— Кто он? — Удивлённо спросил Леонард, совершенно задавленный весом так неожиданно навалившихся на него нерешённых вопросов.

— Кто он? — Рассеянно повторила за ним Дарена.

— Ну, тот, кого ты считаешь моим отцом. Кто он? — Сердце Леонарда билось как сумасшедшее, неужели он уже так близок к разгадке тайны терзавшей его душу в течение стольких лет.

— Послушай у нас очень мало времени. Я вижу, ты не отрицаешь вероятность возможного отцовства Гарольда, значит, на то есть свои причины. Я же в свою очередь уверена, что ты действительно его сын по ранее приведённым причинам. Об этом говорит буквально всё. — Весь свой недолгий монолог она сопровождала покачиванием головы и размахиванием пальцев согнутых в локтях рук. — Так что, если ты готов рискнуть и бросить все, отправиться с нами для того, чтобы узнать свою настоящую семью. То знай, мы не будем против и примем тебя в нашу скромную компанию. Правильно я говорю, Маргарита Петровна?

Женщина безразлично пожала плечами. Смотревшие на неё в этот момент Дарена и Леонард вновь повернулись друг к другу.

— А куда это с вами? — Поинтересовался молодой человек.

— В мой мир, да и в твой, наверное, тоже, в Средневековию, если хочешь. — Она показала, на светившуюся сферу, — Твой мир, мой мир, Средневековия. Что это ещё за мифическая Средневековия? — Как завороженный повторил за ней Леонард, проследив за её рукой и с ещё большим интересом уставившись на отбрасывающее призрачный свет слабое радужное сияние. — Так каково её предназначение — переход в другое пространство, другое измерение, другую параллель.

— Я понимаю твоё желание рассуждать, но говорю тебе ещё раз, у нас совсем нет времени. Так что давай скорее определяйся. Если идёшь с нами, то держи пса покрепче, если не собираешься его здесь бросить, конечно, и давай мне руку. Если нет, то ты должен забыть обо всём что здесь произошло, о том, что ты видел и слышал и я тебе в том помогу. — Видя его нерешительность, Дарена уже подняла руки, собираясь произнести заклинание, когда Леонард остановил её.

Он взглянул на собаку, пёс испуганно жался к ногам хозяина, потом окинул любопытным взором своих новых знакомых. Неужели он действительно на столько близок к разгадке? Всё произошло именно тогда, когда он уже было полностью отчаявшись, почти потерял надежду. Его одолевали сомнения, на самом ли деле Эд разбудил его посреди ночи, на самом ли деле он стоит сейчас в обществе странноватых дам. Не сон ли это? Он тайком ущипнул себя. Нет, похоже, не сон. Ну а если всё происходит сейчас на самом деле, не помешались ли эти женщины, не лишились рассудка. А может, всё же провидение заставило собаку попроситься на улицу так поздно, ослушаться хозяина и привести его к этой светящейся штуковине. Что ж, в любом случае он не мог отказаться от того, о чём мечтал всю свою жизнь, одним махом обрести семью и поучаствовать в приключении. Выбросить из головы свои воспоминания, пускай даже с помощью гипноза которым вероятно хотела воспользоваться эта полуночная красавица, и начать всё сначала? Он не мог поступить так глупо, хотя не известно еще какой его поступок мог оказаться глупее. В конце концов, что он на этом теряет? И вообще, зачем ломать голову над вопросом, на который итак уже заранее знаешь ответ.

Леонард взял разом присмиревшего Эда на короткий поводок, и посмотрел на своих будущих попутчиц.

— Ну-у-у? — вопросительно промычала Дарена.

— Я с вами. — С решительным спокойствием ответил Леонард и протянул ей свою большую мужскую ладонь.

Они стояли в знакомой ночи, окутанные столь близким для них мраком. Свои белые одеяния Катя давно сменила на более практичные и удобные чёрные брюки, рубашку и плащ. Так одевались все приближенные Виктора, поэтому нет ничего удивительного в том, что при её появление в семье, ей была предложена такая же форма одежда. Что ж, это её даже больше устраивало, брюки ей были более привычны, чем платья, к тому же так она была практически незаметна в темноте, да и марким её наряд теперь никак не назовёшь. А уж выпачкаться здесь было много вариантов.

— Что ж, ты сделал свой выбор, по моему мнению, не очень удачный, но на то твоя воля. Я сразу предупреждал тебя, что насильно мы тебя держать не станем. Если когда-нибудь решишь вернуться, мы с радостью примем тебя обратно. — Виктор искоса взглянул на своего младшего сына, понуро опустившего голову. Не для кого не было секретом то, что в сердце этого юноши запала новоиспечённая вампирша.

— Спасибо, но всё же я хочу попытаться вернуть свой первоначальный облик. Простите меня, но я в отличие от вас рождена человеком и хотела бы им остаться. Также как и вы, я думаю, не хотели бы сейчас стать людьми? Я буду искать всевозможные пути и приложу все усилия для достижения своей цели. Но я вам всем очень благодарна и за помощь и за участие и за совет обратиться к Медену и за это. — Она раскрыла сжатую ладонь и посмотрела на свой серебряный крестик и свёрнутую рядом цепочку. Они были аккуратно сложены и заключены в прозрачную смолу смоляного дерева, может ненадолго, а может и на веки вечные, но в любом случае теперь они были для неё безопасны, впрочем, как и для любого другого вампира. Теперь это был прозрачный медальон, обычный медальон на тоненькой верёвочке. Катя с благодарностью приняла его, а позже и повесила на свою тонкую девичью шею этот многозначащий для неё дар. Когда-нибудь, а надежда на это в ней была очень велика, так вот когда-нибудь она извлечёт своё сокровище из смолы и повесит на шею своё драгоценное серебряное распятие, подарок отца, а пока…

— Отправляйся к Медену, дитя. На мой взгляд, он, конечно, вряд ли сможет тебе помочь, но всё же попытайся, ибо, если кто-то и найдёт лекарство от твоей названой хвори, так это он. Он и никто другой.

— Спасибо, Виктор, я никогда вас не забуду.

— Я тоже. Жаль, что ты пробыла у нас так недолго, и мы не успели узнать друг друга получше. Думаю, ты ещё слишком мало знаешь о нашем народе и обо мне в частности, чтобы полюбить наш образ жизни и мышления, но это всё лишь вопрос времени. Так что в любом случае независимо от исхода своего предприятия навести старика. — Он по-отцовски приобнял её.

— Обязательно, Виктор.

— Когда-нибудь ты поймёшь все прелести и преимущества вампирской жизни, — Виктор отстранился от неё и лукаво улыбнулся, — смирившись с её недостатками, а может, и сочтёшь их за достоинства. Жизнь даётся лишь один раз и по тому, кем бы ты не родился, или не стал в юношестве как ты, например, её следует проживать по чести. Каждый прожитый день нужно проводить в любви и радости, а не в ненависти и страдании, тем более что эта ненависть относится к твоему новому естеству. Запомни, ты есть тот, кто ты есть и этого не изменить. Если не можешь полюбить свою новую сущность, то хотя бы прими её такой, какая она есть.

— Постараюсь. — Катя натянуто улыбнулась.

— Ну, ладно не буду тебя задерживать, а то уже замучил своими нравоучениями. Пустые бредни старого умудрённого опытом вампира. Отправляйся к Медену и обязательно передай ему от меня мои приветствия и наилучшие пожелания, он мой старинный приятель. Мы не виделись с ним уже слишком много лет. Пусть приезжает погостить, будем как всегда рады.

— Я ему обязательно всё передам. — Катя оглянулась в непроглядную темноту позади себя. Что ж, ей придётся преодолеть страх перед мраком, так как ночь теперь её родная стихия и ей ещё быть и быть с нею наедине аж до самого Медгарда.

— Ну, удачи, дитя. Да не оставят тебя звёзды. И не забывай принимать сок кровавого дерева, хотя голод и жажда тебе сами этого не позволят.

Они распрощались и Катя, взлетев ввысь, начала очередной этап своего продолжительного пути от Санкт-Петербурга до Медгарда.

Какое-то время она ещё летела, а потом ей это толи наскучило, толи она устала с непривычки, что более вероятно, и она перешла на более знакомое для себя передвижение, на шаг. Земля была надёжней, на земле она чувствовала себя в большей безопасности, чем в небе. Хотя на самом деле всё было донельзя наоборот. Но земля была её родной стихией, поэтому она по-прежнему продолжала идти пешком.