Богиня вторая

Из пены родилась морской,

Ступила на брег,

Покорила навек

Сердца людей!

Ты, моя Любовь!

Как известно

из римской мифологии,

Венера - богиня любви.

Конечно, моя Венера

не сошла с небес

и не ходила по морским волнам.

Повстречались мы,

я бы сказал, волей случая!

И земля не ушла из-под наших ног,

как бывает у влюбленных

с первого взгляда.

Письма, километры строк к тебе,

несу слова,

несу улыбки,

поцелуи несу,

но как мне вынести

прощание с тобой!

- Сегодня ничего! -

сочувствующе говорит мне почтальон.

И завтра, и послезавтра тоже.

Пишу на магнитную ленту слова,

тебе должно понравиться,

ведь ты так любишь

мой "янтарный" голос!

Но ответа не последовало.

Молчание,

как будто мои слова уходят

в сливное отверстие канализации,

как вода!

У меня такая пустота внутри,

и мне нечем ее заполнить!

Я вою волком ночами!

Я все решил, решился,

хватит, устал!

Сегодня был у тебя.

Просто сел на электричку

и поехал в неизвестном направлении.

Вот так просто:

измучил, истерзал себе душу,

бросил все

и порезал

на мелкие кусочки расстояния.

Под стук колес

я несколько раз прокручивал в голове

нашу встречу.

Какая ты теперь?

Как живешь?

Чем дышишь?

Но знал одно,

что ты будешь рада,

рада мне!

В старом деревянном доме

я застал лишь твою мать,

которая была, конечно,

не в восторге

от невесть откуда

свалившегося гостя.

Но весьма благосклонно

обмолвилась о тебе парой фраз

и предложила остаться на ночь.

Я, в свою очередь, поблагодарив,

направился к выходу.

Дверь оказалась

неподатливой и тяжелой,

словно она,

сговорившись с тобой,

не пускала меня обратно.

Я шёл по узкой проселочной дороге,

а из моих глаз дождем

лились слезы.

Сердце мое было

переполнено отчаянием.

Рядом со скамейкой

на вокзале,

где я дожидался поезда,

сидел пес

и жалобно смотрел на меня.

Я выпотрошил

внутренности своего рюкзака

в поисках хлеба,

зрелище голодных собачьих глаз

для меня было невыносимым!

А ты в Москве и ничего не знаешь...

* * *

Иногда моя память

позволяет мне вспомнить тебя,

но воспоминания

всегда такие обрывочные.

Они как осколки от снаряда

в моей голове:

Ты сидишь на скамейке в парке,

я подхожу и сажусь рядом.

"Привет!" - улыбаешься мне ты.

Я хочу поцеловать тебя,

но вокруг так много людей.

Жаркий день,

медленно переходящий

в удушливый вечер.

На твой вспотевший лоб

налипли золотистые пряди.

Ах, как ты прекрасна

и похожа на "Данаю"

Густава Климта!

Мы разговариваем, смеемся

и заранее грустим

о том, что надо будет прощаться.

В разговоре ты,

жестикулируя руками,

задеваешь сережку

и теряешь ее в траве.

Мы долго ползаем

на четвереньках.

Отчего ладони и коленки зеленеют,

но так ничего и не находим.

Ты, торопясь домой,

огорченно бросаешь:

"Ну и черт с ней!"

Я остаюсь стоять на коленях,

решаю не сдаваться

и через битых полчаса,

нахожу невесомый серебряный шарик,

сотканный ювелиром,

будто кружево.

Это была моя маленькая победа!

* * *

Вчера встретил

твою подругу Юльку.

Та еще стерва,

ну да ладно,

речь сейчас не об этом!

- Пойдем, выпьем,

Дорогой, за встречу! -

раскокетничалась она.

Юлька с жаром рассказывала,

что была недавно

в столице и видела тебя.

Да в таком неприглядном виде,

что ни в сказке сказать,

ни пером описать!

Меня распалила досада.

Я с трудом сдерживал слезы

негодования.

Ты, моя любимая, -

девочка на Тверской?

Пили огненную воду,

как полагается, студеной.

Наутро я заболел ангиной.

Я понимал,

что это не болезнь

сковала горло,

а мое чувство,

которое уже не может

держаться внутри,

а рвется наружу!

Я ведь люблю тебя

и поэтому ревную!

Ревную тебя даже к воздуху,

которым ты дышишь!

"Кто не ревнует,

тот не любит!" -

вспомнил я изречение

старой доброй няни.

Но только сейчас понял,

что не тогда человек ревнует,

когда любит,

а когда хочет быть любимым!

* * *

Спустя пару лет

я по делам оказался в Первопрестольной,

где меня встретил мой давний приятель

и рассказал мне планы на вечер.

Нагулявшись вдоволь

по широким московским проспектам,

мы решили скрепить дружбу

крепкими напитками.

Зашли в кафе-бар

"Московские дворики"

раздавить южные коньяки

и вспомнить былое,

а вспомнить, уж поверьте, было что!

В завершение вечера

друг предложил позвонить девочкам

и поехать в сауну.

Я тоже был не против,

потому что был свободен,

как ветер в поле.

Пока мы спорили

кто будет платить по счету,

прозвенел дверной колокольчик,

и в заведение

под стук собственных шпилек

продефилировали

две гогочущие ночные нимфы.

Передо мной предстала ты.

Брюнетка с небрежными локонами,

с ярким вызывающим макияжем,

то ли в коротком платье,

то ли в длинном свитере,

в пошлых черных сапожищах.

Мне почему-то представилась картина

испанского художника Диего Веласкеса,

изображающая

полулежащую обнажённую Венеру.

Она смотрится в зеркало,

которое держит перед ней Амур.

Если сказать точнее,

то перед глазами появилось

демоническое отражение в том зеркале.

Меня передернуло,

и эта судорога сознания

отразилась на моем спокойном лице.

Нет, любовная рана уже затянулась,

остался только шрам от сигареты,

которую я притушил о свою руку.

Случилось это почти машинально.

Раскуренная сигарета

тлела у меня в руке,

огонь жадно ел папиросную бумагу,

пепельный снег

падал мне на брюки.

Я промахнулся,

целясь сигаретным столбом

в пепельницу,

но ожог,

который получило тогда

мое сердце

был болезненнее.

* * *

Неожиданный звонок

посреди ночи спустя несколько дней.

На заднем фоне орут "чурки",

и твой смеющийся

бархатистый голос в трубке:

- Милый, это ты, милый?

Я тебя сразу узнала!

- Кто тебе номер мой дал? -

как можно спокойнее говорю я.

- Твой друг,

с которым ты в "Двориках" сидел,

помнишь?

Ты так быстро ушел!

Согрей меня, милый,

у меня в душе сквозняки гуляют!

Ты меня уже не любишь? -

продолжаешь ворковать ты.

- Не звони мне больше! -

как можно холоднее говорю я.

Потом достаю

с верхней полки книжного шкафа

белый конверт с надписью,

сделанной когда-то твоей рукой:

"С ЛЮБОВЬЮ,

ДО ВОСТРЕБОВАНИЯ!"

Я разорвал конверт,

и из него выпал цветок,

но он был настолько хрупкий и ветхий,

что рассыпался у меня в ладони.

* * *

И я не знаю кто ты мне!

И слов обидных

не бросай на ветер!

Больней не будет!

Все равно

земля и небо,

когда горит

торф на болотах.

И я не знаю кто ты мне!

Ты тень из прошлого,

прости,

всего хорошего!

Богиня третья

Ага, вот и твой подъезд.

Все парадные

посадили на замки,

запоры, засовы и захламили их.

Пересекаю энное количество