— Давайте, девчонки, садитесь, — я похлопал по покрывалу. — Я тут смотрю, еды все равно всем хватит.

Анастасия обрадовалась и моментально оказалась на покрывале, заглядывая в коробочки.

— Ого! — ее улыбка стала шире. — Неплохо, неплохо…

Катрин вела себя скромнее. Она села дальше от меня, поправила край своего легкого платья и посмотрела прямо мне в глаза. Анна казалась недовольной. Ну, это ее обычное состояние, так что я решил не предавать этому значение.

Последней появилась Диана. В легком, почти прозрачном платье. Она чинно прошла к покрывалу, не обращая внимания на присутствующих девушек и села рядом со мной, немного потеснив Анастасию. Пару минут царила полная тишина и какая-то неловкость.

— Да ладно вам, — я потянулся к ближайшей коробочке. — Лично я проголодался. Говорят, после стресса полезно поесть, так что, — я открыл коробочку и принялся уплетать странного вида кашу из мелкой крупы с ломтиками плоско-нарезанного мяса. Каша была приправлена пряными специями и имела весьма специфический, но приятный вкус.

— О, — сказал я, с набитым ртом. — Весьма вкусно. Я такого еще не пробовал.

— Я рада, что тебе понравилось, — немного смущенно сказала Диана.

— Это ты готовила? — удивился я. Она кивнула. — Ум. Действительно вкусно.

Когда я расправился с кашей, Диана отрезала мне большой кусок горячего рулета, посыпанного мелкими орешками. Запах у рулета был вкусный. К рулету шел холодный комеру из глиняного кувшинчика.

Девчонкам еда тоже понравилась. Я с улыбкой наблюдал, как они с удовольствием уплетают сладкий рулет. Со сладостями тут было туго, особенно с подобной выпечкой.

— Ну, с вами не соскучишься, — говорил я. — Что ни день, то событие, приносящее с собой новое открытие. Могли бы сразу все рассказать. Если есть что-то такое, что мне стоит знать, говорите сразу.

— Ты уж лучше сам спрашивай, — Анастасия безрезультатно оглядела корзинку в поисках рулета и обиженно посмотрела на Анну, которая утащила последний кусочек. — А мы расскажем.

— Ловлю на слове, — подмигнул ей я. — Диана, спасибо за вкусный обед. Остальным, спасибо за компанию. Вместе обедать куда веселее.

Девушки быстро собрали всю посуду. Я блаженно развалился на покрывале, благо его размер это позволял. Анастасия и Катрин о чем-то тихо болтали. До меня долетали только обрывки слов, да я и не прислушивался особо. Я закрыл глаза, расслабляясь. Кто-то положил мне на голову руку, гладя по волосам. Я открыл один глаз, вопросительно глядя на Диану. Та, как ни в чем не бывало, ответила мне спокойным взглядом, продолжая гладить по голове. Я только вздохнул, закрывая глаза.

Признаю, Диана была красивой девушкой, да как и все присутствующие, и ее внимание мне было приятно. Остальные девушки расходиться и не собирались. Диана к этому относилась спокойно, с полным безразличием. Благо опыт у нее был. А вот я чувствовал себя неуютно.

Катрин и Анастасия принялись обсуждать какого-то молодого стражника в подчинении Пьера. А вот Анна просто наслаждалась возможностью отдохнуть в саду. Она откинулась назад, глядя на листья, трепещущие на ветру. В таком расслабленном состоянии я провел около часа.

— А чем вы в основном занимаетесь в свободное время? — спросил я. Все внимательно посмотрели на меня. — Я имею в виду, какие у вас тут развлечения, как можно провести досуг в выходной день, компанией? В карты не играете? Может другие какие-нибудь игры.

— Досуг? — Анастасия задумалась. — У нас редко выпадает выходной, поэтому я предпочитаю просто отдохнуть. Поспать до обеда, побездельничать. А насчет компании, даже не знаю.

— Тебе скучно в нашем обществе? — прямо спросила Анна.

— Вот ты всегда так, — обиделся я. — Лично мне ничуть не скучно. Я могу долго, вот так вот, ничего не делать. Я просто подумал, что это вам может быть скучно.

— Не слушай ее. — Спокойно сказала Диана. — Она не знает, как проводить свободное время, так как свободного времени у нее не бывает. Если хочешь, я могу спеть.

— Правда? — обрадовался я.

— Я привыкла с пользой проводить свободное время, — проигнорировав меня, ответила Анна.

— Точно, — вспомнил я. — Анна как-то хвасталась, что умеет играть на лютне. Может быть, ты сыграешь для нас?

— Нет, — категорически отрезала она.

— Я, просто, спросил, — я примиряюще поднял руки.

— Я могу сыграть, — отозвалась Катрин. — У меня дома есть лютня, это недалеко.

— Ой, я хочу послушать! — завелась Анастасия. — Можно?

— Отлично! — я с готовностью вскочил. — Я готов. А… это… Катрин, у тебя тут дом есть? Я думал, мы все в пансионе живем?

— У нашей семьи тут свой дом, — Катрин улыбнулась. — Но, там никого сейчас нет, а мне одной там скучно.

— А как с этим быть? — я указал на покрывало и плетеную корзинку. — Захватим с собой?

— Лиса соберет, — Диана кивнула в сторону беседки.

То, куда нас привела Катрин, я бы не назвал домом. Это был здоровенный трехэтажный особняк, ничуть не уступающий по размерам пансиону, в который поселили меня.

Прислуги в особняке было немного. Пожилой мужчина, который следил за домом и садом и молодая девушка горничная. Катрин они встретили радушно. Мужчина предложил подать обед, но мы отказались, так как уже покушали. В отличие от нашего дома, этот был построен в другой манере. Холл на первом этаже был небольшой и имел несколько выходов. Прямо из холла на верхние этажи вела широкая лестница.

— Прошу сюда, — Катрин вела нас на второй этаж.

Как и положено, для подобных домов, на стенах висели портреты мужчин в костюмах и военной форме, а так же женщин в красивых платьях.

— Твои предки? — спросил я, указывая на картины в мой рост.

— Да, — Катрин остановилась возле портрета невысокого пожилого мужчины с суровым и пронзительным взглядом. — Это глава нашего рода. Мой дед. У нас в роду, в отличие от многих других высоких родов, всегда главенствовали мужчины. А это мой прадед, — на картине был изображен молодой парень с ярко рыжими волосами и озорной улыбкой. — Он добился для нашего рода того положения, которое мы занимаем сейчас.

— Хорошо придумано, видеть своих предков всегда перед глазами, — сказал тихо я. — И трудиться так, чтобы не было стыдно, смотреть на них…

— А еще, чтобы помнить и годиться, — добавила Катрин. Видать, я сказал это слишком громко.

Катрин провела нас в небольшую комнату, обставленную мягкими диванчиками. В дальней части комнаты стоял небольшой стул. И стены, и мебель, и даже ковры в помещении были выполнены в светлом, бежевом цвете. На стене, за спиной выступающего, было нарисовано красивое генеалогическое древо.

Катрин прошла по комнате, бережно касаясь инструментов, расположенных на специальных подставках. Тут было несколько трубных инструментов, напоминающих горны, несколько флейт или дудочек и, конечно, лютни. Один инструмент мне очень напомнил по форме гусли.

Мы расселись по диванам, а Катрин, выбрав длинную лютню с черным корпусом, устроилась на стуле перед нами. Пару минут она настраивала инструмент, пока он не зазвучал должным образом.

— Начнем с чего-нибудь знакомого, — сказала она. — "Память о трех рыцарях".

Мелодия была тихой, спокойной, грустной. Мне, не сведущему в музыке обывателю, сложно было подобрать слова. Звучала она куда дольше, чем та, которую я слушал на импровизированном концерте. К тому же, Картин играла не в пример лучше. Я неотрывно смотрел на движение ее пальцев. Они с поразительной легкостью порхали над струнами, извлекая чистый и красивый звук.

Когда она закончила, комната погрузилась в молчание. Как это было приятно. Звук уже стих, но в голове продолжала звучать мелодия.

Затем Катрин играла еще несколько лирических мелодий, разбавив их одним маршем. Вот маршей я слышал много, но их исполнение на таком струнном инструменте было совсем другим. Каждая мелодия в исполнении Катрин вызывала бурю эмоций.

После очередной мелодии, Катрин отложила лютню и пересела к нам ближе. Я понимал, как трудно было играть такие сложные вещи и ей, конечно, требовался перерыв.