда там… — повар поднял глаза к потолку, привлекая внимание Хельги к шуму борьбы наверху.

Девушка понимала, что в словах Бавура имелся смысл и доводы его были объективны. Она на его месте скорее всего тоже сомневалась бы. На его глазах произошло страшное убийство. Во дворце — чужие. Как знать, в кого они могут обратиться?

«Что же делать? Время убегает, а угрозы на Бавура не действуют, уговоры тоже…» — Хельга задумалась не на шутку, но вдруг вспомнила о кольце, подаренном принцем на её день рождения. Как отличительный знак, она всегда носила его на указательном пальце правой руки.

— Бавур, не время для споров. Я настоящая Хельга д`Аймон. Вот кольцо. Узнаете его?

Повар повертел в руках кольцо, зачем-то дыхнул на него, провел по камню большим пальцем левой руки и вернул девушке.

— Идемте, — мрачно изрек и ухватил Хельгу за запястье, потащил за собой.

— Бавур, а как же свечи? — опомнилась девушка и обернулась к освещенному столу, потянулась к канделябру.