– Мухтар, мальчик мой, зачем ты это сделал? Неужели твоё внимание так привлекла эта франкская шлюшка, что ради неё ты пошел на такой риск? Ты, верно, забыл, для чего отец отправил тебя в этот варварский город. Изучать магию, а не заниматься всяческими глупостями. Тебе что, мало других шлюх, которых можно купить за не такие уж и большие деньги?

Аладдин усмехнулся и ответил:

– Зря ты так отзываешься об этой франкской красавице, Саид. Она, к твоему сведению, девственница и станет украшением моего гарема, а если не понравится мне, то я продам её в какой-нибудь местный бордель или велю утопиться в море. Она моя и, вообще, хватит выговаривать мне. Не забывай, что ты мой слуга. Лучше скажи мне, ты хорошо заворожил големов? Они пропустят ко мне моё новое приобретение?

– О, да, Мухтар! – Воскликнул Саид – Ты действительно мой господин, но какой же ты при этом дурак. К твоему сведению эта франкская красотка познала уже стольких мужчин, что будь спокоен, тебе столько красавиц даже в самом счастливом сне не приснится. Именно это меня больше всего и пугает, мой господин, и я думаю, а не усыпить ли мне тебя, чтобы немедленно покинуть это жалкое строение бегством? – Посопев, он добавил – Об этих ничтожных големах можешь не волноваться, Мухтар. Они всем хороши, но их можно довольно легко заколдовать и они перестанут замечать какого-либо человека. Но я всё же предлагаю тебе бежать. Не заставляй меня применять силу, мой мальчик.

– Только попробуй. – Угрожающе проворчало ублюдочное ничтожество в чалме – Шива моментально сделает тебя покорным и послушным моей воли. Не забывайся, Саид. Занимайся лучше своими прямыми обязанностями, охраняй драгоценного наследника великого мага и тайного повелителя Сирии.

Макака тут же злобно оскалилась и зашипела, а я, подав рукой знак всем остальным, тихо вошел в тело подонка. Вслед за мной Элен блокировала макаку, а Гарик вошел в тело Саида, да, и то лишь частично, но самое главное, его голова оказалась внутри черепа этого черноватого, как мне сразу показалось, мага. Не говоря Мухтару ни слова и, вообще, не давая ему понять, что в его тело кто-то вселился, я принялся с бешеной скоростью рыться в его мозгах и вскоре кое-что обнаружил и это мне не очень понравилось. Оказывается, у этого ублюдка имелся в пищеводе специальный карман, выращенный с помощью магии, а в нём находился миниатюрный биохимический реактор, который синтезировал, как я и предполагал, зелье запечатления. Когда его жертва приходила в чувство и являлась к нему, он запускал внутрь пищевода тонкий катетер, спрятанные в его правой руке, брал им несколько капель магического зелья, вливал его в вино и давал выпить завороженной девушке, творя довольно сложный магический заговор. Обратного пути, похоже, не было, но я не отчаивался и продолжил исследовать содержимое мозгов этого ублюдка.

Вилли тем временем связался с Дитрихом и тот, узнав, в чём дело, пришел в неописуемую ярость. Его секретная служба уже давно следила за Омаром, неслыханно разбогатевшим в последние семьдесят лет и подозревала его в чёрной магии и, как это не прискорбно, привораживании людей. Правда Дитрих понятия не имел, что можно этому противопоставить, а убивать Омара, чтобы вслед за ним погибли тысячи людей, которых он, возможно, приворожил, ему не хотелось. В общем положение было практически безнадёжным. Прошло уже два с половиной часа. Мухтар не ложился спать, так как вскоре Симона должна была сама прийти к нему в объятья. Ну, да, как же, размечтался. Скорее уж я проведу её запечатление с Николенькой. Тот, по крайней мере очень интересовал её, как первый мужчина, это раз, и был согласен стать её единственным мужчиной, это два. На всю жизнь. И тут забрезжил единственный лучик надежды. На Земле Прима прогнали всю информацию через аналитический компьютер и тот выдал следующий вердикт – поскольку приворот имел психобиохимическую основу, не всё было потеряно.

В общем в этой методике привораживания как женщин, так и мужчин, всё было построено на том, что в сознании привороженного создавался мощнейший, всеподавляющий комплекс кумира и если его варварски разрушить, то есть поймать кумира на каком-нибудь жутком извращении, убить его в ходе него и затем всё растиражировать, то приворот с высокой степенью надёжности будет развеян. Вопрос с Омаром решался довольно просто, туда было достаточно послать наших девчонок и если он действительно привораживал людей, то мигом отправится на конюшню и там самый могучий ишак с полутораметровым членом так вдует ему, что конец вылезет у великого мага и тайного правителя Сирии из глотки и всё это будет заснято во всех ракурсах. С этим нам сразу же всё стало ясно, но как разворожить Симону, чтобы с одной стороны сохранить всё в тайне, а с другой сделать так, чтобы это юное чудовище издохло самым позорным образом. Мы снова собрались в моих покоях и стали думать. Тихон поднял руку и первым внёс весьма толковое предложение:

– Ребята, я могу подойти к окну Симоны, сотворить морок невидимости и влететь в него. Потом я возьму её на руки и принесу в покои Аладдина. Там ты, Мэт, заворожишь её на него, но мы не дадим ему к ней даже прикоснуться…

– Но покажем её этому уроду обнаженной, прежде чем он сдохнет, как паршивый шакал. – Прорычала астральная Лиззи, которую сменила в теле Симоны Элен.

Кивнув, я согласился:

– Это вполне подходит. Зелье в бокал я волью и заговор прочитаю на раз, но как нам его спровадить к Вию на суд? Не тащить же этого ублюдка на конюшню, где полным полно народа.

Гас коротко хохотнул и предложил нечто такое, что даже Мотя, гораздый на всякого рода лютости в отношении чёрных колдунов, вышедших из-под власти Чингисхана, и тот ужаснулся:

– Гас, ты форменное чудовище.

– Знай наших, Мотя! – Радостно воскликнул Гасан и добавил с ухмылкой – А прессе мы всё подадим таким образом, будто некий студиозус, весьма преуспевший в колдовстве, решил подглядеть, чем это занимаются по ночам Мухтар, его слуга и обезьяна, а когда их забавы закончились трагически, то тотчас подбросил магические фотоснимки в редакцию студенческой газеты и в обед эти снимки были в ней уже опубликованы. Естественно, что Симона увидит всё первой. Ну, как вам такой вариант?

Предложение Гасана всем понравилось и мы быстро разошлись по местам. Элен осталась в теле Симоны, Синяя Птичка вместе с Сестричкой Юлечкой помчались в Дамаск, а мы в покои Аладдина, чтобы раз и навсегда положить конец чёрному привораживанию. Дитрих клятвенно заверил нас, что их извращения будут немедленно растиражированным по всему Ближнему Востоку и даже пообещал выплатить нам огромную награду за разоблачение чёрного мага. Снова оказавшись в покоях, мы быстро принялись за работу. Через пять минут в распахнутое настежь окно гостиной влетел Тишка, державший на руках обнаженную Симону и Аладдин произвёл запечатление, после чего наш друг моментально убрался восвояси. Мухтар, Саид и даже обезьяна всё чувствовали и прекрасно осознавали, но ничего не могли поделать. Все пути к бегству были надёжно отрезаны, поскольку вся троица стала марионетками в наших невидимых руках. Хотя не совсем так, мы проявились перед ним и даже сказали, кто такие и чем это теперь пахнет для их обоих. После этого я предоставил им последнее слово и дал выговориться перед казнью. Саид повёл себя мужественно и сказал с горькой усмешкой:

– Вот видишь, мальчик мой, какая позорная и жалкая смерть тебе уготовлена славянскими богами? Поверь, уже только сам этот факт сделает нас обоих изгоями в аду на вечные времена и там нам придётся испытать на себе не только муки от рук дэвов, но и все остальные грешники приложатся к нашим задницам.

Мухтар молил о пощаде, да, только кто же возьмёт на себя ответственность простить негодяя, погубившего немалое число невинных девушек. Симона первая увидела магическое видео, на котором сначала слуга трахнул своего господина, потом тот его, а обезьяна с упоением вылизывала их, но затем почему-то взъярилась и, с чудовищной силой раздвинув задницу Аладдина, влезла в него, а тот, будучи не в силах перенести такую мучительную смерть, ведь злобная макака разодрала ему все внутренности и даже добралась до сердца и вцепилась в него зубами, в конвульсиях просто оторвал своему слуге голову. Посмотрев на это всё, особенно омерзительно выглядел судорожно извивающийся хвост Шивы, высовывающийся из окровавленной задницы дегенерата, Симона брезгливо поморщилась и сказала: