«Я полагаю, что именно теперь наступило время, когда возможно будет эти архивы целиком и полностью изъять из-за границы и приобщить к нашим советским фондам для тщательного изучения их и, главное, для хорошего издания в научной обработке.
Все эти архивы и музеи надо разделить на два разряда:
1. Находящиеся в странах агрессора и его сателлитов, т.е. в Германии, в Австрии, в Румынии, в Венгрии, в Финляндии, в Италии и в Болгарии.
Я полагаю, что из этих стран эти архивы должны быть изъяты целиком и полностью: русские рукописи, документы, эпистолярии, портреты, гравюры, картины, ценные редкие книги из библиотек, вещественные предметы и пр. и т.п., а также все славянские рукописи.
Главным образом, из Германии должно быть изъято все русское, все славянское, без остатка.
Надо иметь в виду, что, например, в Королевской библиотеке в Берлине, в ее рукописном отделении, где я занимался, хранится огромное количество и русских и славянских рукописей. Я изучал там рукописный каталог этого отделения: он огромен. Это книга в переплете, форматом в писчий лист и толщиной в два вершка, где были только кратко записаны названия русских и славянских рукописных материалов. Там, между прочим, имелись подлинные рукописи А.С. Пушкина, проданные туда в былое время петербургскими немцами. Все в каталоге перечисленное очень ценно и крайне важно для нашей науки. Русско-славянский раздел имеется почти в каждой фундаментальной и в университетской библиотеках по всей Германии. В Мюнхене была собрана великолепная коллекция рукописей по истории Византии, имеющая непосредственный интерес и связь с древней историей России. Находились русские и славянские рукописи в Лейпциге, в Гейдельберге, в Дрездене, в Кенигсберге, в Гамбурге и во многих других городах.
2. В Румынии должны быть отысканы архивы русской южной армии (Щербачева), которые он увел туда во время Октябрьской революции с южного фронта. В Бухаресте были частные архивы старых русских эмигрантов. Некоторые из них мне удалось до войны извлечь оттуда через наше посольство. Но многое там еще осталось. Целый ряд подобных архивов, за смертью, наследниками были сданы в основную Бухарестскую библиотеку.
В Вене в Королевской библиотеке были большие собрания славянских рукописей.
Из Болгарии, через покойного т. Бакалова, мне удалось получить часть архивов русских старых эмигрантов и болгар социал-демократов и коммунистов, находившихся в былое время в оживленной переписке с Г.В. Плехановым, В.И. Засулич, П.Б. Аксельродом и др. Но многое, очень многое там осталось, и в том числе в Софии весь богатейший архив Драгомарова, в котором находилась главнейшая часть архива А.И. Герцена, Огарева, Бакунина и др. архив "Колокола". Отчасти он сам издал — очень плохо и искаженно — эти материалы в восьмидесятых годах в Женеве, но это — незначительная частица. Весь этот архив находился под наблюдением зятя Драгомарова, Шиханова, крайнего черносотенца, ненавистника советской России. Самый же архив находился в последнее время до войны в Софийской библиотеке. Там же сохранились материалы по Л.Н. Толстому и др.
В Италии надо во что бы то ни стало отыскать и спасти архив кн. Волконской — бабушка ее современница А.С. Пушкина, имевшая знаменитый литературный салон. В этом изумительном архиве много рукописей Пушкина, его современников, Лермонтова и др. Я совершенно сторговал его до войны (в 1939 г.), но мне отказали в деньгах. В Риме в Королевской библиотеке много русских и славянских рукописей. И еще больше в Ватикане — как бы хорошо было бы, если бы удалось извлечь оттуда весь русский и славянский отделы — это непревзойденное богатство исторических документов. Небольшую часть оттуда опубликовал профес. Шмурло, напечатав несколько томов своих исследований в Праге. Эти книги, к сожалению, у нас до сих пор не переизданы, но опубликованное им является каплей в море, хотя и очень драгоценной.
В Финляндии. Большой отдел славянских рукописей находится при гельсингфорской университетской библиотеке. Фонд этот должен знать, если он жив, Смирнов — сотрудник НКИД. Он в Финляндии в годы старой эмиграции был библиотекарем русского отдела в этой библиотеке.
Во всех этих странах надо разыскивать выкраденные из нашего государственного центрального архива ГАУ (ранее он назывался ЦАУ): подлинники огромной переписки императрицы Александры Федоровны; архив Учредительного Собрания (у нас остались несчастные крохи); часть архива первых лет ВЦИКа; некоторые документы Совнаркома, например, архив 75-й комнаты, сданный мной по распоряжению Владимира Ильича в Наркомюст, а оттуда в ЦАУ, — весь исчез.
Полное невежество, отвратительное хранение, разгильдяйство, при внешнем виде кажущейся дисциплины в этом учреждении, — дало возможность ловким жуликам-белогвардейцам многое оттуда повыкрасть. Часть этих выкраденных документов была опубликована за границей (например, 4 тома переписки Александры Федоровны), а многое где-то хранится. Надо искать по преимуществу в Германии. Необходимо также из Германии вернуть все документы империалистической войны, которые так ловко сосватал им вредитель Крестинский, якобы для издания на русском языке и которые почти не издавались и остались в распоряжении "Исторической комиссии немецкого генерального штаба". В Германию, несомненно, вывезены многие архивы от нас, из бывших, оккупированных местностей, из Польши, из Чехии и др. стран. Все это надо отыскать во что бы то ни стало и возвратить нам.
Я не буду утруждать Вас многочисленными сведениями громадного числа архивов с русскими и славянскими документами, находящимися в Чехословакии, во Франции, в Норвегии, в Дании (Петр 1-й), в Бельгии, в Голландии (Петр 1-й и Пушкин), в Польше, в Сербии, где можно было бы заполучить эти документы в другом, дружественном порядке, а у частных лиц скупить дешево чрезвычайно ценные архивы. Например, в Париже архив И.С. Тургенева находится у наследников Виардо, где были подлинники и черновые рукописи большинства произведений Тургенева, где 2500 его писем к Виардо и другим лицам, никогда не опубликованных и пр. Этот архив мною изучен. Я его, в бытность мою директором Гослитмузея, совсем приторговал, но тогда, к сожалению, все это дело разошлось с наследниками Виардо в 25 тысяч фунтов, которые не хотели накинуть наши представители из полпредства. Ужасно будет жаль, если все это теперь погибло.
Во Франции есть и другие очень нужные русские архивы. В свое время я вывез оттуда много ценных материалов, например, архив первого русского гагелианца Сухово-Кобылина, трудами которого весьма интересовался Владимир Ильич.
В Польше, в главном архиве, находился весь фонд Раперсвильского польского музея, который ранее, в годы старой эмиграции, был в Швейцарии на Цюрихском озере и в г. Раперсвиль. В этом фонде было множество русских документов. Там же находилась вторая часть Герценского архива, хранившаяся при его жизни в Париже у графини Салиас-де-Турнемид. Именно она-то, после смерти Герцена, передала полякам этот архив Герцена на хранение. Это был как бы конспиративный архив Герцена. Там переписка Герцена, его жены, Огарева, Бакунина, Сатиных и др. Я заснял оттуда тысячи 1,5—2 фотографий, но далеко не все. Очень желательно получить его весь к нам в подлинниках. Немцы могли все это вывезти, почему и надо отыскивать в Германии.
Не могу не упомянуть, что в Чехии, где нами обследовано было 57 музеев и архивов, обнаружено огромное число русских рукописей, в том числе неопубликованная рукопись Н.В. Гоголя. Большая часть этих частных архивов принадлежит немцам, давно жившим в Чехословакии, наследникам феодалов, имевшим огромные исторические архивы, среди которых мы обнаружили редчайшие документы эпохи Бориса Годунова, Петра 1-го и первой отечественной войны. Архивы эти хранились в замках, в очень хорошем порядке, в которые мы все-таки проникли, изучили их, и даже кое-что засняли из этих фондов. Эти фото находились у меня в Гослитмузее.
Кроме того, в Праге в библиотеке "Клементинум" (на 3-м ее этаже) помещался до войны белоэмигрантский огромный архив, в котором собраны были богатейшие ценности по истории и литературе XIX века. Этот архив находится при чешском министерстве иностранных дел и содержался на деньги, которые широко отпускал им Бенеш. Я как-то до войны говорил с Бенешем на приеме в ВОКСе об этом архиве, и тогда он обещал мне все представить в копиях. Кое-что я успел оттуда выхватить, но огромное большинство осталось там. Если это уцелело, Бенеш должен все это теперь нам подарить. Кроме того, мы должны извлечь из чешского архива и музея, посвященного пребыванию в России и походу через Сибирь в 1918—1919 гг., много ценных документов по истории этого