Самое страшное, если вдуматься - то, что угроза очень реальна. Дарайцев очень много. Одних вангалов что-то около 17 миллионов, пусть и не все они сейчас в действующей армии. Пусть хоть два миллиона. Нас-то все равно неизмеримо меньше. Если они начнут крупный прорыв, по-настоящему крупный... А еще ведь есть гнуски. И разная другая гнусь, начиная от бактериологического оружия. И все, что прикрывает Дейтрос, Марка, детей - это, собственно, гэйны, маленькая воинская часть в Майте. Ивик вспомнилось старое и устойчивое ощущение - прикрыть, защитить Марка и детей.

   Так легче. Сознавать, что ты можешь хоть что-то. Что их не убьют на твоих глазах - ты можешь встать между ними и врагом, можешь сражаться. Это счастье. Не бойся, подумала Ивик и поцеловала спящего мужа, я тебя прикрою. Они тебя не тронут. Ты можешь быть спокойным, строить дома, жить в этом светлом мире. Я смогу тебя защитить...

   Глупо. Уже несколько лет она занималась совсем другими вещами. И в патруле работала недолго. И работу ее на Триме нельзя было связать так уж прямо с обороной Дейтроса, разве что косвенно. Но видно, это неистребимо, это вложено еще в квенсене. Защитить, закрыть собой, за твоей спиной - родная земля, враг не пройдет, твой долг - спасти мирное население... мирное, спящее, сопящее носом, такое родное население.

   Дети явились на следующий день вечером. Ивик уже вымыла квартиру. Марк хоть и старается вести хозяйство, но все-таки лентяй по сути. Но Ивик это не злило - даже приятно, в охотку иногда прибраться и вымыть полы, после долгого дежурства на Триме. Она немного писала "Белую землю". Сходила в распределитель и на почту, кое-что взяла для дома и отправила подарки родным - отсюда все же куда проще, чем с Тримы. Поговорила с мамой через циллос на почте. Прогулялась по родным улицам.

   Ей казалось, что здесь, в Дейтросе, она живет - а на Триме только существует. В известном смысле так и есть, Трима - это ее работа. Дейтрос - жизнь. В Дейтросе все свои, они хотя бы относительно понимают ее, они такие же, она принадлежит этому миру. На Триме все чужое, надо приспосабливаться. Сейчас тоже все так, как будто этих очередных двух недель - не было. Они будто провалились в небытие, и вот она снова здесь, в родном Майте, где можно посудачить с соседками, где Марк и дети...

   В половине шестого школьный автобус привез ребятишек. Ивик стояла у подъезда. Из автобуса высыпала целая орава, гэйна прищурилась, высматривая своих. Первым, обгоняя всех, понесся к ней Фаль. Прыгнул, повис на шее. Ивик специально надела форму, парадку, для детей - чтобы им пощеголять перед друзьями такой вот мамой-гэйной. Подняла Фалена на руки, поцеловала его в щечку, с изумлением и горечью ощущая, какой же он маленький, тоненький, как тростинка. Миари уже прыгала вокруг, и Шет тоже подбежал. Ивик обняла всех троих разом. Дети трещали без умолку. Ивик, смеясь, подняла руки.

  -- Ну-ка тихо! - велела она, - пошли домой!

   Детьми она командовала без затруднений, и даже интонации совершенно правильные появились.

   Миари тут же вцепилась в плюшевую собаку, а другой рукой схватила кукольную мебель и побежала в свой угол, расставлять ее. Шет вытряхнул коробку лего прямо на пол. Фаль с горящими глазами и оглушительным рычанием вел по столу танк. Ивик, улыбаясь, смотрела на них. Наслаждалась. Миари то и дело подбегала к ней, обнимала за шею, потом опять неслась в угол к игрушкам.

   На кухне Ивик расставила на столе еду - жареную картошку, ее все дети любили, земные лакомства - копченую колбаску, кабачковую икру, а для чая она приберегла пряники. Марк сегодня, как водится, на работе задерживался. Придется покормить детей без него. Ничего, сказала себе Ивик, завтра у него выходной. Она любила семейные обеды и ужины, чтобы все вместе, все рядом, вся ее любовь, все счастье. Тогда внутри разливалось тепло, тогда она чувствовала несказанную полноту, гармонию, совершенство.

   Дети расселись за столом, дождались, пока мать прочтет молитву, накинулись на еду. Ивик сама не ела - решила дождаться Марка. Сидела, подперев щеку кулаком, смотрела на детей, жадно вбирая взглядом, запоминая до следующего раза. Она видела детей реже, чем обычная мать-дейтра. Она почти забывала их лица - хоть и смотрела на фотографии. Они слишком быстро менялись.

   Фаль - слишком тощий, казалось ей, слишком легкий. Но очень активный и быстрый, блестящие черные глазенки, сбивчивая речь. Живчик. В кого только? Ни она, ни Марк такими не были. А вот Шет, вроде бы, близнец, но совсем другой. Он в Марка. Основательный, круглолицый. Миари еще крупнее, впрочем, она и старше. Все трое чем-то были похожи и на Марка, и на Ивик... глаза у всех темные. Ивик хотелось ребенка с голубыми глазами или серыми. Как у Кельма, кольнуло вдруг. У него серые глаза, светлые, блестящие. Тьфу ты... при чем тут это?

   Миари уже болтала. Про школу, конечно. Фаль временами перебивал ее.

  -- У нас новенькая, и у нее кровать в спальне рядом со мной... Кита ее зовут. И у нее есть хисан, он в питомнике живет, и она ухаживает, а я тоже воду меняла и гладила его... он такой хорошенький, серо-белый! Мам, я тоже хочу хисана!

  -- Так ты в школе договорись. Это же там делается. Спроси в питомнике. А может, лучше собаку?

  -- Да, собачку я тоже хочу!

  -- Подумаешь, а я змею гладил в питомнике! А у нашего Ло черепаха...

  -- Фу, какая гадость - змея!

  -- Сама ты гадость, - обиделся Фаль, - змеи полезные.

  -- Это ты - гадость! - Миари замахнулась на Фаля кулачком.

  -- Вы расскажите, как в школе, - попросила Ивик, ловя руку Миари, - как вы учитесь?

  -- А я получил десятку по естествознанию! - гордо сказал Шет.

  -- Ой, да подумаешь! - скривилась Миари, - у меня две десятки! А у тебя зато пять по дарайскому!

   Шет засопел. Фаль как-то разом скуксился.

  -- А Фаль получил два по музыке, - безжалостно сообщила Миари, - и замечание в дисциплинарную тетрадь.

  -- Ну что же ты, - расстроенно сказала Ивик. Фаль огорчал ее нередко. Она чувствовала, что мальчишка умный, он и в раннем детстве был сообразительнее брата... Хотелось бы, чтобы он полностью реализовал свой потенциал. Впрочем... Ивик вспоминала свой класс в тоорсене, распределение в 12 лет. Профориентация часто была неожиданной и практически не зависела от успеваемости.

   К тому же в Дейтросе нет, как на Триме, четкого деления на "высшее" и "среднее" образование. Есть трехлетнее образование, а есть четырехлетнее, но на самом деле разница не так уж велика. Хотя конечно, те, кто учится дольше, обычно занимают руководящие посты. Ашен вот сразу после квенсена училась еще два года, стала разведчицей, а позже по этому же пути прошла Ивик, она не простая гэйна, гэйна-агент, это какое образование было бы по земным меркам? Наверное, высшее. Ивик иногда изумляло, какое значение придают на Триме этим волшебным словам "высшее образование". На иные работы брали людей вообще без разбору их специализации, лишь бы были "какие-нибудь" корочки о высшем образовании - неважно, учитель ты начальных классов, инженер или какой-нибудь менеджер. А ведь эти корочки на самом деле ничего не значат, важно лишь одно - чтобы человек знал именно свое, вот это, дело, и хорошо, добросовестно работал. Впрочем, на Триме все не по-людски.

  -- Завтра поедем на озеро, - сказала Ивик. Они обговорили это с Марком вчера. Пока не ушло короткое северное лето - сгонять на озеро Кош, в двадцати километрах, далеко и по тайге - но Ивик могла провести всех через Медиану, что было для детей дополнительным удовольствием. А там, на озере - чистый белый песок, лодочная пристань, дальние острова, встающие голубыми глыбами на воде.

  -- Ура-а! - завопили дети хором. Ивик молча улыбнулась, наслаждаясь их радостью.

   Она долго гоняла с детьми по песку, перекидываясь мячом. Застоявшиеся мышцы требовали нагрузки, дома Ивик тренироваться было лень. Показала детям пару приемов из трайна - это было забавно, будто сражаться с соломинкой. Фаль уже год занимался трайном, Миари и Шет выбрали другие виды спорта, но особой разницы между ними Ивик не замечала. Разве что Фаль вообще был гибче и легче, при том же росте, что у Шета.