Он ничего говорить больше не стал, просто наклонился и закрыл мне рот поцелуем. Я попыталась оттолкнуть, поджать впереди себя ноги хоть для какой-то защиты. Но куда уж мне с ним тягаться? В сравнении с его габаритами я просто былинка. Мои руки, царапающие его грудь, были пойманы и крепкой хваткой прижаты у меня же над головой. Другой рукой одним рывком он сдернул мои джинсы вместе с трусиками. И как у него это только получилось? Я сама эти джинсы одеваю и снимаю с трудом.

Блузка повторила путь джинсов. Правда, снимая ее, он не захотел отпускать мои руки и просто содрал ее отдельно от рукавов, а те остались болтаться на моих руках уродливыми тряпицами.

Его поцелуй был жестким, настырным, требовательным. Руки сжимали мою грудь, покручивали соски. Не больно и возможно даже приятно, но я сейчас этого не чувствовала. Я в истерике рвалась и отбивалась, дергаясь всем телом и возможно еще больше его возбуждая.

Коленом раздвинул мне ноги и уже голой возбужденной плотью терся об меня там. Не входил резко, просто слегка надавливал. Может это была попытка возбудить меня обратно, но она не помогала - меня все это до жути пугало. Я вырывалась и орала, не давая себе отчета в том, что говорю и как его обзываю.

Но все мои попытки были подавлены. Тело надежно прижато к постели его телом, а чужие большие руки меня исследовали во всех возможных местах. Его касания вызывали зуд, хотелось почесаться и стереть его следы всюду, где он успел коснуться.

Я попыталась отключиться от происходящего – не видеть, не знать, не чувствовать.

Но он хотел ответа, хотел моих стонов и вздохов, хотел видеть страсть в моих глазах, а я застыла. И только глаза, расширенные невероятно сильно, смотрели вверх, куда-то туда – сквозь него, даже не моргая, а по щекам ручьями бежали слезы.

Глава 8

Я не знаю, почему он остановился. Даже не помню, когда он это сделал. Просто почувствовала, что в какое-то время стало легче дышать.

Сейчас он лежал рядом, прикрыв наши обнаженные тела одеялом. Он прижал меня носом к своей груди, а сам целовал волосы у меня на макушке. Сильные руки гладили меня по вздрагивающим в немых рыданиях плечам. И это успокаивало. Как не странно это звучит, но он был моим успокоением, хоть сам же и довел до этого состояния. Так в успокаивающих объятиях своего же обидчика я и уснула.

Сон постепенно покидал меня, но я никак не хотела выскальзывать из его нежных объятий. Снизу мягкие простыни, сбоку манящее тепло. Сколько себя помню, всегда ночью во сне сбрасываю одеяло, а под утро скручиваюсь клубочком, хоть как-то прячась от холода окружающей среды. И сейчас я жутко замерзла во все возможные места кроме правого бока и полоски на животе. Инстинктивно придвинулась ближе к этому источнику тепла, а потом и вовсе повернулась к нему спиной, прижимаясь как можно сильней. Как хорошо! Выискивая самое удобное положение, я поерзала несколько раз вниз вверх. И только я пристроилась лучшим образом, как этот самый источник тепла и удовольствия сам начал соваться. Лежал бы себе там тихонечко, а то ни как не могу уснуть от этого ерзания сзади.

И не насторожиться было сразу? Я же сквозь сон, начала понимать, что что-то не так, только после того, когда, как в анекдоте - простынь начала лезть в попу. Ну не совсем простынь и не совсем в попу, но явно, этого штыря в районе моей пятой точки раньше не было.

Я, по-прежнему, не открывая глаз, начала медленно отползать от этой теплой, но не совсем батареи. Далеко не отползла – теплая и большая ручища сгребла меня в полу объятии и за талию потащила обратно.

- Лежи тихонько. Дай выспаться.

- Судя по твоему состоянию, ты уже не спишь.

- Нечего было ерзать. И если не хочешь продолжения, лучше полежи спокойно несколько минут.

- Хорошо, полежу.

А чего и не полежать, если так красиво попросили, и притом объяснили возможные последствия непослушания.

Да и не голой же мне бежать. Если джинсы вчера и уцелели, то о блузке и говорить нечего. Я посмотрела на пол в поисках утерянного одеяла, хоть им прикроюсь. Но мои глаза, во время высматривания одеяла, натолкнулись на стул, с красиво разложенными женскими вещами. Ну не для моего же похитителя там красуются атласные кружевные стринги и лифчик.

Утро меня встретило рассеянными лучами света, исходящими со всех сторон. Шторы, прикрывающие, как бы окна, были лишь макетом – обманкой, создавали иллюзию окон как таковых. В реальности же окон здесь не было. Были стены из непонятного материала, при желании хозяина меняли свою структуру и возможности. Сейчас они больше напоминали матовые стекла, пропускающие извне рассеянный солнечный свет. Создавалась иллюзия, полного единения с природой. Вдали виднелись вишневые деревья с ветками, усыпанными распустившимися белыми цветами. Я даже запах их улавливала.

Все прекрасно, но природный зов, обычно требовавший уединения в это время суток, не дал мне долго наслаждаться этой красотой. А вот места для этого самого уединения я вчера так и не нашла. Одно радовало, смыкалка его была на высоте. Моя закушенная в нетерпении губа и несколько пританрцовываний на одном месте возымели сразу эффект. Он не спрашивал как наши мужики - «что случилось?», «с тобой все в порядке?», просто со словами «пойдем, покажу», провел меня к нужной двери. Хоть одна нормальная дверь в этом доме! И вот знаете, моей благодарности не было границ, так бы и расцеловала на радостях. Но природный зов на то он и зов, что требует немедленного отклика, поэтому решила свою благодарность оставить на потом.

Вот, неприятно, знаете, когда тебя у двери туалета встречает полуголый мужчина. Меня сейчас волновало не столько его обнаженное тело в одних штанах, столько то, что он, по-видимому, все это время стоял у этой самой двери и слушал. Я как-то сразу стала вспоминать, насколько громко я только что справлялась со своими нуждами. А предательский румянец опалил лицо, все-таки память плохая штука.

- Нам нужно поговорить

- О чем? Если ты ищешь пути вернуть меня обратно, то я обеими руками за.

- Нет. Я ищу пути удержать тебя здесь. И один из них тебе вчера не пришелся по вкусу.

У меня мороз по коже пошел от его упоминания о вчерашних событиях.

- А меня хотят вернуть?

Кто мог переживать за меня, и тем более что-то для этого предпринимать я не знала. Но большое спасибо этому благодетелю.

- Хотят, но ты особо не обольщайся. Назад тебя вряд ли вернут. Поскольку ты уже здесь, то вернуть тебя в твой мир можно в том случае, если от тебя откажутся все возможные кандидаты. И не только в мужья.

- А какие еще?

Вот, честное слово, иногда так туплю. Смотрю на него и не понимаю, и даже его наглая ухмылка мне ничего не говорит. И только когда он прошелся взглядом по всему моему телу, оценивая «достопримечательности», ко мне, наконец, дошло.

- Ты девушка красивая, и пока не открываешь рот, ни одного недостатка не видно. Так что желающих заполучить тебя в постель будет достаточно. Это если ты грешным делом подумала, что у тебя есть шанс вернуться в свой мир.

- Ты к чему это все ведешь?

- О твоем пребывании здесь стало известно главному хранителю и всему министерству. И один из министров, некий господин Варган, настаивает на том, что ты здесь пребываешь помимо своей воли. И поскольку наш брак еще не подтвержден, тебе могут предоставить выбор.

- Какой умный господин министр. А какой именно выбор мне предоставлен?

- Я же говорю, ни одного недостатка, пока не откроешь рот.

Я решила промолчать. Хоть и не часто, но мне в голову все же приходят мудрые решения.

- Сегодня прибудет комиссия из трех человек. Их задача проверить добровольно ли ты здесь находишься. И твоя задача убедить их в этом, если не хочешь, чтобы я сейчас же завершил то, что недоделал вчера.

- А если у меня не получится их убедить?

- Если им покажется, что ты здесь не по своей воле, тебе будет предоставлен выбор. Что-то в виде вашего новогоднего аукциона, но только выбирать будешь ты.