— Еще девочкой я слышала о нем от старухи ведуньи, которая учила меня искусству. Имя показалось мне настолько странным,— продолжала она врать, чувствуя, что от того, поверят ли ей, зависит ее жизнь, а может, и нечто большее,— что я запомнила его.

— Где она? — пророкотала Тень.

— Умерла года три назад,— ответила Халима и ощутила, как могильный холод ледяными тисками впился в ее голову.

Однако своим непостижимым чутьем она предугадала, что так произойдет, и ее тренированный ум тут же избавился от всех чувств и мыслей, оставив лишь любопытство и память о старой гирканке. Она едва успела сделать это, и в следующий миг ее мысли застыли, как вода стынет на морозе, превращаясь в прозрачный лед. Еще через мгновение она почувствовала, что снова свободна.

— Ты или в самом деле говоришь правду, или искуснее, чем я полагал,— пророкотала Тень уже более спокойно,— хотя… Что-то подсказывает мне, что ты лжешь… Хорошо,— решилась наконец Тень,— я не стану вытягивать из тебя правду, хотя люди, которые лгут о своем прошлом, способны обмануть и в будущем. Но пока ты нужна мне живой.

— Я нужна тебе? — прошептала колдунья в изумлении.— Для чего?

— Об этом позже. Пока же прими мое доверие как знак доброй воли и избегай обманывать меня в будущем. Темный Властелин не прощает предателей. А теперь идем. Нам нужно поговорить, а это место слишком доступно.

— Слишком доступно?!

— Не думаешь же ты, что одна имеешь доступ в Дом Огня? В прошлый раз ты здорово погорела здесь! — заметила Тень, откровенно насмехаясь, но колдунья почувствовала только удивление.

— Ты знаешь и об этом? — прошептала она, задавая лишенный смысла вопрос.

— Я знаю очень много,— отрезала Тень.— Ты идешь? — Но Халима еще колебалась.— Я же сказал, что не желаю твоей смерти.

— Хорошо,— решилась девушка. Похоже, последний довод Тени убедил ее.— Только… Ты не мог бы принять более…— она помялась,— …другой… Принять вид человека?

Как только она замолчала, Тень начала меняться. Верхние углы прямоугольника поползли вниз, вытягиваясь в руки, над которыми возвышалась крупная голова без шеи. Между двумя нижними пробежала черта, и половинки разделились на две толстые, похожие на колонны ноги.

— Так сойдет? — Не в силах вымолвить ни слова, колдунья кивнула.— Тогда идем.

Тень неуклюже махнула рукой в сторону, откуда пришла, и странная пара направилась вдоль световой стены, постепенно углубляясь в зону тьмы.

— Куда мы идем? — забеспокоилась Халима. Она сама привыкла устраивать людям неприятные сюрпризы, так что немудрено, что ждала от других того же.— Я предпочла бы разговаривать не у тебя, а где-нибудь в другом месте.

— Мне нравится твоя недоверчивость,— пророкотала Тень, не останавливаясь. Осторожность — первый признак ума. Думаю, что мы договоримся. Смотри «третьим глазом»,— посоветовала Тень.— Этот мир пуст и темен, но это вовсе не значит, что кроме Дома Огня в нем не существует больше ничего. Смотри внимательнее и увидишь…

Халима умолкла, пытаясь рассмотреть этот призрачный мир внутренним зрением. Вскоре ей это удалось, хотя картина мало отличалась от той, что она видела глазами. Чтобы сравнить, она позволила себе оглянуться. Дом Огня к этому времени превратился в изначальное пятнышко света. Она шла по дороге, сотканной из тьмы, почти такой же непроницаемой, как и тело Тени. Впереди она увидела странное мерцание. Вроде бы свет, и в то же время не свет.

Халима всмотрелась в странный образ. Он вдруг вырос, едва они подошли вплотную, как то обычно происходило в иллюзорном мире, в котором она находилась сейчас. Стена не виданного ею прежде темного пламени стояла перед ней. Она бурлила и переливалась, как черная ртуть, всеми мыслимыми, а точнее, немыслимыми оттенками черноты.

— Нам туда,— кивнула Тень на скопление тьмы, но девушка остановилась.

— Что это?

— Всего лишь один из Сторожей, охраняющих пути к Перекрестку Сил, то есть его тень. Не бойся, Сторож не живой. Это всего лишь клубок дорог, и нужно уметь выбрать верную, чтобы попасть на другую сторону.

— Что я должна делать? — Халима решилась.

— Ничего,— пророкотала Тень.— Просто не отходи от меня ни на шаг.

Они вступили в клубящуюся тьму. Понять, где она побывала, колдунья так и не смогла, сколько потом ни старалась, хотя сознания не теряла и упорно шла, ни на миг не теряя из виду широкую спину Тени. Она помнила лишь, что здесь уже не царила непроглядная чернота Вечной Ночи, а присутствовали все оттенки серого и даже ослепительная белизна снега на горных вершинах. Халима шла, а окружающее пространство постоянно менялось. Она преодолевала лестничные марши, ступала по мощенным квадратными плитами набережным с низкими парапетами, которые нависали над странными, молочно-белыми реками и зачастую заканчивались всего несколькими ступенями, ведущими на некое подобие лестничной площадки. Иногда по арочным мостам они пересекали бездну, то поднимались, то спускались, пока не подошли к такой же переливавшейся всеми оттенками тьмы стене, как и в начале пути.

Пару раз Халима попыталась осмотреться, но ей тут же становилось дурно, когда она видела, что галерея, по которой она только что прошла, непонятным образом оказалась вдруг на том месте, где полагается находиться стене, а то и потолку. После этого девушка предпочла не задавать себе глупых вопросов и просто следовала за Тенью.

Халима шагнула в пелену мрака и, очутившись снаружи, вскрикнула от неожиданности. Она ожидала и здесь увидеть черный или черно-белый мир, но в первый же миг ее ослепила алая вспышка. Колдунья осторожно посмотрела по сторонам. Черная твердь вокруг громоздилась неприступными скалами, испещренными широкими карнизами, на одном из которых стояли они с Тенью. Переливающаяся пелена, из которой они только что вышли, выглядела отсюда как прямоугольный дверной проем, пробитый прямо в скале. В десяти шагах перед ними, обрываясь отвесно вниз, виднелась кромка карниза, что уходил вправо и влево, опоясывая огромный котлован с одинокой скалой, высившейся в его середине. Девушка подошла к краю карниза. Обжигающий жар поднимался с укрытого паром дна котлована. Подгрызаемая огнем скала то и дело обваливалась. Иногда порывы ветра принимались точить камень, который крошился буквально на глазах. Потом откуда-то сверху обрушивался водопад, обволакивая все вокруг поднимавшимся из недр котлована удушливым паром, а когда он рассеивался, от скалы оставался только ее источенный скелет. Тень молчала, и Халима принялась ждать, когда остатки скелета рухнут в огненную бездну, но с изумлением обнаружила, что каменная плоть нарастает на костяк и скала принимает первоначальный вид.

Она поняла, что окончания этой борьбы не дождется никогда, и отступила от грозившего обвалиться края.

— Что это за место? — спросила Халима, оборачиваясь к Тени.

— Перекресток Сил,— ответила Тень, которая теперь приняла очертания тяжелой фигуры, полной силы.— Здесь они сходятся, чтобы побороться, а может, наоборот, зарождаются и, повздорив, расходятся, каждая в своем направлении. Этого не знает никто. Но тот, кто получит доступ к мощи Перекрестка, покорит мир.

Вот как… Халима вновь посмотрела на клубы поднимавшегося со дна пара, окрашенного во все оттенки красного — от темного пурпура до нежной розы.

Налетевший внезапно порыв бешеного урагана прогнал туманное разноцветье прочь. Над головой раздался оглушающий грохот, и каменная лавина сорвалась вниз неподалеку от них. Девушка испуганно отпрянула. В тот же миг столб ослепительно белого пламени поднялся перед тем местом, где она только что стояла.

— Сейчас мы сгорим,— прошептала гирканка и услышала в ответ рокочущий смех Тени, но, как ни странно, не рассердилась, а успокоилась.

— Тебе нечего бояться,— сказала ей Тень.— Мы невообразимо далеко от того места, где все это происходит.

— О чем ты говоришь? — спросила Халима, до которой не сразу дошел смысл сказанного.

— Я Тень Темного Властелина, который сидит сейчас в своем замке,— начала Тень.— Ты — призрак человека, тело которого осталось в реальном мире. Точно так же и место это далеко отсюда. Оно лишь тень Перекрестка Сил, существующего на самом деле. Но совсем не здесь.