- Тихо ты! Слушай! - сказал Рикан.

  В лесу установилась хрупкая, звенящая тишина. Гам, создаваемый тысячами птиц, умолк, откуда-то потянуло холодным ветром. Неподалеку сгустилась и почти сразу исчезла в теплом воздухе струйка тумана. Однако странности исчезли спустя секунду: замерший в ожидании лес вновь ожил, загомонили птицы, набежал теплый ветерок.

  - Рикан... - женщина побелела. - У меня схватки!

  Словно для контраста, Зарита, выговорив последние слова почти неслышимым шепотом, испустила полный боли стон. Рикан застыл столбом. Рано ведь?! Мужчина помотал головой, приходя с себя. Рано не рано, а надо что-то делать. Рикан спрыгнул на землю, оббежал телегу и снял задний борт. Вести жену дальше по расхлябанной дороге он не решился. Неподалеку от дороги лежал огромный валун, попавший сюда невесть как. Рикан набросал соломы, постелил на нее купленные ткани и перенес жену на импровизированное ложе.

  - Подождешь здесь, хорошо? Я сейчас вернусь.

  Рикан бросился к лошади, отцепил оглобли и снял часть сбруи. Налегке, без тяжелой телеги до деревни можно добраться гораздо быстрее.

  - Милая, потерпи, я быстро!

  Рикан поцеловал Зариту в лоб и вспрыгнул на лошадь. Получив хорошего шенкеля кобыла с ходу рванула в галоп, поднимая на пересохшей дороге полосу пыли.

  Зарита тяжело дышала, про себя удивляясь резкому началу схваток. Рожала она не впервые - дочь, Зара, уже разменяла четвертый год. Тогда всё происходило совсем по другому: в прошлый раз о начинающихся родах она знала за сутки, и рожала более девяти часов! В этот же раз все началось раньше срока, притом неожиданно, без всяких признаков. Зарита очень перепугалась - очень уж редко выживали младенцы, которым не повезло родиться раньше срока. Слишком далеко до муниципия, где жрецы Защищающего, будь их путь долог, могут спасти новорожденного.

  Из-за стены деревьев донесся топот копыт. Зарита с облегчением улыбнулась - из-за поворота вылетели всадники, Рикан и Мита, деревенская лекарка. Умела она немного, но что умела, то делала прекрасно и со всеми болячками люди сначала шли к ней. Роды принять, зуб вырвать, рану залечить - Мита прекрасно справлялась с несложными случаями, а если уж она не могла, то только тогда селяне собирались, и ехали в муниципий. Врачи жрецов Защищающего могли вылечить почти любую болезнь.

  Всадники подскакали к роженице, и вихрем слетели с лошадей. Услышав, что Зарита рожает, Мита взволновалась не на шутку - день назад она осматривала женщину, и не заметила никаких проблем.

  - Плохо, ой плохо... - Мита покачала головой. - Роды быстрые слишком, ребенок спешит на свет показаться. Дитя и не выжить может, да и Зарита может потом плоха быть.

  Дребезжа плохо закрепленными колесами подъехала телега. Дарана, ученица Миты, подвезла полотенца, воду, одеяла и другие вещи, необходимые для родов.

  Спустя два часа все закончилось. Несмотря на опасения, и ребенок, и Зарита чувствовали себя хорошо. Девочка родилась здоровенькой, задышала хорошо, закричав во весь голос, а сейчас кушала, глядя на маму глазами ослепительно синего цвета.

Земля, один из ключевых миров Девятимечья

Украина, Одесса

  - Палыч, что там?

  Старший следователь Шевченковского отдела РУВД Приморского района Одессы Артем Пащенко шестым чувством ощущал, что на этот раз сухие слова 'двойное убийство' таят в себе нечто большее. Предчувствиям он предпочитал доверять, зная, как редко они обманывают.

  - У нас, Тоф, самый настоящий пи***ц! Дай цигарку. Два трупа в комнате, все в кровище угваздано нахрен! - Антон Палыч, криминальный эксперт, за глаза ласково называемый Чеховым, затянулся, раскуривая сигарету. Его руки мелко дрожали. - Мужик два метра ростом, косая сажень в плечах, мастер айкидо международного уровня, шестой дан, прикинь? Весь мир объездил, преподавал. Огромный синяк на груди, в форме двух ладоней, грудина раздроблена от удара - и все! Ни царапин на кулаках, ни перекинутой мебели. Ты понимаешь, Тоф, что это значит?

  Артем понимал. Кто-то смог одним ударом вырубить здоровенного айкидока так, что тот не смог ему ничего противопоставить. И не просто вырубить, а сломать грудную клетку.

  - Это что же, удар по типу лобового столкновения?

  - Ага, точно. Такие же переломы у водителей от руля бывают. Но это только цветочки, а ягодки вот сейчас пойдут. У мужика этого, Синильникова, порезаны вены, и кровью на стене какие-то знаки нарисованы. Причем еще и выжжены на обоях неизвестным способом. И колотый удар в сердце, каким-то кривым кинжалом, вроде бебута. Второй труп - дочь, Ирина Синильникова, почти шестнадцать лет. Много чего в жизни видел, но это... Это самое страшное. Она наполовину съедена, понимаешь? Вся комната в крови, тело зубами разорвано в клочья, причем форма прикуса мне просто неизвестна. Не собака, не человек, хрен его знает, нет таких тварей, короче! Тоже умерла от удара в сердце, но уже другим кинжалом, прямым. И главное - двери и окна закрыты изнутри, ломать пришлось! Так что, ребята, - эксперт пристально посмотрел на слушающих, - у нас еще один 'висяк'. Самоубийство тут не привесишь, не могла же она сама себя сожрать! Вот такая у нас, б**ть, юморина.

  Палыч развернулся и пошел к 'бобику'. Артем сочувственно посмотрел ему в спину, понимая, что эксперту предстоит еще отчет писать, и решительно вошел в подъезд.

Нилайх, Синий Домен Девятимечья

Пустоши Хары, Замок Таргана.

  Тарган возник внезапно: яркая вспышка, краткий отблеск портала. Пусть враг, но восхищаться врагом Райх не брезговал. Тем более таким врагом! Редкий человек вызывал хоть какие-то эмоции у древнего дракона.

  Не обращая внимания на Райха, маг подошел к увешанной трофеями стене. Он уже давно укрепил настенное крепление для кинжала, и вот наконец, оно пригодилось - цель достигнута. Больше кинжал не понадобится - самое главное дело оружие уже выполнило, и все, что оно сможет сделать в будущем, будет лишь искоркой огнива на фоне слепящей звезды.

  Тарган полюбовался висящим на стене оружием и обернулся к дракону.

  - Два из трех. Осталась железяка. - Тарган сел в кресло, и посмотрел Патриарху в глаза. - Ну что, как ощущения?

  Дракон низко склонил голову, пытаясь скрыть охватившее его ликование: хоть он и не мог пользоваться магией, но чтобы определить Хранителя, магия Дракону Предела попросту не нужна. И Тарган ошибался, думая, что у него получилось! Ну и хорошо! Пусть думает, что хочет, пусть будет уверен, что у него вышло, и напрасно ждет Меч, пусть будет убежден в победе - Хранитель еще придет на Нилайх, и воздаст сполна!

Нилайх, Синий Домен Девятимечья.

Страддха, Лесной Яр.

  14 лет спустя

  Перо скользило по грубоватой серой бумаге с негромким скрипом. Рядом лежала стопка уже исписанных тонким почерком листов; несколько скомканных лежало отдельно. Время от времени Зарита отрывалась от письма, распрямляла затекшую спину и откидывала спадающие на глаза волосы; брала маленькие металлические щипцы и поправляла в лампадке, что стояла рядом, фитиль, так и норовящий провалиться внутрь, в темно-красное масло. Затем она окидывала письмо взглядом, окунала перо в стоящую рядом чернильницу и снова склонялась над бумагой. Времени в запасе оставалось немного, а написать следовало немало.

  'Рэма у меня красавица каких поискать. В жизни таких больше не видала, ни здесь, в Страддхе, ни в Лексе. Огромные синие глазищи под тонкими черными бровями, слегка вздернутый небольшой носик, полные красные губы. И такая она высокая, стройная, ловкая... Если бы не родила ее сама, сказала бы, что это эльф, а не человек. Сквозит в ней что-то такое, глубокое-глубокое - горделивая осанка, широко развернутые плечи... Бывает, присмотришься, и дух захватывает, кажется что на царевну какую, а не на родную дочь смотришь. Станет вот так возле окна, в простой холщовой рубахе, босая, а глаз от нее не отвести - глаза сверкают синим льдом, черные волосы струями падают на спину... Видать, пап, бабушкины крови-то, аристократические - гляжу на нее и радуется сердце, не могу налюбоваться ее красотой. Не обделил ее здесь Творец, от всех щедрот отсыпал.