Катя была в пути уже несколько ночей, а днём ей приходилось скрываться в затаённых тёмных уголках, о которых ей поведал Виктор. На третью или четвёртую ночь ей вновь повстречался Сэргард. В этом не было ничего удивительного, ведь она шла вдоль границы земель оборотней и вампиров, а как она узнала от своих новых знакомых, и те и другие частенько нарушали исконные рубежи и забредали на вражескую территорию, где-то в этих местах они повстречались и в первый раз. Так вот и в эту ночь, он охотился в своих родных местах и, как это обычно у него бывало, улизнул от стаи. Блуждал, блуждал в поисках добычи и вот набрёл на Катю.

Почувствовав опасность, она, поступила так, как поступала все свои последние ночи в таких случаях, взлетела вверх. Она зависла в воздухе и с любопытством стала наблюдать, как большой чёрный волк обнюхивает землю, на которой она только что стояла. Он задрал морду к верху и их взгляды пересеклись.

— Ты?

— Да я. — Катя рискнула опуститься чуть ниже, узнав своего недавнего заступника.

— Можешь и вовсе приземлиться, думаю, ты должна понимать, что я тебя не трону.

Девушка лишь на мгновение замешкалась и опустилась на землю.

— Ты уже вампир. — Констатировал он и без того явный для обоих факт.

— Да вроде бы… к сожалению. — Она слегка поморщилась.

— К сожалению? — Он вопросительно посмотрел на неё.

— А ты что думал? Что я прямо-таки буду рада своему перевоплощению? Так вот мой ответ, конечно же, НЕТ! — Катя прожгла его огненным взглядом.

— И что ты будешь делать дальше? — Оценивающий взгляд, чисто по-мужски, прошёлся по хрупкой фигурке.

— Жить и бороться. Допустим сейчас, я иду к Медену в надежде, что он поможет мне избавиться от этой напасти и вернуть прежнее состояние. Виктор сказал, что если мне кто-то и поможет, так это он.

— Виктор?

— Да, глава истинных, я имею в виду первородных, вампиров.

— А этот. — Пренебрежительно фыркнул человек-оборотень, в волчьих устах это прозвучало смешно и не умело.

Катя бросила на него недоверчивый взгляд и незаметно отошла чуть в сторону, в его словах не было особого дружелюбия.

— Я тут немного заплутала, несмотря на то, что во мне по идее должны проснуться инстинкты вампира. Просто я пока ещё не могу ими умело управлять. — Девушка опустила глаза. Она понимала, что ни в чём не виновата, но всё же испытывала некоторую неловкость, даже скорее стыд, за своё теперешнее положение. Ну а если быть предельно честными, то некая толика её вины всё же присутствовала в сложившейся ситуации.

Сэргард сделал вид, что не заметил её смущения, хотя и ощутил новый прилив других чувств в ней. Он прикинул, какой может быть реакция оборотней, когда они узнают, что он подружился с вампиром и так мило беседует с ней и как он может от этого пострадать. Но, решив, что подружился это слишком громко сказано, он всего лишь проводит её к Медену, тем более что старик чародей числился в друзьях всех людей-оборотней, Сэргард прогнал все сомнения.

— Хочешь, я провожу тебя.

Катя подняла на него полные надежды глаза, ей бы это очень помогло. Трудно руководствоваться инстинктами вампира, когда не знаешь, как ими управлять и понятия не имеешь куда идти. На ловушку его слова не были похожи, она не чувствовала в них лжи, ещё одна способность вампиров.

— Была бы очень благодарна.

— Тогда пошли. То есть, — он замолчал, оглянувшись, — подожди я сейчас.

Он скрылся в темноте, а через несколько минут, когда Катя уже начала волноваться, и насторожено поглядывать по сторонам, переживая из-за своего незнания куда идти, оттуда вышел уже человек, обычный темнокожий парнишка, совсем молоденький.

— Ты. — От удивления глаза у Кати не только расширились, но и готовы были вылезти из орбит. Нет, она прекрасно понимала, что одно то, что он был ЧЕЛОВЕКОМ-оборотнем, уже говорило о том, что он не просто волк, но всё же это перевоплощение в человека было столь разительным и неожиданным. Одно дело понимать что-то теоретически, но теория и практика зачастую оказываются вещами очень разными, а порой даже прямо противоположными, но увидеть оборотня в совершенно другом обличии, в человеческом обличии, это уже что-то выходящее за грани реального, покруче привычной практической действительности.

— Что тебя удивляет? Неужели ты не знала что я человек-оборотень? Думала просто говорящий волк? — Ухмыльнулся Сэргард.

— Да нет, но…

— Не знала, что наш народ чернокож? — Допытывался он.

— Я бы не сказала, что ты так уж чернокож. — Скорее ощутив всей кожей, чем, почувствовав во взгляде немой вопрос, она продолжила. — Просто ты не видел чернокожих людей в моём родном городе. Там кожа у людей различных рас отливает разными оттенками. Про тебя я бы сказала, что у тебя просто смуглая кожа, как у мулата, например. Тебя ещё можно назвать темнокожим, потому что кожа у тебя действительно тёмная, но ни как не чернокожим, так как до черноты ей ещё далеко.

— Гмм, не разу ещё не слышал ни от кого таких слов. Обычно все поражаются цвету нашей кожи и считают её очень чёрной. — Оборотень искоса взглянул на неё, вроде бы из любопытства, но невольно залюбовался её красивым профилем.

— А, простофили не грамотные. — Она махнула рукой, отгоняя глупые мысли. — Вообще-то ты очень даже ничего, симпатичный.

Она бросила на него оценивающий взгляд, и Сэргард тут же отвернулся, смутившись.

— Ты и сама… очень красивая… А что такое мулат? Надеюсь не оскорбление?

Катя весело рассмеялась, да пожалуй, путешествовать вдвоём было действительно интереснее, веселее и безопаснее, тем более что Сэргард знал дорогу.

— Нет, если бы я хотела тебя оскорбить, то употребила бы словечки покрепче. Уж поверь мне. — И в подтверждение своим словам, она сжала губы в плотный пучок и несколько раз кивнула. — А мулатами, если хочешь знать, в наших краях называют людей с тёмным, но не чёрным цветом кожи, по большей части у них один родитель имеет белую кожу, а другой чёрную.

— Полукровки. — С презрением откликнулся на её объяснения человек-оборотень, от чего Катя посмотрела на него удивлённо нахмуренно, похоже дискриминации подвержено не только человеческое население, но и всякого рода его генетические ответвления, ведь по её мнению люди-оборотни это те же люди только подверженные какой-то не объяснимой мутации. Хотя она могла и ошибаться. — Ну, в принципе можно и так сказать, но это звучит слишком грубо, такими словами мы перестали бросаться ещё в прошлом веке, по крайней мере, большинство из нас.

— Подожди, значит, ты считаешь, что я похож на полукровку? — Несколько угрожающе произнёс он, и высказывание это прозвучало как грозный рык. В этот момент, несмотря на его нынешний человеческий облик, Катя полностью осознала, что он, прежде всего волк. Она снова подалась немного в сторону. Нет, она не чувствовала страха, ведь теперь у неё было ценное оружие: когти, клыки и способность к полёту. И всё же это была предосторожность.

— Вот дремучий лес, — покачала головой девушка, улыбнувшись про себя.

— Да лес, действительно, дремучий, но не уходи от ответа. — Сказал Сэргард более спокойно. — Так, по-твоему, я и, правда, похож на полукровку.

На этот раз Катя не только едва сдержала улыбку, но и чуть не прыснула со смеха. Подняв руку в немом жесте подождать, она сделала вид, что чем-то подавилась.

— Нет, этого я не говорила. Я лишь сказала, что кожа у тебя не очень тёмная, а ты всё сам переиначил. Я даже не употребляла такого слова, полукровка, ты сам его первый сказал. Что не помнишь?

— Понятно. Я всё помню, ты права. — Рассеянно согласился юноша.

— А чего это ты так взбеленился? Разве у вас нет полукровок?

— Не знаю, что ты подразумеваешь под первым вопросом, у тебя вообще привычка непонятно изъясняться. Что до второго вопроса, то полукровок у нас нет. Мы очень радеем за чистоту кровей.

Мой народ всегда ревностно относился к браку и ко всему с ним связанному. Нет, у нас нет ни полукровок, ни иных примесей в крови.