Однако получилось именно так. Он твердо верил в свою исключительность, считая себя одним из лучших, если не вообще самым достойным из наставников. Разумеется, он ничего заранее не знал о предстоящей церемонии, но когда Разара начала распределять должности, ни на мгновение не усомнился, что окажется в числе избранников. Однако церемония завершилась, а о нем так и не вспомнили. И тогда он почувствовал себя несправедливо обойденным. Здравый смысл подсказывал, что не скоро теперь представится ему случай подняться еще хотя бы на ступеньку, и во всем, как ни странно, он винил Соню. Ему и в голову не приходило, что он сам повинен в собственных бедах, что девушка и думать о нем забыла. В подруге Вожака он видел источник всех своих бед и горел желанием уничтожить ее.

— Желаешь мстить? — спросила в конце разговора Халима и, дождавшись его утвердительного кивка, заговорила снова: — Я хочу того же.— Юрг удивленно посмотрел на жрицу: она-то что не поделила с воительницей? Халима поймала его вопросительный взгляд и сказала: — На то есть причина. Какая — это тебя не касается, но, поверь, ничуть не менее важная, чем у тебя. Как и ты, я упустила свою возможность. Теперь мне до нее не добраться.

— Я доберусь,— процедил сквозь зубы Юрг.

Она посмотрела ему в глаза и поняла: он сделает, что обещал. Пожалуй, она все так бы и оставила, если бы не серьезные сомнения, что это вообще возможно. Здесь, в Логове, все на виду, а рыжая сука не из тех, кто позволит застигнуть себя врасплох. Так просто она не даст убить себя. Можно, конечно, попробовать подстрелить ее из лука, но кто поручится, что стрела принесет смерть? К тому же рядом с Соней теперь постоянно находится Север. Но даже если все сложится, поднимется переполох, начнут искать убийцу… Нет, совершенно ясно: в Логове их замысел осуществить нельзя. Подозрения неизбежно падут на Юрга, а он, не приведи Волчица, перед смертью может назвать ее! Конечно, со свойственной ей изворотливостью Халима опровергнет любые обвинения, но она знала, что после этого ей придется забыть о своих честолюбивых мечтах и останется только одно: выбираться потихоньку из Логова. Но не в Похиолу, куда она рассчитывала в конце концов попасть, а куда-нибудь подальше от Логова, где все придется начинать сначала. Этого допустить она не могла.

Юрг попытался было спорить с Халимой, но когда она изложила все свои соображения до конца, за исключением, разумеется, последнего, главного для нее самой довода, возражать перестал. Что толку мстить, если не сможешь насладиться плодами своей мести?

— Что же делать? — погрустнев, спросил он.

Халима задумалась, но совсем ненадолго. Ее острый ум быстро находил решения.

— Сделаем вот что,— ответила она.— Я устрою так, что ты сумеешь на время покинуть Логово, и узнаю, куда направятся Вожак и эта дрянь. Снабжу тебя деньгами, на которые ты сможешь нанять людей. А дальше уже твое дело. Думаю, стрела или две — для верности — лучше всего справятся с задачей. Но помни,— тут же предостерегла она: — Вожак ни в коем случае не должен пострадать. Он слишком ценен для Логова. И второе: что бы ни произошло, ты сам не имеешь права попасться, а наемники не должны знать твоего имени.

— И все-таки как я выберусь из Логова?

— Об этом не беспокойся. Я сумею найти убедительный предлог. Ну как, договорились?

— Договорились!

Юрг хотел улыбнуться, но черные глаза прекрасной колдуньи смотрели на него так холодно и жестко, что он не осмелился.

— Тогда запомни: с нынешнего дня ни шагу без моего ведома!

В покоях Белой Волчицы собрались четверо, если не считать самой хозяйки. Соня с Севером, Халима, уже привыкшая к тому, что ни одно важное собрание не обходится без ее участия, и Ханторэк, исполненный собственной значимости. Накануне он не уступил, хотя Владычица и попыталась ограничиться всего-навсего осуждением подруги Севера. Его слов о том, что обитатели Логова должны с уважением относиться друг к другу, она при всем желании оспорить не могла. И тогда он потребовал, чтобы бывшую послушницу заставили почитать того, кто назывался прежде отцом-настоятелем. Скрепя сердце Разара велела позвать Севера. Она не без оснований полагала, что попытка решить этот спор с самой Соней приведет только к еще одной ссоре, уже в ее покоях. Север подтвердил все сказанное Ханторэком, но при этом прямо сказал, что обиженный сам во всем виноват, ибо напросился на словесную перепалку. Тем не менее Вожак пообещал обуздать строптивицу, и Ханторэк чувствовал себя победителем. Правда, победа его носила половинчатый характер, но все-таки он добился своего! Ради этого можно забыть даже о том, что и сам он пообещал не пялиться на шадизарскую кошку.

Соня и в самом деле старательно отворачивалась от Ханторэка, чем еще больше порадовала его. Правда, он и не подозревал, что делает она это вовсе не потому, что Север дал слово, а по той простой причине, что Глаз Логова отвратителен ей. Кстати, не смотрела она и на Халиму, и вовсе не из-за того, что боялась проиграть в безмолвном поединке взглядов. Просто Вожак, перед тем как идти сюда, попросил ее не ввязываться в словесные баталии, и она, зная свой характер, решила просто не замечать обоих. Теперь же, придя на встречу, Соня упорно отмалчивалась, чувствуя, как нарастает в душе раздражение. Не помогали даже обращенные к ней благожелательные взгляды самой Белой Волчицы и попытки Севера ободрить ее.

Халима же держалась скромно, как и Ханторэк, больше наблюдая и слушая, так что разговор в основном вели Вожак и мать-настоятельница, в то время как остальные то и дело вставляли в него фразы.

— Я много думала о нашей с тобой беседе,— начала Разара, когда все собрались,— и пришла к выводу, что ты прав.— Север склонил голову.— Я полностью полагаюсь на твою оценку и считаю, что вы должны заняться самым главным. Тем более что — я узнала совсем недавно — время не терпит. Документы нужно вернуть, иначе мы рискуем потерять их навсегда. Взгляните на это.

Она бросила на стол карту, и все четверо подошли к столу. Соня всмотрелась в небольшой квадрат пергамента и без труда узнала на нем участок Хайбории, простиравшийся от Гипербореи на севере и вплоть до середины Черного Континента на юге. Справа карта ограничивалась восточным берегом Вилайета, слева граница проходила по линии, на которой расположились Бельверус, Ианта, Кеми и Ксутал. Соня увидела старательно прорисованные горы, города и реки, даже с притоками. Два места на карте помечены красными крестами. Один, как она сразу поняла, указывал местоположение Логова, второй — вероятно, цель их путешествия. Она покачала головой: ехать-то придется далеко.

— Речь идет о планах подземелий Пифона. Сами подземелья близко — за три дня добраться можно, да и то не слишком поторапливаясь. А вот карты, которые позволят нам найти их аж вон где.— Владычица кивнула на крест, прилепившийся едва ли не на самой крайней к югу точке карты.

— Далеко,— согласился Север, изучая пергамент.— Долго придется добираться.

— Если отправитесь морем,— заметила Халима,— то не так и долго.

— Нет,— тут же возразила Соня.— Может, морем и быстрее, но эти водяные качели — для сильных желудком.

Жрица ничего не ответила, просто презрительно скривилась, но воительница предпочла не обратить на это внимания. Север тоже сделал вид, что ничего не заметил, но встал, конечно же, на сторону подруги.

— Что по воде, что по суше — примерно одинаково,— подумав, сказал он.— Крюк по Гиперборее плюс переход через горы и путешествие по тундре съедят почти всю разницу во времени; остатки добьет переход через Туманные горы. К тому же Вилайет кишит пиратами…— заметил Вожак.— Их можно не бояться, но нельзя не учитывать.

— Хорошо,— тут же согласилась Разара.— Тебе виднее. Ты, в конце концов, объездил окрестные страны вдоль и поперек. Зато Иранистан, думаю, вряд ли так же хорошо знаком тебе.

— Твоя правда, Владычица.

— Я, быть может, тоже не слишком-то осведомлена, но знаю о некоторых опасностях, которые существуют и которых следует избегать. Место, где спрятана карта, находится в Джурдистане, имеющем прочную недобрую славу. Это самый юг Ильбарских гор, ближе к Зембабве. Горы почти необитаемы, и тем не менее таят в себе большую угрозу. Ваша цель — замок, расположенный в ущелье Духов. Сторожевая Стена полукругом огибает выход из ущелья.— Новая карта легла на стол.— В Стене оставлены три прохода: южный, северный и восточный.