Вот они уже остановилось на небольшой лесной поляне, поросшей сорными цветами. Тяжёлый земной запах здесь смешивался с парящими цветочными ароматами. Ночное небо свисало над окрестностями не так тяжело, словно это был особенный участок, освобождённый от власти тьмы. Деревьев не было. Пустырь. Только вдалеке где-то виднелись силуэты замерших на месте кустов, едва заметно колыхавших редкими кронами от дуновений ветра.

Быстро восстановив дыхание, Кэт принялась осматриваться. Позади все ещё выделялся чёрным пятном, окутанным зловещим белым дымом, лес Инвеллиты; по сторонам тянулась пустынная равнина, сплошь устеленная аляповатым растительным ковром, разносившим по окрестностям тусклое желтовато-розовое освещение, а впереди просматривалась кустарники, те самые, что, наверное, безмолвно стояли на месте, предаваясь унынию пустоши. Место не вызывало положительных эмоций. Чуть прищурившись, Кэт наколдовала шар света и уже достала карту, чтобы посмотреть, куда держать путь дальше, как резко остановилась. В глаза ей бросилась фигура Дэвида, на которую упал свет. Он почти неподвижно лежал на земле, крепко держась напряжёнными руками за грудь. Алебастровая бледность покрыла аристократические черты, лицо исказила гримаса боли. По ладоням алыми струйками стекала кровь, и вся его мантия тоже пропиталась кровью, хлеставшей из ран. Он молчал, не издавая даже тихих стонов.

Эдмунд склонился над Сэвартом и что-то тихо ему говорил. Кэт не слышала его слов, но ей показалось, будто Саннорт его в чем-то убеждал. Странно. Неужели ему снова пришла какая-то безумная идея, которую он собирался осуществить с этим пусть и неправильным, но все-таки Сэвартом, которому Кристаленс так и не смогла всецело довериться. Даже несмотря на спасение. Он был совсем чужим, совсем другим, увлекающимся своими семейными ценностями. Кэт не могла это в нем принять.

— Эдмунд! — позвала Кэт, подходя ближе к спутнику и пострадавшему знакомому. Саннорт обернулся. Взгляд Кристаленс невольно скользнул по его ладони, и к груди холодными волнами снова подступило отторжение: на его ладони лежал пузырёк кроваво-красной целебной жидкости, которую Кэт незаметно унесла из лечебницы Дотрейеса и которой великодушно согласилась поделиться с другом. На миг она пожалела о своей щедрости.

— Эдмунд, не надо, — с холодным спокойствием произнесла она, вплотную подойдя к приятелю.

— Кэт права, — неожиданно глухо произнёс Дэвид, кривясь от боли и, похоже, разочарования. — Не надо. Я не хочу этого. Мне нужно всего лишь спокойно умереть.

В последних его словах проскользнула едва заметная нотка патетики, свойственная его обычному тону. Кристаленс не смогла сдержать усмешки.

— Нет, не стоит. В этой жизни я неудачник. Неудачники должны умирать. Я хотя бы погибну в битве, защищая жизнь и честь своих сторонников. Передайте это Саре. — Он болезненно сжался, наверное, подавляя приступ растекающейся по телу боли. Побледневшие губы стали тонкой полоской. Мутная пелена крепче опутала травянисто-зелёный взгляд.

— Умереть ещё успеешь, — спокойно подметил Эдмунд, открывая флакончик с жидкостью. — Сегодня ты останешься в живых.

— Нет, не делай этого! Оставь себе, — слабеющие пальцы скользнули по руке Эдмунда. — Моя рана не залечивается магией. Это судьба. Я должен умереть. От меня в этом мире нет никакого толку.

Неожиданно усмешка спала с губ Кэт. Взглянув в его печальные травянисто-зелёные глаза, затуманенные дымкой боли, она ощутила странное чувство, которое сразу же перекрыло и отвращение, и недоверие. Что-то тёплое и тягучее словно подобралось к груди. Кристаленс сделала резкое движение в сторону раненого и тихо произнесла:

— Эдмунд, отойди, пожалуйста. Это должна сделать я.

Уже не глядя на Саннорта, наверное, не на шутку изумившегося, Кэт выудила из кармана мантии пузырёк с целебной жидкостью, подобралась близко к Дэвиду и, игнорируя его возражения, выдавила несколько капель ему в глаза. Алая пелена накрыла помутившуюся зелень. Напряжённые пальцы, сжимавшие рану, расслабились, соскользнув с окровавленной груди. Нездоровая бледность стала почти естественной. Изгиб губ принял спокойную, расслабленную форму, а прерывистое дыхание зазвучало ровнее, будто только что он не мучился от серьёзной раны, искренне мечтая о смерти.

— Ну вот, так лучше. А умереть ты действительно успеешь, — на этот раз со снисходительной улыбкой произнесла Кристаленс, закупоривая заветный флакончик и великодушно протягивая его Сэварту. — И все-таки Дотрейес — не самый отсталый город. Смертельную рану это не вылечило бы, но твоя таковой, как видишь, пока не была.

— Конечно, я бесконечно благодарен за помощь, но оно того не стоило, — произнёс Дэвид. Поначалу он попытался отказаться от подарка, но, наверное, заметив упорство Кристаленс, всё-таки взял его; затем протёр глаза, окутанные густой красной пелёной, и медленно поднялся. В его взгляде проскользнула глубокая печаль.

— Это моя благодарность за спасение моей жизни. — Кристаленс уже не чувствовала отвращение. Теперь ее сопровождала лёгкая радость, вызывавшая спокойную, расслабленную улыбку. Она утверждала, что это — радость от удачной работы с зельем и благополучного спасения, но другое чувство твердило, что здесь есть и что-то иное. Ее радовало, что она спасла Дэвиду Сэварту жизнь?

— Мне очень приятна такая взаимность, но неприятен сам факт отдаления моей смерти ещё на неопределённый срок. – Уголки губ Дэвида чуть подернулись в грустной улыбке. Теперь в его лице было гораздо меньше черт, свойственных Сэвартам: фирменные гордыня и холод уснули под покрывалом печали, вырвавшейся на первый план и отразившей его беспокойную душу. В движениях стало меньше привычной манерности.

— Возможно, не все так плохо, как тебе кажется. Лучше подумай, — возразил Эдмунд, мельком посмотрев на Дэвида. Основной его взгляд теперь был сосредоточен на развёрнутой карте, которую он сжимал в своих ладонях.

— Нет смысла о чем-то думать, если настало время умирать. — Вновь горько усмехнувшись, Дэвид принялся с помощью магии стирать мутные пятна крови и грязи со своей мантии. — А впрочем, сейчас не время для таких обсуждений. Наверное, пора в дальнейший путь.

— Ты тоже пойдёшь с нами? — поинтересовалась Кэт.

— Не знаю, к сожалению ли или к счастью, но нет. Я могу только подсказать вам лучший маршрут, а потом отправлюсь своей дорогой. Брат и сестра ждут меня.

— Хорошо. Но прежде чем уходить, расскажи, откуда у тебя появилась эта гениальная идея с убивающим заклятием, — неожиданно попросила Кэт, в голову которой внезапно пришла странная мысль. Любопытство, с каким Дэвид встретил путешественников, теперь словно передалось ей, и она не хотела отпускать Сэварта, пока не узнает некоторые важные подробности.

— Гениальная? По-моему, вполне логичная. Если деревья живые, значит, их можно убить. Они ведь живые не благодаря магии, а от природы. В них не было ничего магического.

— Это мы поняли. Если бы деревья были оживлены магически, зелье не затянуло бы твои раны. Но откуда идея именно с заклятием, убивающим людей?

— Его можно применять не только на людях. На прочих существ оно тоже действует, но немного иначе. Это ты уже, наверное, заметила.

— Интересно, куда же ушёл лес Инвеллиты, — задумчиво протянул Эдмунд, вмешавшись в разговор. — Впервые сталкиваюсь с тем, чтобы местность, которая обозначена на карте, в буквальном смысле ушла.

— Он мог уйти куда угодно. В нашем мире такое редкость, но иногда случается, причем обычно по какой-то причине. Здесь причиной было нападение соседнего леса, покорившегося Маунверту. Если бы у нас было время, я бы рассказал ещё о нескольких таких знаменитых случаях. Все-таки вам надо глубже вникать в жизнь нашего мира. — В печальных глазах Дэвида снова мелькнула чуть заметная искорка увлечения. Он посмотрел вдаль, мимолётно поправил рукава мантии, затем снова обернулся к путешественникам и, вызволив из кармана свою карту, произнёс: — Лес Инвеллиты вам больше не нужен, не стоит его искать. Двигайтесь на запад, к древнему кладбищу, только не задерживайтесь там до темноты. Место не самое безопасное. А я вынужден с вами расстаться. Желаю удачи в вашем нелёгком деле, искатели…