В оформлении обложки использовались фотографии с https://www.pinterest.ru/pin/586453182698563935/?lp=true по лицензии ССО

https://twitter.com/KristieBonaire/status/889974116081688576 по лицензии ССО

Темная крохотная комната, больше похожая на кладовую, освещается лишь одинокой свечой. На круглой кровати, в центре чулана, лежит обнаженная блондинка, ее кожа в тусклом свете кажется молочно белой, а безжизненный и потухший взгляд, фиалковых глаз, смотрит в никуда. Низкая дряхлая женщина Закра в черном длинном балахоне, любимом лакомстве моли, омывает не на что не реагирующую девушку. Тишина здесь хозяйка.

Тело блондинки было здесь, но где парила душа неизвестно. Отстранено она все видела и понимала, но все казалось ей незначительным, не стоящим ее внимания. Механически бредя по каменным коридорам с низкими потолками, она чудом не путалась в белой мантии, одетой на нее старухой. Высокие двустворчатые двери. Замерла, будто кто-то управлял ее телом, а ей оставалось лишь подчиняться. Не сложно.

В огромном круглом зале все было уже готово к этой священной ночи. Вокруг большого плоского обсидиана стояло двадцать два человека все в мантиях и глубоких капюшонах – лица не разглядеть. В центре, около камня алтаря, находился высокий мужчина, в такой же мантии, как и все собравшиеся. Ждал. К этой ночи он готовился особенно тщательно и с самого своего рождения. Именно эта ночь – главная миссия его жизни. Когда к нему подвели девушку, его сердце готово было вырваться из груди от волнения, но лицо осталось не проницаемым. Сорвав с блондинки мантию, он подвел ее к камню…

На протяжении всего ритуала двадцать две фигуры распевали священные молитвы, раскачиваясь в разные стороны. Когда все было кончено, безвольными куклами упали на камень, будто незримый кукловод оборвал все нити. Но пара на это не обратила и внимания. Все шло по плану. Братья принесли жертву. Осуществили свою миссию.

Старуха забрала тело блондинки, – откуда только силы взялись в этом щуплом теле, – и отнесла в коморку с круглой кроватью. Омыв и уложив спать девушку, женщина удалилась. Сегодня Закру ждет еще одно важно занятие – молитва! Всю ночь она простоит на колониях, моля своего Бога прийти. И не узнает старуха кто и зачем выкрал блондинку.

Через девять месяцев, когда ночное светило стояло в зените, родилась малышка, отбирая своим появлением во тьму жизнь у матери. Мало кто вспомнит имя блондинки, пожертвовавшей жизнью ради этого дитя. Сложно сказать помнила ли она сама его…

В эту же ночь совсем в другой стране умер еще один человек: высокий темноволосый мужчина. Его жизнь была забрана в дань. Дань его дочери, в это мгновение появившейся на свет. На устах мужчины в момент смерти была счастливая улыбка.

– Предназначение исполнено, – последние слова, слетевшие с его уст.

– Эйра! – веселый крик заставляет меня обернуться. Замерев на лестнице, я вопросительно смотрю в ту сторону, откуда слышала голос. Оклик повторяется, но голос уже принадлежит директрисе, и зов звучит настойчивей. – Авейра Слейв!

Приходится отменить свой поход в комнату и мчаться на крик. Старалась добраться до кабинета быстро, поэтому рыжие волосы слегка выбились из косы. Интересно, что могло понадобиться от меня нашей наставнице? Придумает какое-то новое совершенно ничего не значащее поручение, с нее станется. За столько лет в работном доме она не дала мне ни одного стоящего задания. Совершено ни одного!

– Почему мне приходится так долго тебя ждать? – голос директрисы Клэр Барвуа звучит недовольно, тучная рука подпирает лицо, но взгляд не отрывается от бумаг.

– Я сразу же явилась. Настолько быстро насколько смогла, – мялась возле дверей в кабинете наставницы, попутно разглядывая одну особенно мрачную и жуткую, – зачем она вообще их держит? – из многочисленных картин в кабинете.

– Значит недостаточно, – отрывая на мгновение свои глаза от бумаг, произносит женщина и возвращается к чтению. – Пойдешь на рынок и купишь все необходимые продукты для завтрашнего мероприятия. Список получишь у повара.

Вот и спрашивается, для каких таких целей она меня звала? Разве не могли мне обо всем сообщить на кухне, ведь именно из нее я и шла, когда меня окликнули. Логика железная. Брови сами собой сходились на переносице. Мне часто было сложно контролировать свое недовольство, – точнее гнев, – подымающийся в моей душе регулярно. Как-то раз после очередного приступа злости наставница Барвуа даже вызывала мне священника. Правда я не поняла, как он должен был подействовать на меня, но стараюсь больше не показывать свои эмоции, что, кстати говоря, не простая задача.

– Эйра! – веселый голос моей подруги, а по совместительству местного повара, Моники Клоу одернул меня у самых дверей кухни. – Эйра, ты опять на ходу спишь?

– Нет, – стряхивая пустую злость, подняла глаза на русоволосую девушку. – Просто задумалась. Давай список да я пойду.

– Вообще-то, – расплылась в шкодной улыбке моя подруга, – мне удалось вырваться с кухни. Так что от моей компании тебе не избавиться.

– Какой кошмар! – в поддельном ужасе вскричала я. – Спасите! Помогите!

Дружно подшучивая и потрунивая, мы выбрались из дома. Работного дома. Я живу здесь столько, сколько себя помню. Говорят, мать отдала меня сюда в пять лет. Каждые полгода девушки уходят отсюда, их выбирают работодатели на проводимых ярмарках-смотринах. Раз в полгода кто-то выбирается отсюда. Кто-то, но не я. На завтра назначено именно такое мероприятие одно из важнейших событий в наших жизнях. Волнение мне приходилось испытывать перед каждой ярмаркой, – чего больше боялась сменить место жительства и работы или быть не выбранной не знаю, – однако пока ни одного предложение о работе так и не поступало. Завтра состоится двадцать четвертая ярмарка с момента моего появления здесь, если не ошибаюсь, а я по-прежнему в работном доме. Наверное, это даже хорошо.

Рынок встретил нас шумом и гамом. Я не любила это место: все бегают, суетятся, кричат и что-то пытаются друг другу доказать. Кошмар и только. Однако стараниями директрисы Барвуа бывать мне здесь приходилось регулярно, – то платья для нее забери у портного, то покупки сделай, – многие продавцы кивали в знак приветствия и подзывали купить именно у них. Моника шла уверенно и не обращала ни на кого внимание, точно зная, где и какие покупки ей совершить. Расталкивая толпу, мы уверенно приближались к продуктовым рядам. Возможности разговаривать в такой обстановке не было оставалось только идти.

– Здравствуйте, – подошла подруга к знакомой лавке и поприветствовала хозяина. – А у вас мясо свежее? А когда забили быка…

Дальше я не слушала. Мое внимание привлекло странное темно-синие свечение на стойке соседнего магазинчика. На первый взгляд, стойка была абсолютно обычной, только странный ореол свечения исходящий изнутри выбил меня из колеи. Совершенно не поверив своим глазам, – даже после того как несколько раз потерла их кулачками, – я решила удостовериться. Не смотря по сторонам, направилась к интересующей меня лавке, заворожённо глядя на синие всполохи.

– Смотри куда прешь! – злой рык послышался сверху. Затуманенным взглядом отмечаю, что стою на ногах злого темноволосого мужчины, но этот факт меня абсолютно не интересует. Моя цель дальше. Мне необходимо прикоснуться к темно-синим всполохам. Они зовут меня.

– Я кого спрашиваю? – каким-то странным образом перед моими глазами вместо свечения оказались синие глаза брюнета. Опустив беглый взгляд вниз, я поняла земля далеко, а это огромный мужчина или это я маленькая, а может и то и другое? Не сразу поняла, но оказывается этот хам схватил меня за шкирку! За шкирку! Как нашкодившего кота! В груди начала собираться злость, образуя тугой узел где-то в районе сердца. Руки сами собой переместились на бока, а мои рыжие брови сошлись на переносице.