— Если одним словом выразить воспоминания о Марсе… — прервал паузу Дэйв, — то…

— Чёртова пыль! — воскликнул Василий одновременно с племянником.

Посмеялись. Дэйв засобирался домой:

— Ладно, поеду.

— Хочешь, заночуй здесь.

— Нет. Домой. Вижу, институт расширяется. Продолжаешь стройку?

— Да. Почему бы нет? Денег дают вволю.

— А как твои переселенцы?

Василий за свой счет очищал запущенные земли и бесплатно раздавал участки ветеранам Корпуса Десанта.

— Хорошо. Люди довольны. Селятся, осваиваются, женятся, — дядя виновато улыбнулся. — Извини за заочную женитьбу. Должен тебе сказать, что…

— Не стоит, — оборвал его Дэйв. — Женили так женили. Имеете право.

Он махнул рукой и отправился к выходу.

— Не забывай родственника, — крикнул дядя в спину удаляющемуся племяннику. — Новый тренажер поставили, поможешь усовершенствовать программу.

Учеба началась весело. Дэйв целый день забавлялся от души. Он передвигался по коридорам и аудиториям Академии, под разными предлогами заглядывал в помещения, где и делать-то нечего, и наслаждался видом вскакивающих с криком «Слава Порядку!» курсантов и многих преподавателей. Только по окончании занятий он соизволил зайти в ректорат и оставить заявление о временном прекращении части положений Правил об Орденоносцах. Вообще после Марса дела в Академии стали идти легче. Первый курс Хитвол завершил в десятке лучших учеников, а теперь уверенно занял первое место на курсе. Он усваивал информацию быстро и прочно, демонстрировал нестандартное мышление и отлично успевал по всем дисциплинам. Тот факт, что пользоваться подсказками Помощника в стенах Академии запрещено, его больше не огорчал. Иногда хотелось поэкспериментировать, засечёт ли система Контроля включение нынешнего Помощника, но Дэйв благоразумно сдерживался от подобного поступка. Успехи Хит-вола дополнили результаты практики, и Дэйва назначили старшим курса. Теперь он командовал своими товарищами, и делал это весьма неплохо. Опыт службы и общения с десантниками помог выстраивать отношения с окружающими. Во втором полугодии добавились предметы по военной подготовке, пресечению беспорядков и задержанию преступников. Тренажер Академии Истории являлся одним из самых совершенных на планете. На первом занятии Дэйв с чувством превосходства наблюдал за безуспешными попытками однокурсников преодолеть полосу препятствий и уничтожить солдат противника. В пятнадцатиминутный норматив не уложился никто.

— Курсант Хитвол, — вызвал преподаватель.

Дэйв не спеша встал, привел в порядок снаряжение и оружие, за-дал самый сложный вариант программы, и началось… Пятнадцати минут не потребовалось, за пять он покончил со всеми, и тренажер включился на режим «бесконечность». Хитвол работал как машина. Страха, что подгонял Дэйва в реальном бою, не было. Зато, не опасаясь за свою жизнь, действуешь хладнокровно. Прочие учащиеся смотрели за происходящим с искренним трепетом. Через сорок минут непрерывного убийства учитель остановил тренажер. Сам полковник запаса, он был искренне поражен:

— В жизни ничего подобного не видел.

Преподаватель оглядел Дэйва с ног до головы, как будто только сегодня встретил:

— Н-да, хорош. Я думал, привирают про тебя. Выходит, это правда.

Расстегивая костюм, Хитвол склонился к старому вояке и прошептал на ухо:

— Не верьте. Врут. На самом деле я значительно лучше, — и покинул тренировочный зал.

Впрочем, война дала о себе знать посттравматическим стрессовым расстройством, но год размеренной привычной жизни вернул Дэйву прежнюю уверенность в себе. Неделя проходила за неделей. Шесть дней занятий, один выходной. Хитвол совсем избавился от ощущения близкой смерти, что преследовало его на Марсе. Правда, разок инцидент в Академии ненадолго вернул эти воспоминания. Как-то, идя на перемене по коридору, он услышал:

— Плохо, очень плохо. Убирай чище. И кровати… Ты издеваешься? Кто так застилает! Делай лучше, а то вызовем на беседу, — раздался веселый гогот.

Дэйв оглянулся. Группа старшекурсников, человек пять, окружила невысокого щуплого курсанта.

«Джон Рэдзвил, — подумал Дэйв, — с моего курса».

Старшие имели право отдавать приказы младшим. Такое правило, как считалось, помогало воспитанию. Судя по разговору, они заставляли Джона исполнять их обязанности по поддержанию чистоты в казарме. Опять же с целью правильной физической подготовки учащиеся Академии всё делали сами. Дэйв хотел уйти не вмешиваясь, но, к несчастью, встретился взглядом с глазами Рэдвила. Тот умолял о помощи. Да ещё приобретённая в армии привычка, отвечать «за своих».

Дэйв направился к группе:

— В чем дело, господа?

— А, Хитвол. Что тебе? — повернулся пятикурсник с нашивками стар-шего сержанта.

«Роберт Лэйм», — вспомнил Дэйв.

— Интересуюсь, что тут происходит.

— Не о чем любопытствовать. Беседуем с другом.

— Мирно беседуем, — встрял другой. — Учим твоих подчиненных. Дэйв мгновенно вскипел:

— Не утруждайся. Со своими, — он подчеркнул это слово, — со своими я сам разберусь.

Курсант отпрянул.

— Забываешься, Хитвол, — опять начал сержант.

— Забываешься, — повторил Лэйм. — Мы имеем право воспитывать младших.

— Ты называешь воспитанием чистку за тобой и твоими дружками казармы?

— А ты возомнил себя супергероем? Вали отсюда!

Запахло конфликтом. Серьезным конфликтом. Внутри у Дэйва всё перевернулось. Липкая лапа страха поползла к самому сердцу:

«Зачем я ввязался?»

Но отступать нельзя. Дружная пятерка сразу разнесёт по Академии, как обломала Хитвола. И тут несанкционированно включился Помощник:

«Не показывай боязни. Блефуй. Он отступит».

— Это мой курсант. Вы поняли, сержант?! Вам напомнить, перед вами офицер.

— Да пошел ты…

— Оставляете Рэдвила в покое. Или…

— Или?

— Дуэль, — выдавил Дэйв.

Все замерли. Соратники несколько отодвинулись от сержанта. Дуэль не шутка. На лице сержанта заходили желваки. Он побледнел. Драться с Хитволом из-за такой чуши. Лэйм сдался:

— Забирай своё дерьмо, — он подтолкнул Рэдвила к Хитволу.

В душе у Дэйва полегчало:

«Слава Порядку, обошлось».

Довершая дело, он произнес:

— И запомни. Моих не трогать. Иначе вас, как тараканов, передавлю.

Не дожидаясь ответа, бросил Рэдвилу:

— За мной, — удалился на гнущихся от страха ногах.

— Повысьте уровень координации действий. Они отлично взаимодействуют, и дисциплина высокая, — сказал Дэйв программисту.

— Хочешь сказать, слушаются командиров? — в который раз уточнил дядя.

— Да. Я не сталкивался с прямым неподчинением приказам.

— Даже эти здоровяки, супермутанты?

— Они тоже. Убедился лично.

— Н-да… — протянул дядя. — В мои времена они представляли собой необузданную толпу. Били и своих, и чужих. Совсем без мозгов.

— Я подобных не встречал. Система обороны прекрасно организована. Иерархию никто не нарушает. По крайней мере, таков мой опыт.

— Ладно. Пойдем. В моем кабинете поболтаем, — предложил Василий.

— А вы продолжайте работать, — бросил он группе специалистов, занимавшихся усовершенствованием тренажера, — учтите сделанные замечания.

— Я слежу за новостями с Марса, — продолжил дядя уже в своём роскошном кабинете. — Они воюют всё лучше. Когда я командовал, части противника слабо помогали друг другу. Представляешь, мы зажмём кого-нибудь и перемалываем в фарш, а соседи ни шагу на помощь. Очень сильно конфликтовали между собой. За власть боролись. Вот люди. На краю гибели, а до последнего договориться не могут.

— Согласен, — кивнул Дэйв. — Только они не люди. Мутанты.

— Мутанты?! Брось верить пропаганде. Всё это люди. Такие же, как мы с тобой. Потомки землян. Откуда они, по-твоему, на Марсе? Сами произросли? — засмеялся дядя.

— Я не про то. Понятно, с Земли. Но мутировали. Сейчас уже не люди. Вот я о чём, — немного обиделся Дэйв.