– О, миледи! Не убивайте моего супруга, умоляю вас! Дайте ему шанс! Он сильный и быстро поправится! Молю вас, о милосердии, госпожа!

– Мне не нужны больные рабы. И у моих рабынь нет супругов, – холодно ответила Эльма.

Женщина отшатнулась, словно получила пощёчину, и её смуглое красивое лицо побледнело. Но она всё же прошептала дрожащим голосом:

– Пусть так… Всё равно, не убивайте его, миледи, он искусный резчик и ещё прислужится вам… Заклинаю вас именем вашей Богини-Матери!

Эльма пристально посмотрела на женщину и повернулась к Мюррею:

– Отведите пленниц в башню. Мужчин в катакомбы.

Катакомбами называлась подземная тюрьма, оборудованная в естественных пещерах под замком.

Командир подал знак стражникам и те, подталкивая пленных копьями, развели их в разные стороны. Эльма подозвала дока и приказала забрать раненых в лазарет и позаботиться о выздоровлении.

После обеда виолка пожелала понежиться на солнце, и расположилась на широком балконе, нависавшем над пропастью, обрывавшейся прямо в море – своём любимом месте отдыха.

Вечером она решила проведать пленных. Позвав коменданта Мюррея и Лайту, лучшую подругу среди виолок, спустилась в катакомбы и прошла к камере пленников. Их было двое – пожилой и молодой. Пожилой выглядел бывалым моряком и был одет, как моряк. Второй – мужчина с необычной внешностью – молодой и красивый. Его неброская, но миловидная, очаровывавшая красота, невольно привлекла внимание девушки ещё во дворе. Невысокий – всего на полголовы выше Эльмы, но хорошо сложенный и стройный. Удлинённое лицо с узкими скулами и правильными чертами, светло-серые лучистые глаза и выразительный рот; прекрасные густые, белоснежные волосы с лёгким серебряным отливом, длинными прядями спадавшие на плечи и заключавшие лицо в нежную светлую рамку. В отличие от волос, брови и ресницы тёмные и чётко выделялись на светлой коже. Из одежды на нём была лишь когда-то белая, а сейчас грязная и измятая сорочка и узкие штаны из плотного сукна, красиво облегавшие длинные стройные ноги и крепкий мускулистый зад. Босые ступни покрывали порезы от острых камней.

При появлении грозной госпожи моряк робко опустил глаза, а блондин ответил девушке прямым и спокойным взглядом, без тени страха или отчаяния.

Эльма заговорила нарочито холодным и жестоким тоном:

– Чтобы вам стало ясно ваше положение, хочу сообщить, что вы находитесь во владениях лорда Глая, искателя приключений и морского разбойника. Я его дочь и зовут меня госпожа Эльма. В данное время милорд отсутствует, и всеми делами заправляю я. В моей власти казнить вас либо помиловать, надеть рабский ошейник или отпустить на волю… Поэтому задам первый вопрос: можете ли вы себя выкупить?

Моряк ещё больше опустил голову и угрюмо молчал, а блондин ответил негромким приятным голосом:

– Наши вещи остались на корабле, и ваши люди, госпожа Эльма, вероятно уже забрали их… Так что у нас не осталось средств на выкуп.

Говорил он с необычным, но приятным мягким акцентом.

– Тогда, есть ли у вас родственники или друзья, которые могут уплатить за вас требуемую сумму?

Моряк продолжал угрюмо молчать, а блондин ответил:

– Моя родина так далеко, что выкуп не окупит дороги… Да и родственники не настолько меня любят, чтобы отдавать за мою свободу свои кровные деньги.

– Хорошо… Тогда следующий вопрос: каким ремеслом вы владеете или каким талантом наградили вас боги?

Моряк поднял голову и впервые взглянул на девушку.

– На корабле я был плотником, госпожа…

– Плотники нам нужны, – кивнула Эльма. – Я дарую тебе жизнь… Отведите его в бараки и определите в бригаду плотников, – приказала Мюррею. Тот кивнул одному из стражников, и мужчину вывели из камеры. – А что скажешь ты? – Эльма посмотрела на блондина.

– Боюсь вас разочаровать, госпожа Эльма, но я всего лишь торговец. Причём, не из удачливых.

– Не беда, чужеземец… – Виолка окинула мужчину оценивающим взглядом. – Ты молод и здоров, а нам нужны крепкие руки. Для каменоломни или переноски брёвен ты подойдёшь… Там не надо особого ума или умения, – насмешливо улыбнулась она. – Пусть побудет здесь, пока я подыщу ему подходящую должность, – сказала она Мюррею.

Затем Эльма прошла в башню, где, в одной из комнат на втором этаже, находились пленницы. Они выглядели лучше, чем утром, так как успели немного почиститься, привести себя в порядок и отдохнуть. У жены тяжелораненого были красные и опухшие от слёз глаза, по-видимому, она не переставала рыдать за мужем.

Здесь Эльма повторила то, что сказала мужчинам, и задала традиционный вопрос:

– Можете ли вы себя выкупить?

– Нет, – печально ответила старшая женщина. – У меня нет денег, даже если бы вернули наше имущество…

Младшая лишь молча покачала головой.

– Тогда, может, у вас есть родственники или знакомые, которые смогут заплатить за вас выкуп?

На глаза старшей вновь навернулись слёзы, и она отрицательно качнула головой. Младшая повторила её жест.

– Ну что ж… Значит, вы обе станете рабынями. Что вы умеете делать? Владеете ли каким-либо ремеслом или необычным умением, чтобы я подыскала вам работу по вашим способностям, а не отправила в притон развлекать солдат?

Услышав последние слова, старшая женщина снова залилась слезами, а младшая лишь сердито поджала губы и нахмурилась. Эльма уже заметила, что пленница, несмотря на юный возраст (ей едва ли исполнилось восемнадцать), держалась довольно мужественно. Она не рыдала, не билась в истерике, не дрожала от страха, хотя была несколько обеспокоена и напряжена. Девушка не казалась красавицей, хотя юное личико выглядело свежо и недурно. Его даже не портили густые веснушки, усыпавшие щёки и переносицу. Медно-рыжие волосы, аккуратно подобранные, добавляли шарма, и вся она выглядела более собранной и аккуратной, чем старшая товарка.

– Прекрати лить слёзы, женщина! – прикрикнула Эльма, которая, как все виолки, не терпела женских слабостей и слёз. – Они тебе не помогут! Отвечай на мой вопрос, или я прикажу выбросить тебя в море, как ненужный балласт!

– Нет, милостивая госпожа! Простите меня… – упала на колени женщина. – Я умею делать всё: шить, готовить, прислуживать… В юности я служила в приличном доме и многому научилась. Возьмите меня в служанки, и я буду верно служить вам, ведь я знакома с вашими обычаями… Я даже стану чтить вашу Богиню-Мать, если прикажите…

– Ей не нужны такие трусливые дочери, – с презрением ответила виолка. – Но ты второй раз упоминаешь Её имя. Откуда ты знаешь о нашей Богине и наших обычаях?

– Я служила в доме высокопоставленной «меченой» в Ландии. Это женщины-воины, которых обучают виолки в крепости имени Святой Лианны, и которые придерживаются верований и обычаев своих наставниц.

– Ты говоришь о Школе Меченосцев? – спросила заинтересованная Эльма, которая слышала об этой Школе ещё дома, на Оллине.

– Да, госпожа, я говорю о выпускнице этой Школы.

Услышав заинтересованность в голосе грозной госпожи, женщина приободрилась.

– Если ты знаешь наши обычаи, то должна понимать, что слезами виолку не разжалобить, а ты всё время рыдаешь…

– Простите, милостивая госпожа, я всего лишь слабая женщина… Я так много пережила в последнее время… – Она не рискнула спросить о судьбе мужа и продолжила: – Но я постараюсь взять себя в руки, очень постараюсь!

– Хорошо, я подумаю над твоими словами, женщина, – благосклонно кивнула Эльма и повернулась к другой. – А ты что умеешь, девушка?

– Я умею лечить травами, – на хорошем ассветском языке ответила пленница. – Меня этому научила бабушка, а она была знаменитой знахаркой. Я, также, знаю много заговоров и умею предсказывать будущее…

– И какое будущее ты предсказала себе? – усмехнулась Эльма.

– Предсказатели не могут видеть своё будущее. Но я предупреждала отца о смертельной опасности в этом путешествии. Он меня не послушался и погиб… – голос девушки дрогнул, и она крепче сжала челюсти, сдерживая эмоции.