его вновь.
Но я больше боюсь упустить этот момент, поэтому я приставляю
подвеску к потускневшей резьбе.
Туман окружает меня, укутывая во влажное одеяло. Я дрожу, плывя.
Поле постепенно приобретает черты. Я чувствую за моей спиной стену руин,
твердую и покалывающую через тонкую ткань платья.
В поле никого нет, за исключением пурпурных диких цветов,
усыпающих луг. Я жду несколько минут, но никто не идет. Я остаюсь одна.
Я направляюсь к холму. Дорога шире и легче, чем была на пути сюда,
вымощенная тысячами лошадиных копыт, ежедневно проделывающих путь
из дома к полю.
Вдалеке я вижу вспышку каштановых волос. Я приподнимаю юбку и
начинаю бежать.
Я бегу сломя голову к Остину, обхватывая руками его за плечи и
крепко прижимаясь. Он обнимает меня в ответ, стараясь устоять прямо под
моим напором. Он делает шаг назад и теряет равновесие, падая боком на
траву. Я падаю вместе с ним. Он перекатывается на спину, увлекая меня за
собой. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не даю ему и шанса.
Я целую его.
Он на вкус точно такой, каким я его помню, как небеса и дым. Он
целует меня в ответ, его руки в моих волосах. Мы катается по траве, пока его
вес не оказывается надо мной. Я закрываю глаза и стараюсь запомнить его на
ощупь, проводя руками по его щекам, плечам, талии.
Когда он, наконец, прерывает поцелуй, то его кривоватая улыбка едва
не сломила меня.
– Вот это было приветствие за все времена.
Оно и должно быть. Я подношу руку к пряди волос, свисающей на лоб.
– Я скучала по тебе.
– Скучала теперь? Я не могу представить себе, что когда-нибудь
оставлю тебя так надолго, чтобы скучать по мне. Если ты также целуешь
меня и в будущем, уверен, что я буду всюду следовать за тобой как щенок.
Я смеюсь и снова целую его, нежнее на этот раз.
– Я люблю тебя. – Слеза падает с моей щеки прежде, чем я могу
остановить ее.
– И это тебя огорчает? – Остин потирает большим пальцем мою щеку.
– Что я сделал?
Ты умер. Заставил меня полюбить тебя, а затем умер. Я качаю головой.
– Ничего.
– Врать мне – не самый лучший способ начинать эти отношения.
Для него это начало. Я завидую всему тому, что у него впереди, даже
если ему и придется прождать свыше тысячи лет ради этого. Я снова целую
его, также сильно желая прикоснуться к нему, как и удержаться оттого,
чтобы не рассказать ему мой секрет.
Остин приподнимается на локти, смещая вес с моей груди, но погружая
свои бедра еще глубже.
– Если ты не расскажешь мне, что я сделал в будущем, как я смогу
попытаться предпринять какие-либо меры, чтобы этого не случилось, когда
я буду там?
– Ты же не веришь в то, что будущее может быть изменено. Ты всегда
повторяешь, что судьба возьмет свое.
Остин смеется.
– Говорю, как чертов дурак.
– Проклятый дурак.
– И это тоже. Итак, ты несчастна со мною в будущем?
Я тщательно подбираю слова. Никто не хочет знать, что он погибнет.
Не когда. Не как. И конечно, не бессмертный.
– Можешь и так сказать.
– Но ведь ты любишь меня?
– Очень сильно.
– Тогда я думаю, мы справимся с этим.
Я не могу сдержать слез.
Остин целует мои слезы.
– Не могу дождаться, чтобы встретить тебя по-настоящему. – Он
откидывает рукой волосы с моего лица. Его карие глаза светятся золотом. –
Чтобы узнать тебя.
– Это плохо кончится, – наконец-то, признаю я.
У него теплая улыбка.
– Тогда нам нужно воспользоваться всем тем временем, что у нас
будет.
Мы не воспользуемся. Я свяжу свою душу с другим парнем, а Остин
причинит боль моей лошади, моим друзьям и мне. У нас будет всего лишь
несколько драгоценных недель прежде, чем он уйдет, уйдет, уйдет.
Прежде чем он покинет меня навсегда.
Я выдавливаю улыбку.
– Сначала все пойдет не так гладко. Но не отказывайся от меня, ладно?
– Уверен, что ты не сможешь остановить мои домогательства.
Я смеюсь, запуская руки в его волосы и привлекая ближе.
– Что во имя богов здесь происходит? – Гвин возвышается над нами,
руки на бедрах.
Остин поправляет мою юбку прежде, чем слезть с меня, вставая так,
чтобы загородить меня от взгляда Гвин. Я поднимаюсь на ноги, пальцами
расчесывая волосы.
– Что привело тебя в Лоркан, Гвин? – в голосе Остина слышатся нотки
превосходства, словно это Гвин та, кто выказал нескромность.
Она резко вздергивает подбородок.
– Я думала.
Что-то поблескивает в ее руке, спрятанной позади юбки, в солнечных
лучах. Я выхожу вперед, но не могу разглядеть, что она держит.
– Опасное занятие для девушки твоего телосложения.
Гвин игнорирует оскорбление Остина и улыбается, когда ее мать и еще
одна девушка подходят к ней сзади.
Темные волосы Дану увенчаны короной из желтых и пурпурных
цветов, точно также как и тогда, когда я впервые увидела ее в Авалоне. Она
также прекрасна, как я ее и помню, но выглядит менее безмятежной. Она
бросает взгляд на мое платье и спутанные локоны. Я смущенно вытаскиваю
из них сухой листочек.
– Эта та девушка, которую вы предпочли Гвин? – Ее вопрос адресован
Остину, но ее гнев направлен на меня.
Смех Остина холодный.
– Вы обратили свой взгляд слишком высоко, даже для полукровок.
Девушка с Дану делает шаг вперед. Она похожа на Дану, с темными
локонами, ниспадающими ниже плеч. Она должно быть Бронвин. Гвин берет
Бронвин за руку, но свою другую руку по-прежнему прячет за юбкой.
Дану поворачивается спиной к дочерям и гневно взирает на меня.
– Родословная Гвин безупречна. Нет лучшей партии для бога, чтобы
начать новую линию.
Гвин расправляет плечи и ухмыляется. Я вновь вижу серебристую
вспышку позади нее. Я могу различить рукоятку из слоновой кости, когда
она двигает рукой. Но к тому времени, когда я вижу серебряное лезвие, она
уже заносит нож для удара, готовая буквально вонзить его в спину матери.
Я атакую ее.
Бегу так быстро, как только могу, используя голову в качестве тарана.
Я сбиваю ее вперед, падая вместе с ней на землю. Нож выпадает из руки
Гвин.
– Ты с ума сошла? – Я хватаю ее за запястье, но Гвин сильно бьет меня
по лицу, откидывая меня назад.
Бронвин падает на колени и тянется за ножом, занося его над моим
лицом. Я откатываюсь от нее и поднимаюсь обратно на ноги. В меня ударяет
сильный порыв ветра. Он сбивает меня на спину. Моя голова ударяется о
что-то твердое. Все становится серебристым.
Я жду, чтобы зрение прояснилось, а затем приподнимаюсь на локти.
Бронвин склоняется надо мной с занесенным ножом. Я ударяю ногой по ее
запястью. Она роняет нож, и я ползу за ним. Гвин запрыгивает на меня
сверху, смыкая руки вокруг моей шее. Я ударяю ее локтем по ребрам.
Золотой свет сияет позади нас. Гвин оглядывается через плечо,
предоставляя мне возможность, вырваться из ее хватки и схватить нож. Я
переворачиваюсь на спину, держа нож перед собой. Гвин отступает, когда я
поднимаюсь на ноги.
Остин появляется возле Дану в обличие бога. Он направляет свой меч в
грудь Дану.
– Нет! – кричу я.
Он поворачивается на звук моего голоса. Опускает меч и бежит ко мне.
– Как ты смеешь! – Лицо Дану преисполнено ярости. В руках ее горит
огонь. Она поднимает ладонь в сторону Остина. Мне не нужно высчитывать,
чтобы знать, чем закончится это уравнение.
Я изо всех сил метаю нож, беспомощно наблюдая, как он идеально
попадает в самый центр груди Дану. Огонь в ее руке гаснет, когда она падает
на землю.
Гвин смеется откуда-то позади меня.
Бронвин подползает к матери и вынимает нож из ее груди, но уже