Хард снова пристально посмотрел на девушку и требовательно спросил:

– Ты утверждаешь, что это твой парень?

– Да.

– И можешь поклясться, что он не лазутчик «зелёных»?

– Клянусь!

Хард перевёл взгляд на Айдита, и вдруг выхватил меч и сделал выпад в сторону коленопреклоненного варвара, словно собирался его обезглавить. Эйлин мгновенно выхватила меч и отбила удар. Встав перед Айдитом, с яростью произнесла:

– Этот мужчина мой, и если кто-то захочет его убить, пусть сначала убьёт меня!

Вальдо тоже обнажили мечи и окружили девушку и пленника. Но не нападали, опасаясь разъярённой Эйлин и ожидая команды капитана.

Тот улыбнулся и медленно сунул меч в ножны.

– Я просто хотел удостовериться, детка… Прости за недоверие. Забирай его.

Эйлин ответила ему гневным взглядом и с силой бросила меч в ножны. Разрезав путы, стягивавшие руки пленника, помогла ему подняться. Когда он стоял перед ней, слегка помятый, но не наспуганный, требовательно спросила:

– Ты искал меня?

Варвар медленно кивнул. Эйлин заглянула ему в глаза и увидела в их глубине восторг и грусть.

– Глупец… – прошептала девушка и, неожиданно, обхватив за шею, потянулась и припала к губам нежным поцелуем. Кто-то из вальдо засмеялся, кто-то засвистел, кто-то захлопал.

– Разойдитесь, сукины дети! – рявкнул капитан и ушёл к себе, хлопнув дверью.

Эйлин взяла варвара за руку и сказала:

– Идём…

Они прошли несколько шагов, и варвар, заметив, что девушка хромает, подхватил её на руки и вопросительно заглянул в глаза. Эйлин радостно засмеялась и припала к широкой крепкой груди, в которой гулко билось сердце.

– Я соскучилась по твоим объятиям, – прошептала.

Эйлин словами и жестами показывала дорогу, и Айдит отнёс её в комнату-пещеру. Ему пришлось согнуться при входе, не рассчитанном на такого гиганта. Глаза быстро адаптировались к полумраку, и он шагнул к каменному ложу, покрытому матрасом, набитым овечьей шерстью и застеленному несколькими ткаными покрывалами. Опустив девушку на ложе, сел рядом просто на каменный пол, скрестив ноги. Глаза, ставшие в сумраке серыми, мягко поблёскивали, словно испускали свой собственный свет.

Эйлин откинулась на подушку и с укором посмотрела на варвара.

– А теперь скажи, друг мой, честно и откровенно: какого демона ты крутился возле лагеря? Может, и в самом деле, лазутчик?

Айдит отрицательно покачал головой и улыбнулся.

– Ты успокоил моё сердце… Потому что если так – висеть нам на одном суку.

Айдит сунул руку за пазуху и достал нож Эйлин, который она оставила ему в подарок. Протянув девушке, показал жестами, что это её вещь.

– Нет, он твой… Я оставила его в знак моей благодарности.

Варвар вновь полез за пазуху и достал бережно высушенный и сохранённый цветок. Поцеловав его, приложил ко лбу и сердцу, как бы показывая, что этот дар ценнее.

– Это моя благодарность… А это дар от чистого сердца, – ответила девушка.

Айдит на мгновение задумался, затем сунул нож и цветок обратно за пазуху.

– Айдит… Я могу тебя так называть?

Варвар улыбнулся и кивнул.

– Айдит… Тебе придётся побыть у меня некоторое время, чтобы все окончательно поверили, что ты мой мужчина. Затем я выведу тебя из лагеря. И, прошу, не приходи больше! Не дразни собак. Многие ребята добиваются моего внимания, но я слыву недотрогой. Теперь они подумают, что причина моей недоступности – ты, и захотят устранить соперника. При следующей встрече они не поприветствуют тебя похлопыванием по плечу и вопросом «Как дела, приятель?», а, скорее всего, пустят в спину стрелу… А я не хочу твоей смерти…

Айдит опустил глаза. Несколько минут он сидел неподвижно, как вырезанный из камня божок, которым поклоняются варвары, потом поднял на девушку глаза, в которых светилась решительность. И начал быстро жестикулировать, что-то страстно объясняя. Эйлин мало что поняла, но суть уловила. Чтобы удостовериться в правильности своей догадки, переспросила:

– Ты хочешь, чтобы я ушла с тобой?

Айдит энергично закивал. Эйлин усмехнулась.

– Куда? В пещеру? В селение? Айдит, я не смогу жить, как варварка: выделывать шкуры, ткать ковры, шить одежду, рожать детишек… Я не просто женщина, от отчаяния взявшаяся за меч, я – воин. Меня обучали десять лет. Я умею нападать и защищаться, убивать и допрашивать, драться и терпеливо выжидать в засаде… Сама мысль, что я сяду на кухне среди горшков и кастрюль, приводит меня в ужас… И пусть я завтра погибну от меча или стрелы, это всё же лучше, чем годами чахнуть у плиты или ткацкого станка.

Айдит внимательно её выслушал и согласно кивнул. Он похлопал себя по лбу, словно говоря, что понимает. Затем жестами показал, что не предлагает ей ни станка, ни кастрюль, но не хочет, чтобы она оставалась среди вальдо. Он зовёт её с собой, а вот куда, Эйлин так и не смогла понять.

– Я не понимаю… Но подумаю над твоим предложением, – ушла от ответа девушка. – Мне нужно к капитану. Твоё появление прервало очень важный разговор. Оставайся здесь и никуда не выходи. Мне не нужны неприятности.

Айдит согласно кивнул, и Эйлин покинула пещеру.

Когда она вошла в хижину капитана, тот удивлённо приподнял брови.

– Уже справилась? – усмехнулся. – Быстро вы…

– Делу время, потехе час… Мы не закончили. Или я вам больше не нужна?

– Ладно, садись… Мне нравится твой серьёзный настрой. Всем бы твою ответственность.

– Меня учили никогда не смешивать удовольствие со службой. Если одно мешает другому – что-то нужно убрать. Или любить, или служить.

– Очень правильный подход… Надеюсь, сейчас ты не в такой ситуации?

Эйлин усмехнулась.

– Вопрос не стоит так остро…

– Но предложение уже поступило?

Хард, как всегда, был проницателен.

Между Хардом и Эйлин, почти с первых дней, сложились дружеские отношения, сродни родственным. Эйлин доверяла капитану, а капитан верил ей. И сейчас девушка решила не лгать, поэтому молча кивнула.

– Но ты колеблешься? – Хард сложил руки перед лицом, касаясь подбородка кончиками пальцев.

– Нет… Я… не готова к семейной жизни.

– А он настаивает?

– Пока нет.

– Ты любишь его? – внезапно спросил Хард.

Эйлин невольно пожала плечами.

– Я не знаю… Но он… Он необыкновенный! Я ещё не встречала таких мужчин, как Айдит! Мне с ним хорошо, как… как… – девушка не находила слов. – Я не помню матери, но когда он обнимает меня, мне становится так спокойно, так хорошо, словно это мама обнимает меня…

Хард понимающе улыбнулся. Он уже знал историю жизни девушки, знал, что она сирота, которую воспитали в Школе Меченосцев, сделав из неё хладнокровного и умелого воина. С раннего детства, вместо материнской любви и ласки, девушка видела лишь строгую дисциплину и жёсткую муштру, жестокие испытания и изнурительные тренировки. Знал Хард и то, что Эйлин рано познала мужскую любовь, и назвать её глупой, наивной или доверчивой девочкой было бы неправильно.

– Твоя любовь только зарождается, – произнёс отечески, – но ещё не окрепла настолько, чтобы ты пошла за любимым в огонь и в воду, не раздумывая, куда и зачем он тебя зовёт…

Эйлин с удивлением посмотрела на капитана и благодарно улыбнулась.

– Спасибо, Хард…

Когда Эйлин вернулась к себе, то увидела, что варвар сидит всё в той же позе, в которой она оставила его несколько часов назад. Только глаза закрыты, словно он спит. Эйлин приблизилась и осторожно провела рукой по густым блестящим волосам – шелковистым и мягким на ощупь, их так приятно касаться! Айдит открыл глаза и посмотрел на девушку снизу вверх.

– Не скучал?

Вместо ответа варвар притянул её за талию и посадил перед собой. Взяв её лицо в ладони, нежно коснулся губами сначала лба, затем глаз и, наконец, припал к полураскрытым в ожидании губам. Ни один мужчина ещё не обращался с Эйлин так трепетно, так осторожно, не ласкал так нежно и мягко, не целовал так легко и в то же время возбуждающе. Эйлин закрыла глаза, подалась вперёд и замерла, всецело отдавшись ласкам Айдита. Его жёсткие, как у воина, твёрдые и сильные ладони едва касались её лица, волосы упали на плечи и щекотали шею, и от них исходил густой травяной аромат.