- Как же ты внедрялся? - задала она давно мучивший вопрос, - после всего? Ведь ты же второй раз по сути... И разве тебя нет в их базах данных, ведь ты уже был здесь?

   - Я был не здесь. Другой материк. Я на Савай тогда попал, в Южном полушарии. И потом, это было чуть не 30 лет назад. Два года после квенсена. Другое имя, внешность, как ты понимаешь, за это время... заметно, что мне уже не 18 лет, да?

   - Все равно. У тебя даже здесь осталось, - Ивик провела пальцем по щеке, в том месте, где у Кельма, если приглядеться, до сих пор сохранялись шрамы от калечащих операций. Хотя сейчас они напоминали просто морщинки на немолодом лице. Чуть необычно расположенные. Но и практически не заметные.

   - Это только если знать. Ни один врач здесь не обратил внимания. Даже в атрайде.

   - Как ты вообще решился на это? Я знаю, что ты герой. Но это уж слишком. Как они могли вообще от тебя такого потребовать?

   - Да, это было трудно, - тихо сказал Кельм, - когда я узнал, как мне предстоит внедряться... Знаешь, не спал несколько ночей, хотел отказаться. Да, понимаю - сломать всю карьеру , отказаться от интересной работы. Но... как я представлю, что опять в плен. Опять будут бить, опять психологи все эти... Волосы, если честно, дыбом вставали.

   Ивик протянула руку, погладила его по предплечью. Кельм быстро накрыл ее пальцы теплой сухой ладонью.

   - Ничего, все-таки решился. И не жалею. Больше боялся заранее. Зато теперь, - глаза весело блеснули, - можно сказать, мечту жизни осуществляю. Соли на хвост этим гадам.

   - Но досталось тебе все-таки там?

   Кельм сдался в плен и согласился на сотрудничество, это было ясно Ивик. С целью внедриться в центр разработки виртуального оружия -- лиар, как их здесь называли по аббревиатуре. Потом пару лет действительно создавал для дарайцев медианные образы -- правда, немедленно передавая информацию о них в Дейтрос, так что оружие оказывалось практически бесполезным, ведь вся опасность -- в новизне. Теперь занимал пост, позволяющий узнавать довольно много, и не только о виртуальном оружии, если постараться. К сожалению, для коренного, расотипичного по внешности дейтрина других возможностей внедрения в дарайское общество почти не существует. Ни один простой дейтрийский эмигрант карьеры в армии или политике не сделает. Уникальным случаем был Вэйн иль Кэррио, но и он -- не простой эмигрант, а якобы перевербованный дейтрийский офицер.

   - Досталось, конечно, - сказал Кельм неохотно, - вангалы же, что ты хочешь. И надо было изобразить сопротивление. Некоторое давление сначала выдержать. Но в общем, ничего, нормально. Знаешь, возможности, которые у меня здесь есть -- они стоят и большего.

   Он убрал руку, чтобы налить себе и Ивик еще кофе. Ивик украдкой прижала к щеке свое запястье, еще сохранившее его тепло.

   - А вообще здесь занятно, - сказал Кельм, - работа напряженная, но чувствуешь, какие плоды она приносит. Иногда хочется, чтобы поспокойнее. Не знаю, может, старею уже. Но с другой стороны, конечно, не каждый справится с такой работой, и вся эта информация. Понимаешь, есть чувство, что ты выкладываешься полностью. Для Дейтроса. Отдаешь все, что можно, и ты -- на своем месте, кроме тебя, эту работу никто не сделает. Понимаешь?

   - Да, конечно, понимаю.

   Она ничего, конечно, не рассказывала ему об отношениях с Марком. Зачем? У нее своя жизнь, у Кельма -- своя.

   Хотя они и сидели в гостиной на диване уже совсем рядышком, и рука Кельма лежала на плечах Ивик. Чуть подрагивала. Кажется, он волновался. И еще что-то было такое, мерцающе-жаркое, пронизывающее, но -- вполне контролируемое. Однако уже нельзя себя обманывать, что вся эта легенда -- просто так. Для прикрытия.

   Ивик вкратце рассказала о жизни. Все хорошо, дети выросли. Работают, учатся. Все благополучно. Рассказала об изменениях на Триме, вскользь -- о ранении, о том, как и почему ее перевели в Дарайю.

   - Я еще тогда говорил, что вся эта система неэффективна. Извини. Ты-то хорошо работала, но... Впрочем, и Эльгеро это видел. Этот эксперимент начали до него. Наконец он решился его прекратить.

   - Какая-то польза все же была. Например, я нашла Женю. Кстати, ты о ней ничего не слышал?

   - Шемата Дарайи не такая уж маленькая. И мы стараемся знать поменьше, как ты понимаешь. Нет, не слышал ничего.

   Окна потемнели. В это время года темнеет рано. Только после Возрождения опять начнут удлиняться дни, сокращаться ночи. А сейчас -- темень, холод. Хочется спрятаться в домашний уют, зажечь огоньки, свечи, укрыться пледом. Огоньки и зажглись вокруг, но не свечи, а крошечные светильники в виде свечей, оказывается, развешанные по стенам, расставленные по столикам. Стало как при свете костра, что любое лицо делает прекрасным и значительным, глаза -- блестящими. И они сидят уже совсем-совсем близко. Поговорили обо всем, и темы не кончаются. Так можно -- до бесконечности. Ивик понимала, что пора ехать домой. По-любому уже пора. Глупо же. Даже если Кельм серьезно имел в виду воплощение легенды в жизнь -- мало ли на что пойдешь конспирации ради -- все равно, не в первый же вечер. Да и вообще, может, не стоит. Все же грех. Не надо так опускаться. Мы не дарайцы. Ивик ощущала, как ладонь Кельма сжимает плечо, и наплывало дежа вю, плечо казалось таким хрупким в его сильных пальцах.

   - Арс Гелан. Помнишь, я говорил? Тот, кто меня спас тогда. Ты знаешь, он ведь не вернулся в Дейтрос. Работал на Савае. Еще несколько лет -- и его бы здесь уволили на пенсию, он бы вернулся домой. А вот... не вышло. Провал, совсем незадолго до выслуги лет... Он погиб. Нормальный конец жизни для гэйна, но здесь в Дарайе это слишком уж гнусно. Как подумаешь, какая это именно смерть. Гелан... Я никого так в жизни не уважал, как его. Ты не представляешь, что он сделал тогда. И как вообще работал.

   - Я слышала о нем. Его настоящее имя Шер иль Кетан. О нем много писали в Дейтросе в последние годы, после смерти. Что его информация была для нас жизненно важной, что несколько раз он буквально спасал мир.

   - Ну вот, а я и не знаю, что он уже стал знаменитым, я ведь здесь уже был. Живешь тут, как на острове. И называть его привык дарайским именем. Гелан. Он был после Вэйна, наверное, первым таким разведчиком. В какой-то мере... - Кельм помолчал, - ладно, это тебе все равно предстоит узнать. В какой-то мере я продолжаю его работу здесь. Другую, не связанную с поиском информации. Об этом в Дейтросе, наверное, не говорили.

   - Что за работа?

   - Все в свое время, не торопись. Это правда, несколько раз он практически спас Дейтрос. Такая вот тут у нас работа, понимаешь, Ивик? И это, конечно, греет. Кроме того, Гелан когда-то спас меня. Еще тогда он сам был молод, только начинал. Вытащил меня, а чего ему это стоило, наверное, только я знаю. А я с тех пор его всего два раза видел в лицо. Но это был один из самых... самых важных для меня людей. И погиб он страшно, Ивик.

   Это звучало не так, как дома. Слишком актуально. Такое может быть и с тобой. Пусть ты не суперагент, а всего лишь рядовой связник, тем более, с тобой не станут церемониться. Об этом просто не думаешь. Так же, как дарайцы не думают о возможном попадании в Колыбель. Так же, как люди вообще не думают о смерти.

   А может быть, зря, подумала Ивик. На память ей пришла известная цитата одного из дейтрийских писателей-гэйнов: "Смотри ей в глаза, смотри всю жизнь -- и у тебя будет шанс победить". Это о смерти. Ивик взяла левую руку Кельма, лежащую на коленях, прижала к своей щеке. Ощущая короткие обрубки пальцев. Не оторванные взрывом, не ампутированные -- их ломали и резали без наркоза. Когда ему было восемнадцать.

   Лицо Кельма оказалось очень близко, и взгляд -- прямо в глаза, но совсем не смущающий, наоборот, вот наконец-то произошло то, что давно должно было случиться, вот наконец-то они вместе. Для них ведь естественно быть вместе, и ненормально -- порознь. Они -- родные люди.