"Бачели вочи, что покупали…"-подумала Катарина, но промолчала, по-прежнему оставаясь в полном недоумении.

— Создавать пару вторично, — продолжал между тем Сэргард, не прерываясь, — дозволенно лишь оставшимся в одиночестве, например, после смерти партнёра, других причин я просто не встречал. Так вот к чему я всё это говорю, поцелуй это одно из проявлений того самого влечения, и он также запрещён до обряда. Я чту наши законы, но я уже успел нарушить один из них несколько дней назад, так что не думаю, что сделаю себе этим намного хуже. — Неожиданно он обхватил её лицо руками и крепко поцеловал. — Это мой первый поцелуй, и я хотел подарить его тебе. Нет, нет, — он протестующе закачал головой, — я ещё не закончил. Позволь мне сказать все до конца, всё, что я хотел.

Катарина прикрыла рот, заглушив тем самым сорвавшиеся было с губ слова.

— Скоро мне исполнится восемнадцать, возраст вполне зрелого мужчины и я вправе выбрать себе жену. Ты девушка, о которой я мечтал, такая спутница жизни, которая мне нужна. Я предлагаю тебе стать моей женой…

Катарина, не веря услышанному, медленно качала головой, но Сэргард прекрасно понимал, что это механически-повторяющееся движение на самом деле ничего не означает, что это простая реакция на прозвучавшую неожиданность.

— … но не отвечай мне сразу отказом, пожалуйста. Подумай до тех пор, пока не разберёшься со всеми навалившимися на тебя проблемами. Обдумай всё хорошенько и реши, но знай, что я люблю тебя всем сердцем, а мы оборотни однолюбы, по закону и по духу. Но не думай, я не в коем случае не давлю на тебя. Пока же мы будем решать наши нынешние дела: вернём ребёнка и постараемся вылечить тебя от вампиризма. Я всё сказал и теперь, мы поступим так, как ты говорила ранее. Только будь очень осторожна, ведь теперь твоя жизнь и безопасность, дороже для меня, чем моя собственная. — Он взял девушку за руки и замолчал, крепко сжимая ладони обескураженной Катарины. Следующие его слова были произнесены серьёзно, но в них проскальзывали легкие нотки юмора. — Всё это говорю я ещё и к тому, чтобы ты знала, сбежать тебе от меня не удастся, я найду тебя везде, слышишь, найду, во что бы то не стало.

Да уж, такого напора она никак не ожидала и тем более не рассчитывала получить столь странное и неожиданное предложение руки и сердца. Закон законом, но ей и самой не очень-то хотелось отвечать отказом, хотя и над тем, чтобы сказать "Да" надо было тоже хорошенько подумать. Видимо этот парнишка был ей не совсем безразличен. Предложение оставить пока всё как есть, и разойтись по заранее намеченным путям было довольно-таки своевременным. И, наскоро попрощавшись, они разошлись каждый в свою сторону. Он пошёл навстречу Дереку с полным сознанием выполненного перед собой долга, она же в тёмную неопределённость с целым ворохом накопившихся, а теперь ещё и добавленных Сэргардом вопросов.

Девочка весело улыбалась, перебирая яркие цветочки в полумраке пещеры. Несколько женщин, кто с улыбкой, кто с безразличием, а кто и с откровенной то ли ненавистью, то ли завистью, наблюдали за ней.

— Почему ты не кусаешь её, Маришка, ведь она с нами уже столько дней, — прошипела одна из них. — Я понимаю, конечно, что это твоя добыча, и Он приказал не вмешиваться в отношения мести и не ссориться между собой, но ведь всему есть предел. Не хочешь сама, поделись с другими её сладкой детской кровью.

Некоторые при этих словах согласно зашипели, другие наоборот негромко возмутились.

— Никто к ней не прикоснётся без моего ведома, иначе я пожалуюсь Ему. Это моя месть и я имею право насладиться ею в полной мере. — Маришка капризно топнула ножкой.

— Но своей местью ты соблазняешь мгогих из нас. Почему-то мы не приносим работу на дом, по крайней мере, не поделившись ею. — Настаивала женщина.

— Ребёнок ни в чём не виноват, Порошка. Я мщу её родителям, мне нужна ИХ кровь, ИХ плоть, ИХ слёзы. — Пыталась объяснить Маришка.

— Но она и есть их плоть, кровь и слёзы.

— Я сказала, что не трону девочку и не позволю ни кому из вас к ней прикоснуться, — гневно зашипела блондинка. — Этот ребёнок мой и не стоит вообще обращать на неё внимание. Она невинное дитя и я не позволю её покалечить.

Девушка замолчала, задумчиво разглядывая играющуюся девочку. Она уже сомневалась в правильности своего поступка. Ей просто очень хотелось отомстить родителям этой крошки. Отомстить за всё за унижение и насмешки, за увольнение и изгнание из города, за это ужасное состояние в котором она сейчас находилась.

Отомстить за всё, за себя. Но в любом случае она уже начинала понимать необдуманность своего проступка и теперь ясно осознавала, что не хотела крошке зла, но пока ребёнок здесь, она находится в смертельной опасности, а возможно даже ещё хуже, чем в смертельной. Теперь же, глядючи на эту девочку, она думала, что она могла бы быть её дочерью, если бы её отец был к ней более благосклонен. Но он отверг её, отверг по её мнению очень грубо. Она желала, просто жаждала ему отомстить. Ему и его красавице жене, которая заняла желанное ею место. Но ребёнок, девочка… Она тут не при чём. Глупая месть. Уж лучше бы она вскрыла артерию её матери, а не играла в эти глупые безумные игры, подвергая крошку необдуманной опасности. Но теперь уже поздно что-либо менять, хотя и не настолько поздно, чтобы исправить свои ошибки.

— Вот всё что она просила передать. Катарина обещала нагнать нас следующей ночью, так что пока мы отправимся вдвоём. Ты лети, но старайся не терять меня из виду, а я в свою очередь попытаюсь двигаться по возможности на открытой местности. — Сэргард беспокойно обернулся, затем сказал кратко. — Пора.

— С ней всё будет в порядке, друг. — Дерек понимающе похлопал человека-оборотня по плечу.

— Надеюсь, у неё манера впутываться в разного рода неприятности. — И он скрылся за ближайшими кустами терновника. Ему предстояло перевоплотиться в волка и преодолеть огромное расстояние. И на протяжении всего своего длинного пути его мысли постоянно возвращались к Катарине. Что именно она тогда почувствовала? Не навлечёт ли она на себя опасность, откликнувшись на это своё предчувствие? И что с ней сейчас вообще происходит?

Дерек перекусил и, взобравшись на орла, отправился в путь, вслед за Сэргардом.

Катя осторожно брела в непрочной темноте, уже прорезаемой утренним рассветом. Она ощущала поблизости вампиров, и это не были люди Виктора, так как среди них она явно чувствовала присутствие своей прародительницы, упырицы, которая её укусила.

У Кати было огромное желание следовать вперёд и найти Его, и Его женщин, а с ними вероятно и ребёнка, но скоро начнёт светать, а ей ещё надо найти укромное место, в котором она сможет укрыться на день. С другой стороны раз они где-то впереди, значит, там есть и укрытие, а они близко это она знала точно. "Рискну и пойду вперёд, — решила девушка, — а там будь что будет. Если и не успею укрыться от солнечного света, может оно и к лучшему".

Вскоре она услышала едва различимый звук, который не способно было уловить человеческое ухо, но и она с некоторых пор человеком не являлась. Они переговаривались, они не особо скрытничали, они ни кого не ждали.

Лес становился всё менее проходимым. Через пышные кроны не было видно уже проясняющегося, но всё ещё звёздного, ночного неба. В некоторых местах чаща была настолько непроходимой, что девушка не могла идти в полный рост, и ей приходилось пригибаться, чтобы сделать хоть несколько шагов. Её превосходно видящие в темноте глаза, различали неясные силуэты деревьев. Катарина прекрасно знала, что где-то там, за пределами этой жуткой чащи, зарождался рассвет. Наступило утро. За последние несколько недель она очень соскучилась по прохладному свежему воздуху, по ярким солнечным лучам, но сейчас была даже рада, что рассвет не мог побороть могучие кроны этих многовековых деревьев и убийственный для неё свет оставался за пределами досягаемости. Это позволяло ей оставаться в живых, то есть спасало жизнь. Оказывается тьма, и мёртвые леса тоже иногда даруют жизнь, в особенности ей и ей подобным. Но в данном случае на кону была не только её жизнь, но и жизнь невинной малышки.