– Дар, – близкий голос заставил его оторваться от размышлений. – Ты вызываешь мой глубокий интерес!

Повернувшись, он увидел рядом замершую фигуру желтого безымянного. Заметил, как остановили свою беседу Д-Цэн и Меелгин, глядя на них, но не подходя. Какой-то невидимый барьер окружал безыменного Безыменного, и это чувствовалось во всем.

– Рор-тангры всегда вызывали у меня глубокое уважение, – склонило свою голову невысокое желтое существо. Кожа складками собиралась на его шее и сгибах суставов. Он был куда больше похож на человека чем любой из тангров, но эти кожанные наслоения, и странная спина все же указывали, насколько два вида далеки друг от друга.

Безыменный с чувством посмотрел в его глаза.

– Еще не полностью я высказал благодарности тому, кто спас меня от неминуемой гибели. Когда мы окажемся на Ньепе, рядом с тобой будет друг, который с радостью расскажет тебе все новости цивилизации. Тангры несправедливо оказались в стороне от прогресса, и мой долг как…

– Я не тангр, – кратко перебил его Дар.

Спокойно выдержал длинный взгляд, полный немого удивления.

Следом за этим глаза Безымянного изменились, вновь становясь бездонными в своей черноте…

Эти существа, похоже обладали необычными способностями!

Доли мгновения хватило Дару чтобы войти в состояние махо. Этот бешеный скачок сделал комнату почти черной, моголон, дэхры и тангры стали зеленоватыми контурами со светлыми огоньками в груди. Безымянный рядом был самой яркой светимостью из всех, точки воли и разума в его груди казалось жили сами по себе, двигаясь независимо. Но даже не это было самым удивительным. Жили также его глаза – в "зрении травы" Дар видел их как светящиеся голубым светом подвижные шарики. Ничто не исходило от них ни в каком направлении. Похоже, Безымянный не мог влиять на окружающих. Или… не хотел это демонстрировать?

Вернувшись в нормальное зрение Дар продолжал смотреть на желтокожего. Глаза того теперь были темно-синими, без зрачка, будто глубокие искрящиеся колодцы.

Прошло немного времени, и Безыменный сказал:

– Я удивлен… Я вижу перед собой тангра. Который говорит что он не тангр. И теперь я вижу, что он не обманывает.

– Ты можешь различать, говорит ли собеседник правду? – догадался Дар.

– Да.

– Тем лучше. Я не тангр!

– Так кто же ты? – Безыменный изогнулся и снова его спина приняла необычное положение. Дару показалось, что он понимает причину этого. Невероятная гибкость позвоночника скорее всего была вызвана наличием дополнительных суставов, типа позвоночного колена.

– Я не тангр, и я не просто Грибник с натуральной планеты! Я попал сюда из совсем другого места…

Безыменный молчал, завороженно слушая. Его глаза медленно вернулись в нормальный цвет, вновь становясь желтоватыми, искристыми.

– Из очень далекого места! – повторил Дар. – И у меня такое ощущения, что я могу вернуться туда обратно. Но для этого, похоже, придется перевернуть вверх дном весь ваш мир.

– Не наш, – усмехнулся Безыменный, и с тоской оглянулся на звезды в огромных окнах. – Этот мир принадлежит реццам… И я всегда думал, что он достоин того, чтобы кто-нибудь сильный его перевернул!

– Ну да… – сказал Дар, также переводя взгляд в далекий космос.

– Откуда же ты пришел? – спросил тихо Безыменный. В его голосе отсутствовала настойчивость.

– Я пришел из другого времени… Из времени, где реццы потеряли силу владеть Безбрежностью… А их звездобой разваливается на куски…

– Из будущего! – отшатнулся желтокожий, его глаза удивленно распахнулись, но после насмешливо сощурились. – Так реццы все же потеряют свою силу!

– Но с ними что-то не так… Каким-то образом то, что я оказался здесь, связано с ними.

– Так ты не сам прилетел?

– Нет. Нечто отбросило меня сюда. Я неспроста тут… Я должен что-то понять про них, что-то очень, очень важное.

– Ты должен не что-то понять… а что-то сделать, – убежденно сказал Безыменный. – Мне кажется я знаю что тебе сейчас нужно…

– Что? – с удивлением спросил Дар.

– Тебе нужно встретитсься с теми, кому принадлежала Безбрежность до того, как появились реццы!

– Что-о? – вскрикнул Дар, чувствуя как его разум обжигает сама идея, что кто-то может быть древнее самих реццов. – Кто это?

– Древнейшие существа в галактике…. Реццы зовут их "цуру-суру", а как они сами себя называют не ведает никто.

– Где можно их найти?

– Их нельзя найти, только если они сами не захотят быть найденными, – Безыменный внимательно посмотрел на Дара, словно оценивая, хорошо ли тот понял сказанное. – Реццы почти всех их выбили в грандиозной войне. Но хотят слухи, что некоторые выжили, и даже есть свидетельства этому.

– Какие? Где?

– Пока что преждевременно говорить об этом, – тон Безыменного странно изменился, – но мы продолжим эту беседу на Ньепе, в более подходящей обстановке. И, может быть, не только там…

Они обменялись длинными взглядами, и в этот момент раздался крик Д-Цена:

– Вижу крепости Контроля! Шесть крепостей с безысходных направлений сближаются с "Речной Змеей", запрашивая контакт с капитаном Рибоцаном!

– Выключить любую связь! – крикнул Безымянный, сощурившись и резко отвернувшись от Дара. – Расстояние?

– Они окажутся в пределах уверенной стрельбы через пятнадцать торей!

– То есть почти рядом… – Безыменный нахмурился. – Но скорее всего мы успеем.

Глава 5 – Последний прыжок

– Давай, не зевай! – прикрикнул камнекожий. – Застряли тут ни-зачем!

Тотай напряг мускулы, наваливаясь вместе с остальными, выравнивая тележку и придавая ей ускорение.

Двигались тяжело – в коридорах было полно самых разных существ, постоянно приходилось утыкаться в стены, пропуская вооруженные, возбужденно перекликивающиеся группы, выруливать, а то и останавливаться, чтобы после разгоняться снова.

Камнекожий довольно кивнул, отворачиваясь.

Тотай со страхом посмотрел на него. Он все не мог понять – тот ли это служитель, с кем он разговаривал совсем недавно? Кто обещал ему помощь гонклардов в возвращении на б'Рван? Кто их поймет, этих чужаков? Хотя вроде бунт на небесной лодке, и власть поменялась. Но слишком они все похожи, чтобы быть такими уж простыми! Да и Тотай-Тору в этой каше надо правильное место занять!

Он обернулся и сделал знак стоявшему рядом отаругу, который был той же кости, что и его собственная. Б'рванцы как-то сразу оказались рядом после освобождения, и дальше уже постарались держаться вместе. Одной судьбой очутились здесь, одной судьбой пойдут и далее, во славу клана!

На их тележке не было гонклардов, и это отчасти успокаивало. Прямо перед ним, с закрытыми глазами, лежали три белошерстных зверька, связанных по рукам и ногам. Камнекожий очень внимательно смотрел за ними, и, похоже, это были очень ценные пленники. Тотай первое время с интересом рассматривал незнакомых существ, но потом надоело. Шерсть и шерсть, что тут такого?

Коридор был не то чтобы узким, но уж слишком много разнопородных чужаков расхаживало здесь. Задание камнекожего было ясным и несложным. Тотай услужливо выполнял все что требовалось, умело организовав своих соклановцев, кто нашелся поблизости. Надо было выделиться сейчас. Вырваться из общей массы восставших рабов. Кто знает чем закончится заварушка, но лучше быть наверху. Все же – видать дальше.

Временами в коридоре попадались с'энфарпы, и аж тормозились у стен глядя на б'рванцев. Они обменивались обжигающими взглядами с недавними поработителями, но Тотай не встревал в перепалки. Обычно камнекожий смачной руганью отгонял их, и они удалялись, ненавистливо оглядываясь.

Первым делом пришлось избавиться от нагрудных щитов – носить их было все равно что кричать: вот он я, враг всех кланов! Следом за ним, сначала с недовольством, но после с пониманием, остальные б'рванцы отодрали нагрудные щиты, сработанные из латниров чужекланников. Хотя это и ослабляло потенциально костяную защиту тела – но теперь это безразлично. Тут им довелось увидеть такое оружие, от какого не спасет самый каменный латнир! Тотай с жадной завистью смотрел на проходящих мимо тангров приближенных отрядов, тех что первыми освобождали остальных рабов. Им-то это оружие и досталось. Но ничего, когда-нибудь и он обзаведется таким!