Она подала знак Экору и направилась во двор. Девочки послушно последовали за ними. Выбрав подходящее место, Кейси приказала девочкам стать в сторонке и предложила Экору провести показательную схватку. Юноша с удовольствием согласился. Будучи честолюбивым человеком, он втайне мечтал превзойти наставницу. Но и на этот раз его мечтам не судилось сбыться. Кейси соревновалась в его родном искусстве – раторрской борьбе, бое без оружия, но легко победила Экора несколько раз, проведя серию эффектных приёмов. По окончании она одобрительно похлопала ученика по плечу и произнесла:

– С каждым днём ты становишься всё сильней, Экор. Боюсь, скоро я не смогу побить тебя так же легко…

Обескураженный, но польщённый врит, благодарно склонил голову.

Сита и Квина, открыв от удивления рты, с восторгом смотрели на госпожу. До этого она казалась им странной чужеземкой, а теперь превратилась в богиню мести – непобедимую, великолепную, прекрасноликую и сияющую! Они мгновенно влюбились в неё, как влюбляются ученики учителей, и воспылали желанием походить на неё, стать такой же сильной и ловкой.

Кейси взглянула в восторженные глаза девочек, и её душу наполнили необычная гордость и теплота. Она ощутила, что делает что-то нужное и одновременно приятное. «Быть региной – это прекрасно!» – подумала виолка.

Кейси прожила в Ламоре пять лет. Срок достаточный, чтобы привыкнуть к стране и людям. Но Кейси жила замкнуто: общалась лишь с Юрисом, Экором и своими ученицами. Она так и не привыкла к обычаям и законам графства, а законы Алмоста зачастую вызывали у неё негодование.

Продолжая служить алергом, сопровождала Юриса в поездках, не раз спасая его жизнь, и прикрывая своим телом не только в бою, но и на ложе. Не пылая к ламорцу особой страстью, хранила верность, следуя данному обещанию. Да её и не тянуло к другим мужчинам, потому что Юрис полностью удовлетворял её потребности.

Купец не раз склонял виолку к супружеству, но она каждый раз отказывалась, и Юрис прекратил попытки сделать Кейси женой.

За эти пять лет девушка объездила с купцом почти весь Алмост, побывала даже в Мароде, куда в своё время так стремилась. И хотя на её долю выпало немало волнительных приключений, но такая однообразная жизнь начала ей надоедать. Она уже подумывала бросить всё и отправиться куда-нибудь ещё, но не могла нарушить данную Юрису клятву. А мужчина и слышать не хотел об отъезде виолки.

Но, видимо, у Богини-Матери были на Кейси свои планы, потому что она решила помочь ей избавиться от тягостной службы, и сделала это с чисто женским коварством.

В одной из поездок Юрис приобрёл партию красивых рабынь из Марода. Рыжеволосые страстные дикарки из Льежской степи, которых в Мароде, покупая ещё девочками, обучали в специальной школе искусству любви. Они могли доставить наслаждение любому мужчине или женщине, довести до экстаза юнца или возбудить старца. Эти жрицы любви высоко ценились в любом гареме, и за них, не скупясь, платили огромные суммы. Юрис рассчитывал получить с перепродажи приличный куш. Он не поскупился на охрану и берёг рабынь, как зеницу ока, проверяя их по нескольку раз в сутки, днём и ночью – не случилось ли чего, не заболела ли какая, не нуждаются ли они в чём-либо? Рабынь перевозили в специальном деревянном фургоне, устланном толстыми коврами, создав им комфортные условия.

Передвигались не спеша, чтобы не растрясти девушек. Часто останавливались на длительный отдых, чтобы дать рабыням возможность размяться и подышать свежим воздухом.

Эта поездка была наиболее утомительной, и начала тяготить Кейси. Она уже сожалела, что не взяла с собой учеников – они избавили бы её от скуки.

Когда обоз остановился на очередной отдых в окрестностях небольшого захолустного городка, Юрис, видя, что Кейси грустит, предложил ей съездить в город и развлечься.

– А ты? – спросила девушка.

– Я не покину бесценных куколок, пока они не окажутся за толстыми стенами моего поместья… Поезжай сама.

Ничего не подозревая, Кейси обрадовалась предложению, села на коня и ускакала в город. Но пробыла она там недолго. Смотреть оказалось не на что, развлечений, кроме древней таверны, никаких, да и в той на девушку глядели с удивлением и осуждением. Она вернулась в лагерь спустя пару часов. Привязав коня к дереву, направилась к шатру купца. Но на полпути её встретил Ир-Мин, прислужник Юриса, сопровождавший его во всех поездках, и заорал так, словно она стояла на другом берегу реки, а не в двух шагах от него:

– Госпожа Кейси! Вы уже вернулись!

– Ты что? – отшатнулась девушка. – Ополоумел? Чего ты орёшь? Я не глухая.

– О, простите! – не унимался слуга. – Как город?

– Дыра. Господин у себя?

– Да! Но он отдыхает, и просил его не беспокоить!

Взглянув на шатёр, Кейси увидела, что его стены слегка заколебались.

– По-моему, своими безумными воплями ты его разбудил… Ох, смотри, влетит тебе сейчас…

Она обошла обескураженного слугу и приблизилась к шатру. Откинув полог, придержала его рукой, чтобы впустить внутрь немного света, и шагнула через порог.

Несмотря на царивший внутри полумрак, виолка сразу увидела смятое ложе и две полуодетые фигуры – Юриса и рабыни-льежки.

– Это ты называешь отдыхом, Ир-Мин? – спокойно спросила девушка, не оборачиваясь, так как слышала за спиной взволнованное дыхание раба. – А по-моему, это порча ценного товара… Или как это назвать, Юрис?

– Ты не так всё поняла… – забормотал смущённый мужчина.

– А как я должна понимать? – холодно произнесла виолка. – Я вижу на твоём ложе голую рабыню, и вы тут, явно, не в трикс играли…

Увидев, как глаза бывшей возлюбленной наливаются холодным гневом, и понимая, что от взбешённой виолки можно ожидать чего угодно, Юрис предостерегающе воскликнул:

– Не вздумай глупить, Кейси! К чему эта ревность? Ты мне не супруга, и никогда не хотела ею стать. Мне уже четвёртый десяток, а у меня ещё нет ни жены, ни детей. Что ты хотела?

Кейси почувствовала, как острое лезвие ножа упёрлось ей в спину. Она с горечью засмеялась.

– Я вижу, ты больше не нуждаешься в моих услугах. У тебя есть и возлюбленная, и телохранитель… Впрочем, это даже к лучшему. Мне надоел и ты, и эта страна, и эта служба.

Внезапно Кейси взорвалась. Развернувшись, врезала Ир-Мину локтем в лицо. Затем ударила его коленом в пах, а, когда он согнулся, врезала сцепленными в замок руками по лицу. Раб отлетел от шатра и растянулся на земле, оглушённый и ошеломлённый.

– Никогда не смей приставлять ко мне нож, грязное животное! – произнесла она и повернулась к побледневшему Юрису. – Прощай, мой герой! – произнесла она насмешливым тоном. – Ты нарушил клятву, и этим освободил меня от данного тебе обещания. Теперь ты сам по себе, я сама по себе, и, надеюсь, мы больше никогда не встретимся!

Она резко повернулась и вышла из шатра. Вскочив в седло, пришпорила коня и помчалась прочь из лагеря, сопровождаемая удивлёнными взглядами стражников.

Кейси быстро добралась до Ламора и прибыла в поместье. Всех удивило неожиданное и одинокое возвращение алерга, и обеспокоило отсутствие господина. Не отвечая ни на чьи вопросы, девушка прошла к себе и приказала ученикам подготовиться к дальнему пути – взять с собой всё, что они считали ценным, и с чем не хотели бы расставаться, но не обременять себя лишним грузом, так как они уезжают, покидая Ламор навсегда.

Никто не спросил, что случилось. Девушки и Экор начали молча собираться. На следующий день четверо всадников покинули ворота усадьбы и ускакали по дороге в Скирт.

В порту теснились десятки кораблей, можно было выбирать любой, и отправляться в любую часть света. У Кейси было достаточно средств, чтобы нанять целый корабль и приказать ему плыть в ту или иную страну. Но виолка решила посетить дом, ведь на этот раз она отсутствовала довольно долго. Младшая сестра подросла и, вероятно, уже сдала экзамен на зрелость. Да и вообще, хотелось отдохнуть душой и телом, вдохнуть запах родины, погрузиться в ностальгические воспоминания…