– Держитесь подальше от домов, – не сбавляя шага, посоветовал Дорлан, – а то вдруг кирпич упадет или крыша съедет?

Настя согласилась с магом-вышибалой:

– Да, когда у кого-то едет крыша, главное – вовремя отскочить.

На следующем перекрестке царило настоящее столпотворение. Над развалинами рухнувшего дома стоял шум и причитания живых, а молодой мужчина в пыльной одежде кнутом подгонял безмолвных рабов, чтобы те быстрее разбирали завалы.

Впервые в жизни Настя увидела вблизи столько зомби одновременно. В отличие от служанки с границы, эти не отличались ни красотой, ни даже заметными признаками пола. Все в балахонах, надетых на одинаково худощавые тела, с гладкими, лишенными всякой растительности головами и тусклыми, сероватыми лицами. Тоже почти одинаковыми, словно их подогнали под единый образец. И то верно, какая хозяину разница, кем был в прошлой жизни тот, кто нынче надрывается на грязной работе, мальчиком или девочкой.

Различались мертвые рабы только ростом, но даже коротышки обладали внушительной силой, таскали камни не хуже здоровяков. И на каждой бледной шее виднелся утыканный кристаллами обруч.

Кнут у надсмотрщика тоже был не простой. При каждом ударе о тело раба он вспыхивал тусклым светом, и мертвяк вздрагивал, как от ожога, хотя на коже двуногой грязеуборочной машины не оставалось никаких следов.

Первым удивился Флур:

– Чего это парень разбушевался? Никогда такого не видел.

Аврора покосилась на рабов, потного, злого надзирателя и свистящий кнут, и пробормотала:

– Не знаю! Пошли отсюда, быстро!

Вскоре развалины остались позади, но Настя никак не могла забыть увиденное. Что так озадачило ее спутников, которым зомби не в новинку? И почему хваленые тантлонские рабы, которые, если верить рекламе, отличаются нечеловеческим усердием и покорностью, так плохо работали? То и дело замирали в нелепых позах, задирали головы и таращились своими блестящими, как стекло, глазами, куда-то наверх. Удар кнута возвращал их к реальности, но все повторялось вновь и вновь – серые, неподвижные лица, пустые взгляды, устремленные ввысь. Не в небо, а на шпили города Повелевающих.

Туда, откуда звал на помощь Арман.

Что с ним могло случиться? А если это не ошибка, не случайный кирпич, и вообще уже не вполне Арман? Настя мысленно прикрикнула сама на себя, обратив нарастающую панику в злость.

Допрыгался эльф, попал в беду, и только сейчас она с ужасом поняла, как ей нужен этот поклонник модных тряпок и машин, видите ли, не привыкший обременять себя помощью низших созданий. Самодовольный тип, у которого хватало лицемерия изображать дружбу, но не хватило смелости признать, что он, великий и ушастый, нуждается в простом человеческом прикрытии? И кто после этого расист?!

А ведь он необходим Насте, как воздух, их связывает чувство, которое не снилось всем его прекрасным подружкам. Сильнее страсти, больше, чем любовь, величайшая сила всех времен и народов – корысть!

Только этот ушастый делает что-то полезное, чтобы вернуть питерской сыщице ее потерянный мир, а она готова помогать ему в поисках королевской подвязки, пока артефакт не найдется, или пока не замерзнет ад.

Император Феликс хоть и боится катастрофы, которую сулит нарушение изначального мироустройства, но на соседний мир ему, в общем, наплевать. Не говоря уже о какой-то девице, застрявшей на чужой стороне. Может, потом спохватится, когда поздно будет, но Настя не собиралась ждать всеобщего конца света. Для нее он уже наступил, когда не стало дороги домой.

Никто не пойдет с ней до победы или окончательного краха, кроме Армана. Только ему обратный билет нужен не меньше, чем ей. Сгинувшая подвязка-артефакт, которую он так и не нашел – вот цепь, накрепко приковавшая его к соседнему миру. Для эльфа лучше смерть, чем позор нарушенной клятвы, но еще лучше – исправление ошибки. А для работы над ошибками более преданного и целеустремленного союзника, чем Анастасия, ему не найти.

Короткие южные сумерки сменились бархатно-черной ночью, наполненной светом разноцветных огней и ароматом цветов. К цветам примешивался запах жареного мяса из какой-то забегаловки и приторных дух благовоний.

Благовониями тянуло из большого пролома в стене одного из домов, разрушенного землетрясением. Двое мужчин торопливо завешивали дыру цветастым покрывалом, но Настя успела разглядеть золотисто-алое нутро жилища и нескольких юношей и женщин, одетых в кружевные лоскутки, по одному на каждую персону.

Красотой сложения и лиц они так отличались от зомби-работяг, что человек несведущий не распознал бы в них мертвяков. Но сейчас это оказалось проще простого – все красавицы и красавцы тупо таращились сквозь пролом на башни верхнего города. И никто не махал кнутом, чтобы отвлечь их от созерцания. От

выжидающего

созерцания.

Мужчины с покрывалом подозрительно глянули на четверых прохожих. Не иначе, закрытое заведение, для особых клиентов, экскурсии сюда не водят. Но прохожие скрылись в темноте, не проявив интереса к лучшим творениям некромантов и их хозяевам.

У стены Торгового города стоял шум, солдаты городской стражи старались изо всех сил, чтобы возле распахнутых ворот не наступила полная неразбериха.

– Без паники!!! – орали они, загоняя в стройную очередь рвущихся домой гуляк, – Трясти больше не будет! Так говорит Темная гильдия!

Увещевания помогли – некоторые повернули обратно и ушли догуливать, а тем временем Аврора и ее команда под шумок оказались по ту сторону ворот.

Торговый город совсем не походил на кварталы, оставшиеся за стеной. Фонари на улицах были одноцветными, желтыми, а дома однообразно светлыми, но зато с колоннами и статуями. Здесь меньше шумели и меньше гуляли. Пришлось даже немного сбавить ход, чтобы не слишком выделяться среди чинных прохожих.

Вскоре новая стена преградила путь. Ее белизна в лунном свете отливала радужно-алмазным блеском, искрилась, как снег в морозную ночь. Насколько хватало глаз, ворот или хотя бы маленькой калитки в этой величественной ограде не было.

Желающие попасть в город Повелевающих делали это с помощью подъемника, похожего на вычурный лифт позапрошлого века из Настиного мира. По слухам, ворота в этой стене тоже имелись, но открывали их редко, по особым случаям, только с помощью магии, и каждый раз в новом месте, чтобы враг не догадался.

Кабина, закрепленная на тросах и одном направляющем рельсе, спускалась из вместительной будки, прилепившейся к стене на самом верху. Парнишка в униформе распахивал узорчатые, наполовину застекленные двери кабины, впускал пассажиров и колокольчиком подавал сигнал – готово! Заинтригованная Настя шепотом спросила:

– А на чем работает эта конструкция? Ну, на магии там, или на бензине?

– Как на чем? – удивился Флур, – На неживой силе, конечно. Наверху, за стеной, рабы поворачивают колесо.

Кабина дрогнула, оторвалась от земли и медленно поплыла в мир темной магии. Внизу раскинулся прекрасный вид на город, на спокойное море, будто его не сотрясали полчаса назад чудовищные волны. А потом лунный свет померк, сменился мягким, уютным светом ламп – лифт добрался до места назначения.

Изнутри верхний этаж походил на маленькую станцию канатной дороги где-нибудь в горах. С той разницей, что в канделябрах на стенах горели огоньки явно магического происхождения, а плату за проезд принимал не кондуктор, а стражник из Темной гвардии, элитной охраны города Повелевающих и его сокровищ.