– Вы! Что! Себе! Позволяете?! – прокричала я глядя в глаза этому огромному брюнету, чувство страха перед мужчиной который в разы крупней меня помахало мне ручкой. Единственное что я чувствовала в этот момент – злость. И самое главное, я не могла понять, почему так сильно разозлилась? Ну ладно взял за шкирку, но так я же сама виновата! Нахально стоять на ногах – вверх неприличия! Но даже после мысленных доводов злость отказалась покидать меня.

– Эйра, – испуганный голос Моники слегка привел меня в себя, но недостаточно. Я все еще злилась на этого мужчину. – Попроси лорда тебя отпустить и пойдем. Я все купила.

– Отпусти меня! – глядя прямо в синие глаза произнесла требовательно, плевать мне хотелось кто он – да хоть сам принц! – а брать себя за шкирку не позволю. – Сейчас же!

Громкий и раскатистый смех был мне ответом. Этот наглец и не подумал меня ставить на землю, нет! Он продолжал держать мое маленькое тельце, а от его смеха оно слегка колыхалось – неприятно.

– Моли. – Отсмеявшись, коротко и серьезно произнес мужчина, его взгляд не предвещал мне ничего доброго, будя чувство самосохранения внутри меня.

– Уважаемый лорд, – закатив глаза, – ну не могла я просто так, – начала просить. – Отпустите меня глупую и не разумную. Молю.

– Тебе повезло, – кажется, мужчина заглянул внутрь меня, заставив мое естество съежиться. – Сегодня у меня хорошее настроение.

После этих слов лорд поставил меня на землю и быстрым шагом удалился. Оглянувшись в ту сторону, где меня должно было ждать чудо, я расстроено топнула ногой. Пропала! Купили излучающий свет предмет? Или это мне привиделось? Да что вообще происходит? То злюсь без причины, – ну это допустим у тебя с пятнадцати лет, поддел внутренний голос, – то свечение какое-то странное мерещится.

– Эйра, зачем ты начала ругаться с лордом? – на обратном пути спросила меня подруга, и самое странное, что мне нечего было ответить ей. Я сама порой не понимала, почему злюсь, и ради чего, но лавина огненного гнева сметала все на своем пути в такие минуты. Пожав плечами, я отвернулась другую сторону.

– Завтра будут смотрины, а мне директриса запретила присутствовать. Даже обидно, все рано или поздно разъедутся, одна я останусь кашеварить.

– Разве это плохо? – удивилась я. – Моника, ты зря расстраиваешься. Не ты одна останешься в работном дома, тебе придется терпеть меня еще далеко не один день.

– А с чего ты взяла, что тебя завтра не выберут? – девушка удивленно приподняла брови.

– Ой, да ладно! – простодушно махнула я рукой. – Ты и без меня знаешь, что пользуются популярностью совсем юные служанки, а мне в этом году уже семнадцать. Мой шанс уплыл от меня три года назад, помахал мне ручкой и отправился в путешествие.

– Зато, какая ты огненная! – рассмеялась моя подружка. – Твой работодатель скорее по струнке ходить будет, а не ты.

– Но! Но! – погрозила я в шутку пальчиком. – Мой работодатель, если он появится, конечно, будет самым счастливым, потому что выбрал меня, ну и самым не разборчивым.

– По этой же причине, – давясь смехом, проговорила девушка, ее смех был настолько заразительным, что удержаться было не реально.

С Моникой мы дружили с детства, и мне было очень грустно думать о том что, возможно, придёт день, когда нам придется расстаться. Когда мы собирались с ней вместе мы всегда смеялись, все тревоги отходили на задний план. Да и какие у нас могли быть тревоги? Простая жизнь в работном доме, которая могла измениться, только если бы нас наняли на работу. Юный повар вряд ли покинет наш дом, – может это и к лучшему, – директриса Клэр Барвуа слишком привыкла вкусно и сытно питаться, ей вряд ли захочется терять такие ценные кадры.

Мой вечер прошел на кухне. Готовить я не умела, – много раз пробовала, всегда получалась какая-то гадость, – но сидеть и развлекать подружку разговорами мне никто не запрещал. Блюд запланировано много и разных, видимо наша наставница ждала на завтрашней ярмарке особых гостей, раз разорилась и на мясо, и на рыбу и на всевозможные салаты. Интересно и кто же завтра будет выбирать себе прислугу? Наверное, какой-нибудь аристократ, вряд ли для простолюдина, даже богатого Барвуа стала бы так стараться.

После прогулки и веселых посиделок спала я сладко. Утром меня вероломно начали будить мои соседки по комнате, судорожно бегая и крича что-то о платьях и нарядах.

– Хватит орать! – крикнула злая я с постели. – С самого утра как курицы без головы носитесь! Шёпотом!

Звуки сборов стали тише, но уснуть вновь мне не удалось. «Не радостно начался мой день» – зевая, думала я, направляясь в умывальню. Вот не буду готовиться и наряжаться, надоело. Каждые смотрины я исправно наряжалась, – хотя какие у меня могут быть наряды? – заплеталась, натягивала скромное выражение лица и ждала потенциальных работодателей. И толку? Никакого. Так что сегодня я буду в своем обычном виде: скромное платье с закрытыми рукавами и черным фартуком, а на голове две рыжие косички.

– Моника, – после водных процедур меня всегда можно было встретить на кухне. А сегодня особенно, потому что завтрака в утро ярмарки можно не ждать. В это время все собираются, а вся еда с кухни достанется клиентам работного дома. Когда нас покормят? Это ближе к вечеру. Пока последний человек не выберет себя работника, мы так и будем стоять в зале, мечтая и надеясь. И чем нас покормят? Конечно же, остатками, если они будут. Как-то раз, когда мне было двенадцать лет, один купец с огромным пузом скушал все, и всем девочкам пришлось ложиться спать голодными.

– Моника, ну дай, пожалуйста, хоть кусочек сыра! Ну, можно еще и кусочек хлебушка! Ну что тебе жа-а-алко для своей лу-у-учшей подруги? Пожа-а-алуйста.

– Не отстанешь? – нахмурившись, спросила девушка.

– Не-а, – легонько мотнула в ответ головой, давая понять серьезность своих намерений позавтракать.

– Держи, – Моника протянула мне ломтик хлеба, а на нем был тоненький кусочек сыра. – И не приставай ко мне, видишь ведь: я работаю.

– Хорошо-хорошо, – откусывая, проговорила я. – Ты трудись-трудись.

– Эйра! – вскричала моя подруга, после такого я благоразумно решила ретироваться. С нее станется запустить в меня кастрюлей, бывали случаи.

В просторном зале уже расставили стулья, и большая часть девушек работного дома были здесь. Одна из стен была полностью из стекла, но не простого. Мы работодателей не видим, а они нас прекрасно. Вот такая несправедливость, причем не только в этом у них там стол с яствами, а у нас только стулья. Эх, хорошо, что я перекусила. По словам девушек в такое утро совершенно есть не хочется. Ну, не знаю. Со мной такого никогда не случалось.

Когда-то у меня было здесь много подруг, но со временем всех так или иначе выбрали, остались только мы с Моникой. Теперь я стараюсь не привязываться к вновь прибывшим девушкам, не вижу смысла. Вот и сейчас, скорее всего все девушки из моей комнаты съедут, а на их место придут другие. Не хуже, но и не лучше.

Когда все претендентки на успешную карьеру вошли, дверь закрылась. «Моя ярмарка-смотрины под номером двадцать четыре официально начата, прошу занять свои места» – пронеслась мысль в моей голове, и в это же мгновение все девушки расселись по стульям, лишь я одна осталась стоять. Еще успею насидеться, день обещает быть длинным.

Отсчитывать время бесполезно, – это я знала еще по предыдущим опытам, – в этот день оно бежит предательски медленно. Ну вот, блондинка с пышными формами выбрана. «А интересно, только ли она для службы?» – промелькнула в моей голове мысль. Таким девушкам как я, которые всю жизнь прожили в работном доме, не положено знать о подобном, но как-то раз в порыве гнева директриса прокричала мне: «Заткнись, дочь шлюхи!». И естественно я задалась вопросом, что же это такое эти ваши «шлюхи»? Добрых людей на свете много просветили меня быстро, – даже показали один из домов, где эти женщины обитаю, и чем они там занимаются, – но с тех пор старалась не думать об этой стороне взрослой жизни, неприятно.