Джеф поднял руку, показывая, чтобы она молчала. Матиас, сотрясаясь от глухих рыданий, припал к телу брата. Джеф увидел, что футболка Генриха была не чисто черной, а в темных разводах. Очевидно, это была запекшаяся кровь. А из его груди торчали три стрелы. Джеф подошел ближе к Матиасу и положил ему руку на плечо.

— Успокойся, — прошептал он, — тише… Хорошо?.. Успокойся… Давай поднимемся и пойдем… Вернемся на холм.

— Это мой брат, — произнес Матиас.

— Знаю.

— Они убили его.

Джеф кивнул. Его рука по-прежнему лежала на плече Матиаса, и он чувствовал, как содрогалось тело немца и напрягался каждый его мускул.

— Успокойся, — повторил он.

— Почему?..

— Не знаю.

— Он был…

— Шшш, тише… — сказал Джеф. — Не сейчас. Нужно подняться на холм, хорошо?

Казалось, Матиас с трудом дышал. Сначала немец пытался сопротивляться и не хотел отходить от тела брата, но сил у него совсем не было, и в конце концов он поддался уговорам Джефа и медленно поднялся с земли. Стейси и Эмми были очень напуганы и стояли, держась за руки, и, не отводя глаз, смотрели на тело Генриха. Глаза Стейси были полны слез. Эрик подошел и взял ее за руку.

Местные жители по-прежнему держали свое оружие наготове и молча наблюдали за тем, как Джеф и остальные ребята возвращались на холм.

Восхождение на холм в какой-то степени помогло им — физическая нагрузка немного отвлекла от мыслей о происшедшем. Даже Стейси, с трудом поднимающаяся по крутому склону, перестала плакать. Пока она шла вперед, она часто оборачивалась и смотрела на подножие холма. Девушка пыталась не делать этого, но не могла удержаться, ее взгляд то и дело скользил по полю и тому ужасному месту, где они были несколько минут назад. Стейси боялась, что индейцы могут последовать за ними. Ведь эти страшные люди убили брата Матиаса, и, возможно, с ней они сделают то же, все их шесть тел будут оплетены вьющимися растениями. Однако индейцы стояли на прежних местах и молча наблюдали за уходящими.

Наверху все снова пошло не так. Эмми расплакалась. Видя ее слезы, Стейси не сдержалась и тоже начала реветь. Они, обнявшись, сидели на земле, и их хрупкие тела сотрясались от рыданий. Эрик присел рядом со Стейси и произнес то, что обычно говорят в таких случаях:

— С нами все будет хорошо, успокойся, тише, тише. — Страх на лице Эрика стирал весь смысл этих слов, Стейси только еще больше испугалась, слезы с новой силой хлынули из ее глаз, и волна дрожи пробежала по ее телу. Однако жара была столь невыносима, что убивала все силы, и вскоре их не осталось даже на слезы. Как только Стейси успокоилась, Эмми тоже перестала плакать.

Джеф и Матиас бродили по вершине холма. Потом они остановились и, тихо разговаривая о чем-то, посмотрели на подножие холма и на поле, окружающее их. Пабло зашел в синюю палатку и больше не выходил.

— Есть вода? — спросила Эмми.

Эрик покопался в своем рюкзаке и через несколько секунд достал бутылку. Ребята по очереди попили из нее.

— Все будет хорошо, — повторил Эрик.

— Как же это? — спросила Стейси и тут же пожалела о том, что сказала. Она знала, что не должна задавать такие вопросы. Ей нужно было промолчать и позволить Эрику успокоить всех и дать хоть слабую надежду.

Эрик задумался, его одолевали сомнения.

— Может, после заката мы сможем незаметно сойти с холма?!

Они попили еще, размышляя над сказанным. Однако было слишком жарко, чтобы думать, а кроме того, в ушах еще постоянно что-то гудело, и этот необъяснимый шум не давал сосредоточиться. Стейси понимала только одно: надо скорее уйти с палящего солнца. Она встала, подошла к палатке, забралась в нее и легла на прохладную, освежающую землю. Но и здесь чувство страха не покидало ее. Мысль о том, что люди, которые устанавливали эту палатку и жили в ней, сейчас мертвы, не давала ей покоя. Ведь если Генрих мертв, то и остальных археологов, должно быть, постигла та же участь. Иначе и быть не могло.

Эрик вновь попытался ободрить ребят:

— Или мы просто можем подождать греков. Ведь рано или поздно они должны прийти за нами.

— Откуда ты знаешь? — спросила Эмми.

— Ну Пабло же оставил им записку.

— Ты уверен?

— Он перерисовал карту, разве нет?

Эмми ничего не ответила. Стейси хотела заговорить, но не знала, что сказать. Она не могла для себя решить, то ли поддерживать идею Эрика, то ли опровергать ее, поэтому, чтобы не сказать лишнего, промолчала, как и Эмми. Да и говорить, собственно, было нечего. В этой ситуации было два варианта развития событий: либо Пабло оставил записку своим товарищам и они нашли ее, либо — нет. И проверить это можно было только со временем, ожидая появления греков на горизонте злополучного поля.

— Я ни разу раньше не видел мертвого человека, — сказал Эрик.

Эмми и Стейси по-прежнему молчали.

— Как вы думаете, наверное, кто-нибудь съест его, да? Какое-нибудь животное из джунглей и…

— Прекрати! — отрезала Стейси.

— Но это же естественно и вполне закономерно, разве нет? Он же пролежал там довольно долго, раз даже растения успели его…

— Прошу тебя, Эрик.

— А где остальные? Где археологи?

Стейси подошла к Эрику и дотронулась до его колена.

— Перестань, замолчи, ладно?

Наконец Джеф и Матиас направились в их сторону. Матиас шел очень странно — вытянув руки вперед, как будто боясь прикоснуться к своему телу. Когда они подошли ближе, Стейси увидела, что кожа на руках немца была ярко-красного цвета. Матиас и Джеф были ужасно напуганы.

— Что произошло? — спросил Эрик.

Ребята присели рядом с ним. Джеф взял бутылку с водой и немного полил на руки Матиаса, который скорчился от боли.

— Это все растения. Что-то с ними не так. Когда Матиас обрывал их с тела брата, сок попал на руки и сжег кожу. Видимо, в соке содержится какая-то кислота.

Ребята уставились на руки Матиаса. Джеф отдал бутылку с водой Стейси. Она сняла свою бандану и уже было наклонила бутылку, чтобы намочить ее, думая, что это спасет от жары, но Джеф остановил ее.

— Не надо, — сказал он, — нам надо беречь воду.

— Беречь? — переспросила Стейси. У нее промелькнула мысль, что жара лишила ее способности думать, потому что она совсем не поняла, что имел в виду Джеф.

Он кивнул и объяснил:

— У нас мало воды. Каждому из нас в день нужно по крайней мере по полгаллона.[7] Итого три галлона воды в день на всех. Кроме того, нам надо узнать, когда будет дождь, чтобы правильно рассчитать ее запас. — Сказав это, Джеф посмотрел на небо в надежде увидеть хоть одно облачко. Однако небо было абсолютно чистым. С тех пор как они приехали в Мексику, дождь шел каждый вечер, а сейчас, когда они так нуждались в воде, небо было абсолютно безоблачным.

— Нам нужно все рассчитать, — сказал Джеф, — и сделать это лучше сейчас, пока мы все еще в относительно нормальном состоянии.

Ребята молча слушали Джефа, не сводя с него взгляд.

— Без еды мы сможем продержаться довольно долго. Проблема в воде. Без нее долго не протянешь. Нам сейчас надо проводить как можно больше времени в тени, укрываясь от солнца.

Стейси становилось все хуже и хуже, пока она слушала Джефа. Из всего, что он говорил, девушка поняла только одно — они здесь надолго. Осознавая это, Стейси начала впадать в панику. Страх сковал ее сознание, единственное, чего ей сейчас хотелось, — чтобы Джеф замолчал.

— А может, мы сможем проскочить мимо этих людей, когда стемнеет? — с робкой надеждой спросила она. — Эрик же говорил, что мы могли бы попытаться.

Джеф покачал головой и показал на другую сторону вершины холма, где недавно он стоял с Матиасом.

— Их все больше и больше, — сказал он, — туда приходят все новые люди, и они вооружены. Скоро вокруг всего холма будет настоящее оцепление.

— Почему же они просто не убьют нас? — спросил Эрик.

— Не знаю. Кажется, здесь дело в холме. Тот, кто однажды вступает на него, должен остаться здесь навечно. Сами-то они не поднимаются на холм, но и нам не дают спуститься. А если мы попытаемся это сделать, то застрелят нас. Поэтому нам надо придумать, как выжить здесь, пока кто-нибудь не придет на помощь.