Прочитав библейское повествование о реформе Иосии, можно, логически рассуждая, самостоятельно прийти к следующим выводам: около полустолетия до реформы в Иудее правили приверженцы иноземных и местных ханаанейских языческих культов, оказывавшие этим культам покровительство, — Манассия и Аммон. И хотя национальным богом иудеев по-прежнему оставался Яхве, рост влияния языческих культов и их жрецов должен был нанести основательный ущерб как престижу, так и доходам жречества Яхве. Жречество главного иерусалимского храма Яхве, кроме того, страдало от конкуренции других, местных святилищ того же бога, и оно вовсе не хотело мириться с ролью своего храма как «первого среди равных». Иерусалимские жрецы претендовали на монопольное и господствующее положение в религиозной жизни своего народа и только выжидали благоприятного случая, чтобы это положение занять.
Иосия воцарился, когда ему было всего восемь лет. В подобных случаях, как известно, царь-ребенок обычно становится игрушкой в руках различных придворных клик. Неизвестно, каким образом жречеству иерусалимского храма, может быть, еще в годы отрочества Иосии удалось подчинить его своему влиянию. Повзрослевший царь нуждался, по-видимому, в поддержке могущественного жречества иерусалимского храма, а последнее, со своей стороны, получило, наконец, возможность опереться на царскую власть в борьбе со своими конкурентами — жрецами других богов и провинциальным жречеством Яхве. И они эту возможность не упустили.
Неизвестно, почему именно 622 г. до н. э. был сочтен наиболее подходящим для проведения религиозной реформы, но, вероятно, не случайно это совпало с первыми военными неудачами Ассирии — теперь уже не так страшно было отменить культ «небесного воинства» и убрать из храма Яхве коней и колесницы Солнца.
Надо полагать, что эта крупная религиозная реформа была задумана и тщательно подготовлена задолго до ее проведения, и притом в глубокой тайне от широких масс населения, которые могли проявить недовольство разрушением их традиционных родовых святилищ, и, конечно, в тайне от тех, кому впоследствии пришлось особенно пострадать от реформы, — жрецов и пророков других культов. Может быть, также не случайно с религиозной реформой было связано вписанное в ту же «Книгу закона» предписание об ограничении срока пребывания в долговом рабстве раба-еврея шестью годами, причем освобожденному его хозяин должен был выделить на первое время некоторые средства пропитания («от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего» (Втор. 15:12–14).
Изменения в государственной политике по отношению к различным культам в результате реформы были настолько крутыми и должны были затронуть настолько широкие слои населения Иудеи, что организаторы реформы сочли целесообразным предварительно придать ей достаточно солидное идеологическое обоснование и оправдание. В таких случаях наиболее эффективным и испытанным приемом могла послужить ссылка на волю Яхве. Какое участие в этом приняли пророки Яхве, мы видели на примере Софонии.
Однако на этот раз организаторы религиозной реформы, видимо, сочли усилия пророков недостаточными и прибегли еще к одной мере: народу было объявлено, будто в одном из тайников иерусалимского храма обнаружена древняя книга, пролежавшая там сотни лет и всеми забытая, и будто бы эта книга, написанная рукою знаменитого древнего пророка Моисея, содержит «откровения, уставы и законы», заповеданные богом народу израильскому через того же Моисея. Сообщение о находке было сделано самим первосвященником иерусалимского храма Хелкией, а подлинность книги засвидетельствовала авторитетная пророчица Олдама.
После этого, как мы уже знаем, царь «вступил в завет» с Яхве, т. е. за себя и за народ обязался выполнить содержавшиеся в «Книге завета» предписания бога. Вряд ли стоит сомневаться в том, что Иосия был в предварительном сговоре с руководством иерусалимского храма. Во всяком случае, он действовал решительно и круто, с предельной жестокостью.
Религиозная реформа была проведена радикально и, по-видимому, в самые короткие сроки. Важно было не дать противникам опомниться.
Суть реформы, однако, состояла не только в искоренении языческих культов в Иудее, разрушении и осквернении их «капищ», статуй и жертвенников, но также и в ликвидации периферийных культовых мест Яхве. Обслуживавшие эти святилища жрецы, правда, не были физически истреблены, как их языческие коллеги. Им дали возможность переселиться в Иерусалим, где эти жрецы были допущены к служению в центральном храме, но на второстепенных должностях, за что они получали пропитание.
Таким образом, на вопрос cui prodest — кому выгодно, в чьих интересах была организована религиозная реформа 622 г., не может быть двух ответов: от нее должно было выиграть прежде всего и преимущественно жречество иерусалимского храма. Отныне только в «доме Яхве», т. е. в иерусалимском храме, можно было совершать богослужения богу Израиля, приносить жертвы, справлять праздники, и в том числе главный из них — «пасху Яхве», и, значит, только сюда должны были стекаться и доходы от верующих. Престиж иерусалимского храма и его жречества был таким образом поднят на небывалую высоту. А идеологическим обоснованием этого стала все та же «Книга закона», в которой, очевидно, было записано именно то, что Иосия осуществил в ходе религиозной реформы.
Но что же с этой книгой стало в дальнейшем? Невероятно, чтобы первосвященник Хелкия, после того как «найденная» им «Книга закона» была с таким успехом использована, предоставил ей спокойно в единственном экземпляре покрываться пылью в безвестности на полке храмовой библиотеки. Напротив, с нее, надо полагать, были сразу же сняты копии, которые были разосланы по всей стране «для сведения и руководства».
Ведь эта книга и после проведения реформы должна была сохранить свое значение в качестве закона Яхве, содержащего «уставы и предписания», обязательные для каждого иудея, где бы он ни жил. Но в таком случае и позднейшие иудейские богословы, составлявшие канон священных писаний, не могли пройти мимо нее и должны были включить «Книгу закона» в канон.
В какой части канона Ветхого завета вероятнее всего могла оказаться «Книга закона»? Очевидно, в той, которая впоследствии получила название «Тора» (евр. — «закон»), или Пятикнижие Моисеево. Ведь о «найденной» Хелкией книге как раз было сказано, что она «дана рукою Моисея» (2 Пар. 34:14). Значит, она могла стать одной из этих пяти книг или, может быть, войти в одну из них в качестве ее части. В Пятикнижии как раз есть такая книга, в которой особенно выпукло выражены идеи, получившие реализацию в реформах Иосии. Это «Второзаконие», последняя из пяти книг Пятикнижия.
Во Второзаконии самым настойчивым образом высказывается требование о признании Яхве единственным богом Израиля и об искоренении культов всех других богов: «Слушай, Израиль: Яхве, бог наш, Яхве един есть; и люби Яхве, бога твоего, всем сердцем твоим и всею душею твоею и всеми силами твоими» (6:4–5). «Истребите все места, где народы… служили богам своим, на высоких горах и на холмах, и под всяким ветвистым деревом; и разрушьте жертвенники их… и разбейте истуканы богов их» (12:2–3), что и сделал Иосия.
Второзаконие требует самым жестоким образом расправляться с теми, кто «пойдет и станет служить иным богам, и поклонится им, или солнцу, или луне, или всему воинству небесному… побей их камнями до смерти» (17:3, 5). И это также было выполнено Иосией и жрецами иерусалимского храма с особой жестокостью.
Второзаконием строго предписывается централизация культа Яхве. Запрещается совершать богослужения и приносить жертвы Яхве в любом месте, где можно возвести жертвенник, как это было прежде. «Но к месту, какое изберет Яхве, бог ваш, из всех колен ваших, чтобы пребывать имени его там, обращайтесь и туда приходите, и туда приносите всесожжения ваши, и жертвы ваши… и возношения рук ваших, и обеты ваши, и добровольные приношения ваши, и первенцев крупного скота вашего и мелкого скота вашего… но на том только месте… на жертвеннике Яхве, бога твоего» (12:5–6, 14, 27). Все это соответствует Хелкиевой «Книге закона».