– Полагаю, в свете моей грядущей славы, я могу позволить себе подбросить несколько лакомых кусочков подчиненным. – Она грациозно взмахнула одетой в перчатку рукой. – Пусть будет Метод Мартинеса.

***

Двигатели смолкли. Корабли провели небольшую корректировку курса. Двигатели вновь включились.

Все подразделения тормозили с немного разной скоростью. Эскадра Сулы наиболее резко, Мартинеса – наиболее плавно, Миши – средне. Их курсы начали расходиться.

Техники объединили данные с сенсоров в огромную сеть, охватывающую весь флот Чен. Система была давно известна, но считалась сложной, так как компьютерам приходилось компенсировать разницу во времени, с которой сигналы поступали с кораблей до мельчайшей доли секунды, а для этого поисковые лазеры непрерывно вычисляли положение звездолетов относительно друг друга, посылая данные для полноты картины.

Флот лоялистов пока не рассеялся, но Чандра Прасад выслала каждой эскадре схему, просчитанную по формуле Сулы. Схемы отличались друг от друга, и наксидам будет сложнее понять, что траектории не совсем хаотичны; но каждая эскадра знала схемы остальных, и звездолеты могли по-прежнему передавать друг другу данные.

– Вспышки двигателей! – Баритон Мэйтленда заставил дрожать стены тесной рубки. – Вспышки двигателей у Третьего тоннеля!

Посмотрев на дисплей, Сула увидела, как в систему, сверкая плазменными хвостами, влетело целое созвездие. Наверное, по большей части это были приманки, но среди них оказалось по меньшей мере три настоящих корабля, огромных, как переделанные грузовые суда.

Но если это было подкрепление, то поздно. Даже если корабли полетят со смертельным для экипажей ускорением, они прибудут на место на сутки позже.

Если лоялисты победят, подкрепление станет для них десертом. Если победят наксиды, подкрепление окажется не у дел.

Безумная гонка Миши Чен оправдала-таки себя, спутав наксидам планы.

Лоялисты мчались вперед: две легких эскадры и тяжелая эскадра Миши между ними. В ответ наксиды развернули свой боевой порядок. Экран из кораблей поменьше прикрывал державшиеся вместе девять гигантских вспомогательных звездолетов.

Военные корабли дали залп из более чем трехсот ракет. Сула посмотрела на время – 23:14.

– Сообщение с флагмана, миледи, – сказал Икухара. – Ответный огонь по вашему сигналу.

– Отлично, – ответила Сула. – Давайте постараемся, чтобы этот бой стал последним.

Ринулись вперед противоракеты, и между кораблями вскипели разрывы антиматерии. На встречный курс ложились всё новые и новые ракеты.

На дисплее Мартинеса две легкие эскадры, как крылья, соединялись с тяжелыми крейсерами Миши. Им противостоял боевой порядок наксидов. Как и при Магарии, все до единого корабли развернулись в одной плоскости.

Он отправил сообщение Чандре: "Нам точно надо ограничиться только двумя измерениями?"

Ответа не было, пока следующие ракетные залпы, столкнувшись, не скрыли наксидские корабли за плазменной завесой. Тут же от Чандры посыпались приказы. Легкие эскадры должны вращаться вокруг общей оси, эскадра Миши – присоединиться к ним, держась на равном расстоянии от каждой. При этом кораблям предписывалось рассеяться.

Смена курса заставила заскрипеть клетку амортизационного ложа Мартинеса. Он мог только гадать, как сильно встревожатся наксиды, глядя на новую конфигурацию флота Чен: три эскадры кружились в хороводе, а их корабли метались, хаотично меняя курс, о чем не говорилось ни слова ни в одном учебнике по тактике. Надвигающиеся корабли походили на листья, поднятые беснующимся ураганом и летящие навстречу гибели. Представить реакцию наксидов так и не получилось.

"Надеюсь, они запаниковали", – подумал капитан.

– Сообщение с флагмана, – сказал связист Фалана. -Поочередный залп, интервал пятнадцать секунд.

Множество запущенных ракет создаст плазменные вспышки и поможет скрыть передвижения Миши. Они покажутся более зловещими, если наксидам всё-таки удастся их разглядеть между сферами раскаленной плазмы.

– Выпустить Первый катер, – сказал Мартинес. Суденышко помчалось прочь от массы взрывов между флотами. Оснащенный датчиками катер даст возможность заглянуть за угол плазменной завесы и посмотреть, что происходит на другой стороне.

Наксиды ответили на маневр Миши, и сделали это просто: каждой эскадре лоялистов они противопоставили одну свою. Они по-прежнему сохраняли плотный строй – идеальная мишень для ракет флота Чен.

При смене курса Мартеса охватило предчувствие победы. Битва только начиналась, а у флота Чен на этой стадии уже было гораздо лучшее положение, чем у Торка при Магарии.

– Ракеты, милорд! – Мичман второго класса Гундерсон, сидевший за пультом слежения, старался сохранять выдержку. – Их вроде бы… сотни.

Девять гигантов наконец дали залп, и количество ракет на тактическом дисплее оказалось поистине фантастическим. Сотни, много сотен. Возможно, тысячи.

Мартинеса кольнула тревога.

Всё будет не так просто, как он ожидал.

– Выпустите Второй катер, – сказал он.

Кажется, еще одна пара глаз не помешает.

***

Семнадцатая легкая эскадра летела среди хаоса ракет, оружейники выбивались из сил, отвечая на каждый залп противоракетами.

В первом же залпе переоборудованных судов насчитали около тысячи восьмисот ракет, что раз в пятнадцать превышало средний эскадренный залп. Ракет было так много, что атаковали они с разных сторон: некоторые шли прямо, часть заходила с флангов.

За первым мощным залпом последовал второй. Затем третий.

Контрудар затрудняло то, что теперь флот Чен летел сквозь остывающие плазменные вспышки, уже начавшие мешать обзору.

Для наблюдения Семнадцатая эскадра выпустила два катера, но эти хрупкие кораблики ушли так далеко, что их уже нельзя было защитить. Если вражеские ракеты нацелятся на них, Сула ничего не сможет поделать.

– Сообщение флагману, – сказала она. – Запрос: перейти в атаку? Конец сообщения.

Не было никакого смысла и дальше оставаться в этом тире, изображая мишень. Чем раньше лоялисты циркулярной пилой пройдутся по уцелевшим в Магарии наксидам и уничтожат огромные ракетные платформы, тем лучше.

– Сообщение с флагмана, – спустя несколько секунд сказал Икухара. – Подойти ближе к врагу. Конец сообщения.

Сула отдала необходимые приказы, затем повторила их для кораблей эскадры, чтобы не распалась единая сенсорная сеть. Корабли начали перестраиваться. На Сулу вновь навалились перегрузки.

– Всем кораблям, – приказала она, – поочередный залп, интервал пятнадцать секунд. Цель – ближайший враг.

Операторы сенсоров непрерывно обменивались данными с коллегами во вспомогательной рубке и за оружейными пультами, отслеживая и уничтожая ракеты противника. Впереди висела неоднородная, непроницаемая для сигналов стена из плазмы, от которой удалялись наксиды и куда влетали лоялисты.

На виртуальной картинке Сула рассматривала плазменную завесу, оценивая ее форму и пытаясь понять, какие участки уже остывают, а на каких поджидает очередной взрыв. Она направила корабли туда, где скорее всего появятся остывшие участки, позволяющие заглянуть чуть дальше.

Она выпустила вглубь завесы несколько своих ракет, надеясь, что их взрывы ослепят наксидские сенсоры.

Жаль, что у нее нет тактика, способного взять на себя часть работы. Командуя эскадрой и "Уверенностью", она работала за двоих.

Взрывы приближались. Оборонительные лазеры выискивали петляющие и уклоняющиеся от их лучей ракеты.

Еще один мощный залп с переоборудованных транспортников. Сула почувствовала привкус отчаяния.

Следя за действиями наксидов, она услышала баритон Мэйтленда:

– Рассеиваются, миледи! Враг рассеивается!

Корабли перед Семнадцатой эскадрой разлетались, стараясь держаться друг от друга как можно дальше. Напрасно прищурившись – картинка шла не на сетчатку, а прямо в зрительный центр мозга, – Сула внимательно посмотрела на их перемещения.