— Нет никакой машины времени. Как здесь очутился, не знаю. Вышел отлить, какая-то синяя вспышка и… всё. Очнулся среди трупов. Я ж говорил уже.

В памяти всплыл «Терминатор». Там Шварц голым проходил сквозь время. По сюжету юзали машину времени. И ещё один сериал вспомнил. Русский. Хомячкам на телефоны упала специальная программка. Там через портал тоже проходили голышом. Одежда оставалась в нашем времени. Так что ещё повезло — сидел бы сейчас в чём мать родила.

— Я читал книгу «Машина времени» в оригинале и в немецком переводе. Там была именно машина, — продолжил настаивать майор.

Тоха пожал плечами. Ужасно захотелось есть. Видно от переживаний и стресса похмелье прошло слишком быстро, и пустой желудок спазмами требует, чтоб его наполнили хоть чем-нибудь.

— Скажите, раз уж вы из будущего, что случится в ближайшее время? Русские готовят наступление. Где и когда? Каков будет исход?

Желудок Тохи заурчал. Австриец услышал.

— Вы, судя по всему голодны? Сейчас вас накормят и дадут что-нибудь на ноги.

Фон Лукас что-то сказал, рыжеусый отсалютовал и исчез за дверью. Странно, чего это они такие добрые? Неужели поверили? Самому ещё не верится.

— Откуда ж я знаю, что здесь было сто лет назад.

— Ну вы же из будущего.

— И чё? Я ж не историк, — Тоха задумался, — ну вот скажите, какая война была сто лет назад?

— Наполеоновская, — сходу ответил майор.

— А можете сказать, что происходило именно здесь, например, в июне тысяча восемьсот двенадцатого? — улыбнулся программер.

— Понятно. А жаль.

Фон Лукас присел за приставную часть стола правее Тохи.

— Самому жаль. Эх, были б интернеты, мигом бы всё выяснили.

— Что? — австриец вскинул брови. — Интер… неты? Что это?

Тоха как мог, объяснил про сети, про интернет. Майор воодушевился.

— И что можно любому человеку отправить письмо, и оно дойдёт в ту же секунду.

— Да. Если у человека есть электронный адрес, без проблем. И много разной инфы по истории. В том числе и про эту войну. Но мне как-то не интересно было, я и не читал.

— Жаль.

Вскоре рыжеусый принёс кондовые полусапожки, как у самого, и плотную серую ткань для обмоток. Тоха тщетно попытался намотать портянки (вспомнил название). Не вышло. Офицер что-то сказал, и рыжеусый помог. Видок совершенно идиотский. Шорты, кондовые шузы с портянками на голые ноги. Но всё лучше, чем босиком.

Внесли еду. Перловка с мясом. Программер с такой жадностью накинулся на кашу, аж за ушами трещит. В «армейке» терпеть её не мог. Всё это время австриец молчал. Тоха лишь ловил на себе внимательный взгляд тёмно-серых глаз.

Когда с хавчиком было покончено, юнит, что сидел в приёмной, когда Тоху вели в кабинет, внёс поднос с двумя чашечками и плетёной тарелкой с печеньками. В кофейнике дымится ароматный напиток. Одну кружечку солдат оставил перед офицером, вторую — перед пленником. Следом на стол перекочевали печеньки и кофейник.

— Коньяк, виски, бренди?

— О нет, спасибо, мне хватит, — программер замахал руками, — и так вон куда с бодуна занесло.

Кофе оказался великолепным. Такой Тоха пил всего лишь раз.

— Пока пьём кофе, — майор изящно отхлебнул из чашечки, — расскажите, что будет дальше.

Попаданец рассказал о революции в России, образовании Советского союза, Вторая мировой войне, НАТО и прочем.

По мере рассказа австриец мрачнел всё больше. Не забывал переводить писарю. Когда выпили по три чашки, произнёс:

— В общем так, мистер Воронцов, всё это не в моей компетенции. Сегодня отдыхайте, а я решу, что с вами делать дальше.

Тоха сразу сник.

— Думал, вы мне поможете.

Фон Лукас криво усмехнулся.

— Помогу? В чём?

— Вернуться домой.

— И как вы себе это представляете? — майор весело откинулся на спинку стула.

Программер подался вперёд и затараторил:

— В фильмах показывали, как попаданцы возвращались через то место, где проваливались в другое время. Там что-то вроде дыры во времени или тоннеля. Если б ваши солдаты отвели меня туда, где я очнулся, то наверно смог бы вернутся. Там можно будет найти и куски разбитого смартфона.

— Вы хотите, чтоб я наших солдат ни за что ни про что отправил под русские пули? — хмыкнул фон Лукас. — Ну уж нет.

Австриец немного помолчал.

— У меня выбор небольшой. Вы очень похожи на сбежавшего военнопленного. Поэтому было бы правильно передать вас в немецкий лагерь. Он тут недалеко, близ Галича. Но… Мистер Воронцов, дайте слово дворянина, что не попытаетесь сбежать.

Тоха лишь ухмыльнулся.

— Сбежать? Куда?

Майор выжидательно смотрит на него.

Программер вздохнул.

— Даю слово.

14 (27) июня 1917 года.

Штаб 33-й пехотной дивизии,

Посёлок Хриплино.

Пленника увели.

Исполняющий должность начальника штаба тридцать третьей пехотной дивизии майор Густав Алекс барон фон Лукас протянул руку к ящику стола. Захотелось курить. Достал портсигар, вытащил папиросу и откинулся на спинку стула. Долгая, бестолковая, захватывающая и ошеломляющая беседа утомила и одновременно взбудоражила спокойную натуру Густава. С таким ещё сталкиваться не приходилось. На всякий случай под страхом военно-полевого суда приказал ефрейтору Лямке молчать о том, что здесь услышал.

Нужно составить рапорт командиру дивизии. Только не о чем. Пленник ничего не знает ни о планах генерала Корнилова, ни о дислокации русских войск. Из дворян. Фамилия, по крайней мере, дворянская. Утверждает, что из будущего. Из двадцать первого века. На душевнобольного не похож. Неужели в будущем носят такие клоунские наряды?!

Сотня лет, сотня! Пресвятая Дева Мария!

Нельзя сказать, что Густав не поверил молодому человеку, но уж очень всё невероятно. Говорит чуть иначе. И одежда, впрямь, из странного материала.

Эту войну странный русский назвал Первой мировой. Будет ещё и Вторая. Её начнёт Германия. Канцлером и великим завоевателем, покорителем всей Европы станет никому сейчас неизвестный кайзеровский ефрейтор Адольф Шикльгрубер. Австриец, между прочим.

Самое ужасное — скоро исчезнет Австро-Венгрия. Распадётся на несколько мелких государств. Канет в Лету и Российская. Император Николай отречётся от престола, и обезумевшее быдло расстреляет его вместе с семьёй. Да, не позавидуешь. Стоп! Стоп! Он уже отрёкся! В марте!

Густав наконец-то раскурил папиросу, что в задумчивости мял в пальцах. Сизый дым поплыл к потолку. Майор встал и не спеша подошёл к окну, прихватив портсигар со спичками. Лёгкий, прохладный ветерок подул в лицо…

На обломках Российской Империи русские построят некий Советский Союз. В июне сорок первого Германия начнёт войну с Россией, а в мае сорок пятого её уничтожат и поделят между то ли тремя, то ли четырьмя государствами. Герр Воронцов наверняка не помнит. Точно разделят между Россией, Англией и Северо-Американскими Соединёнными Штатами. Правда, русский назвал их почему-то Соединёнными Штатами Америки, а до этого — странным словом «Пиндостан», а жителей — пиндосами.

Что же с ним делать? Толку от него никакого. Есть два варианта. Первый — расстрелять к чёртовой матери. Вывести в поле, и пулю в лоб. Или сдать немцам. В Галиче немецкий лагерь для военнопленных. Всё проблем меньше.

С другой стороны, если отправить странного пленника выше по инстанциям, и там выяснят, что молодой человек — искусно замаскированный шпион, то его, майора фон Лукаса, ожидает повышение. О нём не забудут. Всё ж таки у Густава весьма влиятельный кузен. А если окажется, что русский не псих и правда из будущего, в Вене из Воронцова выудят всё. Перспективы вообще вырисовываются головокружительные.

Майор закурил вторую папиросу. Медленно выпустил изо рта дым.

Из окна прекрасно виден ельник. Вон на том пригорке! Странно. Лес выглядит зловеще. Раньше такого чувства не возникало. С чего бы сейчас? Прекрасное место для наблюдения? Пожалуй, да. Село и штаб оттуда как на ладони. Послать команду полевой жандармерии прочесать? А, ерунда! Вокруг пригорка заболоченные места, а у русских в армии полный бардак. Не сунутся. Сейчас важнее другое. Герра Воронцова, или как там его на самом деле, нужно срочно доставить в контрразведку корпуса. Оттуда молодого человека наверняка отправят в Вену. Пусть там и проверят на душевное здоровье, и как полагается расспросят.