— Это как же под корень?! — возмутился директор лесхоза. — Почему я не в курсе? Кто разрешил?

— Лесничество! — выкрикнул с места Иван Лукич.

— Быть того не может. Я это выясню! Безобразие! Объехал ты его, Лукич, на вороных…

— Так вот, — опять заговорил учитель Алексей Иванович. — Отряд ликвидации угрозы природе, а сокращенно «Тигр», предлагает прекратить в бору порубки и объявить его заказником.

— Правильно! — раздались выкрики с мест. — Верно!

О сургучной печати и не вспомнили. Исполком вынес решение: поддержать инициативу молодежи.

Итак, отряд перестал быть тайным. Теперь в его работе участвовали десятки людей. Кроме ребят, в нем и взрослые: заведующие сельскими клубами, зоотехники колхозов, рыбаки, охотники-любители.

Работы с каждым днем становилось все больше. Наташа, Виктор и Алексей Иванович заканчивали монтаж фильма.

Наташа уже успела помириться с ребятами. Она не объясняла своего поведения ни Виктору, ни Сергею, не оправдывалась перед ними. Она просто пришла к ним и сказала, что будет работать, Сергей хотел было сказать что-то злое, но сдержался и махнул рукой.

Он крутился, как белка в колесе. В штаб, на лесной кордон, то и дело поступали новые сообщения: кто-то раскопал барсучью нору, косуля отравилась удобрениями на полях совхоза, рубят кедр, чтобы обобрать шишки. Число сигналов «Тигру» возросло не от того, что люди стали хуже относиться к природе. Нет! Раньше подобных случаев было, конечно, больше. Но теперь все стали обращать на них внимание.

И вот в один из суматошных дней к Сергею на лесной кордон пожаловал гость. Дед сообщил о нем внуку коротко:

— Серега, тебя.

Это был Аполлон Мясников. Стащив со спины рюкзак, он поставил его на завалину и хмуро сказал:

— Через две недели каникулы кончаются. Не прогонишь?

Сергей первый раз услышал его голос.

— Места на сеновале много, — Сергей помедлил и заключил: — Да и в доме найдется. Проходи.

Аполлон принес тревожное сообщение: у Лешаковской старицы «один тип» рубит черемуху.

— Ну что ж, проучим! — сказал Сергей и крикнул Борьку Жуковского. — Может, и ты с нами пойдешь, Аполлон? — Сергей выжидающе поглядел на парня.

— С удовольствием бы, — ответил тот смущенно, — только у меня с тем типом отношения… — Аполлон внушительно сжал кулаки. — Не хотелось бы об него руки марать.

— А-а, тогда понятно, кто там хозяйничает, — усмехнулся Сергей.

— И вот еще что, Сережа. Не зови меня больше Аполлоном. Меня ведь Федором зовут.

— И Федором можно! — совсем развеселился Сергей. Теперь он видел, что Наташа не зря сидела на лавочке с этим парнем.

Сергей с Борисом заспешили к реке.

У Лешаковой старицы они застали такую картину: громадная черемуха с измочаленными ветвями валялась на земле, рядом белел свежий пенек. У черемухи копошился детина в спортивной куртке — Васька Дремов.

— Кончай работу! — рявкнул Борис.

Тот повернулся и радостно замахал руками.

— Боря, друг детства, кого я вижу! Давай скорей, помоги обобрать!

— У меня таких друзей нет, — сказал Борис. — И прекрати балаган.

Не успел Сергей сообразить, что происходит, как Борис подскочил к Ваське Дремову и, покрутив у его носа увесистым кулаком, приказал:

— Сей деревья!

Васька побледнел, покорно взял в руки корзину с черемухой. Ягоды были крупные, блестящие, переспелые.

— Начинай! — рычал Борис.

Васька зачерпнул полную горсть и швырнул ее на землю.

— Стой! Не так, — распорядился Сергей. — Надо по одной. Вот тебе ножик — выковыривай ямку, клади ягодку и приваливай землей. Да место выбирай повлажнее.

— Ничего не вырастет! — хныкал Васька.

— Еще как вырастет! — убежденно протянул Борис и постучал пальцем себя по лбу. — Важно, чтобы вот здесь у тебя выросло!

Они провозились с Васькой весь день, заставив его довести дело до конца.

Вернувшись, ребята рассказали Федору о том, как его бывший приятель сеял черемуху. Федор смеялся до слез. Оказалось, что Федор вовсе не был молчуном. Молчун умер вместе с Аполлоном.

На другой день Федор предложил план «оживления» работы общества охотников, как он выразился, «путем искусственного вливания».

— Пожалуй, ты прав, — говорит Сергей, выслушивая его соображения. — Не общество, а брехаловка!

В последние годы общество занималось только торговлей охотничьими принадлежностями. Люди здесь собирались один раз в год на перевыборную конференцию. В остальное время в помещение, где находилось правление общества, заходили поболтать или послушать охотничьи анекдоты. Секции и подсекции существовали только в отчетах. Единственным «культурно-массовым мероприятием» был стрелковый тир на городском базаре. В базарные дни этот тир осаждала молодежь, чтобы «пульнуть» из «духовки» в жестяной круг или «ссадить» орла.

Большинство охотников в районе не имело охотничьих билетов, бланки их область прислала лишь за несколько дней до начала охоты. И вот по плану Федора «тигры» засели писать пригласительные открытки. Пусть все пожалуют за билетами к председателю районного общества.

Ради этих открыток пришлось поднять на ноги всех «тигров», чтобы составить точные и подробные списки охотников. Их оказалось в четыре раза больше, чем числилось в обществе. Наташа напечатала фотобланки-открытки. На лицевой стороне был изображен веселый тигр с охотничьим билетом в зубах. Над его головой тянул косяк уток. Под картинкой стихи:

На обратной стороне открытки было написано: «Уважаемый товарищ, ваш охотничий билет ждет вас в обществе охотников, не забудьте зайти. Надеюсь на вашу память. «Тигр».

Открытки пошли адресатам разными путями: одним их выдали из кассы вместе с зарплатой, другие получили по почте, а третьи — под расписку.

Председателя общества неожиданный приток новых членов прямо-таки ошеломил. Гербовых марок в местной сберкассе не хватило, пришлось срочно запрашивать из областной.

Патрули «тигров» в сезон охоты наводнили окрестные леса. Потом рассказывали, что один охотник забрался в молодой ельник под деревней Кузнецовой, убил рябчика и сидел ощипывал его. Вдруг, почти рядом, в ельнике тонко пропищал другой рябчик. Охотник прислушался: «Неужели?» Да, это был рябчик-самец. Звонкая серебряная трель повторилась.

— Ишь, шельмец, самочку зовет. — Охотник взял ружье и полез в кусты. Он достал из нагрудного кармана маленькую трубочку-манок, тщательно продул, ее и, выждав немного, поднес к губам. По леску разнеслась нежная короткая трель самочки. Охотник манил мастерски. В конце каждой трели он пальцами пережимал отверстие манка, и голос самочки рябчика получался очень естественным. После третьей трели рябчик откликнулся — страстно, нетерпеливо. Охотник увлекся. Он манил — рябчик откликнулся.

Но, странное дело, рябчик и не думал лететь на зов. Тогда охотник стал подкрадываться. Однако свист рябчика начал удаляться. «Чертовщина какая-то». Охотник далеко зашел за ним, и вдруг долгожданный рябчик стал высвистывать марш, которым начинаются футбольные передачи!

Вернувшись, одураченный и разозленный охотник у костра увидел вместо всех своих вещей записку: «Напоминаем, на рябчиков охота еще пока закрыта. Снаряжение свое можете получить в районной милиции. «Тигр».

Пришла на Урал осень. В прозрачном воздухе летали легкие белые паутинки. По утрам на землю ложился иней. На городском пруду появились стайки пролетных гоголей. Они плавали посередине пруда. Птицы беспрестанно охорашивались, поблескивая на солнце серебряными боками. Рабочие, спеша на смену, любовались редкими гостями. И в прошлые годы эти лесные утки заглядывали на пруд, но их, бывало, встречали здесь выстрелами…