— Я понимаю.

— Хорошо, теперь дай мне, — Жасмин тянет мою руку к себе, пробивает мой следующий пункт назначения в моём витиеке и вытаскивает диаскок из моей другой руки.

— Удачи!

С помощью витиека, я переношусь в жилище Рэйвен. Оно намного меньше, чем у Жасмин и Стеллы, с одной большой комнатой, насколько я могу судить. На одном краю кровати лежит тело Рэйвен, накрытое только тонким шёлковым покрытием. Амавар свернулась калачиком, спиной ко мне.

Моё тело мгновенно реагирует на неё — паника исчезает, тепло любви наполняет меня. Я хочу подойти к ней, но от странного звука останавливаюсь. Она… плачет? Я замечаю, как дрожат её плечи. Шмыгает нос. Я должен немедленно пойти к ней и утешить.

Однако прежде чем я смог сделать шаг, некое существо, выглядящее, словно миниатюрная версия пантеры, которая пыталась напасть на Рэйвен на болоте, прыгает на пол между нами. Каждый оранжевый волос на его изогнутом теле стоит дыбом, а хвост нервно дёргается из стороны в сторону. Существо начинает на меня наступать, но как-то боком, я предполагаю, это должно выглядеть угрожающе. Я стараюсь не смеяться, когда оно шипит на меня.

Вот только любое моё веселье заканчивается, стоит существу один раз прикоснуться своей крошечной лапой. Острые как иголки коготки рвут плоть моей груди, и я кричу, скорей от удивления.

Рэйвен тоже кричит, явно не ожидая, что кто-то переместился в её комнату, наши крики служат толчком для дальнейшей борьбы крошечной пантеры. Со странным тревожным рёвом, оно прыгает и защёлкивает свои челюсти на моём бедре, когти вонзаются так глубоко, что на его белых лапах появляются фиолетовые пятна.

Я поднимаю руку, чтобы отшвырнуть зверя от себя, но крик Рэйвен останавливает.

— Не причиняй ему вреда!

Страх в её голосе пробирает до глубины души. Она боится меня. Это должно быть животное-компаньон, типа вьющейся палочки в моей юности. И она считает, что я причиню ему боль. Честно говоря, хотел бы, но только потому, что не знал, что Рэйвен так любит его.

Вместо того, чтобы сбить его, беру рукой за толстый мех у основания шеи и отдираю существо от себя. Кровь капает по моей ноге, и я подхожу к кровати, чтобы передать рычащее животное Рэйвен.

Она сразу же обнимает животное, прижимая к себе. В это мгновение моё сердце разрывается. Но затем её взгляд переходит на мою ногу, и её глаза расширяются.

— Ты истекаешь кровью!

Бросив мини-пантеру на кровать, Рэйвен бросается за полотенцем и начинает убирать кровь. Но я не чувствую боли. Прикосновения моей амавар устраняют любой дискомфорт, который может возникнуть.

Я не могу не смотреть на неё с любовью, когда она становится на колени передо мной, ухаживая за моими незначительными ранами. Она чувствует. Она чувствует связь между амаварами. Какой бы страх ни поселился в её разуме, он испарился, когда она увидела, что я ранен.

Зацепив пальцем её подбородок, я наклоняю голову, пока она не встречает мой взгляд.

— Амавар…

— Эйко, — вздыхает она.

Но потом напрягается и отступает, забирая моё сердце с собой. Я осторожно наблюдаю за ней, как Рэйвен садится на кровать и, наконец, снова смотрит на меня.

— Я не могу, — говорит она. — Я не могу жить рядом с насилием, а ваши люди, очевидно, не имеют никаких проблем с этим. Лучше прекратить это сейчас, пока никто из нас не пострадал. Эмоционально или физически.

Я делаю шаг кней. Она опять напрягается, я останавливаюсь и преклоняю перед ней колени, наши глаза напротив друг друга.

— Рэйвен, ты — моя амавар. Я никогда не смогу и никогда не захочу причинить тебе боль. Да, у многих байков есть история насилия, но у меня нет. То, что ты видела, драка между Энтирэном и мной, это было… неизбежно. Прискорбно, но неизбежно.

— Насилия всегда можно избежать, Эйко.

Возможно, она права. Возможно, мне не стоило вступать в бой с Энтирэном, хоть он и подстрекал проявить агрессию. Я вспоминаю слова, которые он говорил про Рэйвен, и во мне снова пробуждается ярость.

— Не тогда, когда я защищаю честь своей пары.

— О чём ты говоришь?

— Я бы никогда не напал на Энтирэна, если бы он не… ну, если бы он не сказал недобрые слова о тебе.

Почти белые волосы Рэйвен мерцают, когда она качает головой.

— Это были просто слова, Эйко. Слова не навредят мне. Насилие никогда не является решением. Кроме того, я видела достаточно насилия, чтобы мне хватило на всю оставшуюся жизнь.

Это должно быть связано с её юностью. Я не могу дождаться, чтобы узнать о ней больше, что вызвало эту душераздирающую боль в ней, но сейчас я должен убедить её рискнуть быть вместе. Я беру её руку в свою и прижимаю к груди. Её взгляд останавливается на ней, Рэйвен удивляется, когда чувствует, как бьётся моё сердце.

— Оно бьётся для тебя, Рэйвен. Ты — моя амавар, моя единственная истинная пара. Связь между нами сильна и вечна. Если то, что произошло сегодня, делает тебя несчастной, этого больше не повторится.

Как в оцепенении, она бормочет:

— Ты говоришь это сейчас…

— Рэйвен, пожалуйста, посмотри на меня, — я жду, пока её взгляд встретится с моим. — Я никогда не причиню тебе вреда. Теперь, когда я нашёл тебя, моя единственная цель в жизни — защищать тебя. Мы должны защищать друг друга.

Слёзы в её глазах мерцают.

— Мне не нужна защита, — говорит она неуверенно.

Улыбка касается моих губ.

— Я знаю.

В тот момент, когда он прижимает мою ладонь к груди, мой страх растворяется. Вот что имела в виду Жасмин. Я чувствую его своим сердцем. Мой мозг, наконец, догоняет быстро стучащий орган и признаёт, что я не смогу жить без этого мужчины.

Варфи прыгает между нами и нюхает наши руки. Когда он мяукает и прикладывает голову к нашим сложенным рукам, я не могу не улыбнуться.

— Ну, похоже, ты получил одобрение Варфоломея.

— Он явно чувствует нашу связь, — Эйко чешет Варфи под подбородком, это вызывает мурлыкающие звуки удовольствия.

Я делаю глубокий вдох, готовясь к сложному разговору.

— Мне будет очень тяжело, Эйко. Я не привыкла полагаться ни на кого другого. Мне это не нравится. Я хочу иметь возможность контролировать свою собственную жизнь.

— Рэйвен, я не хочу контролировать тебя. Только хочу быть с тобой, — его руки мягко гладят моё лицо, его голос глубок и утешителен. — Хочу строить совместную жизнь, вместе решать, какой она будет.

На уголках моих глаз выступили слёзы. Я подавляю желание смахнуть их.

— Ты сможешь быть терпелив со мной, пока я привыкаю к новому? Даже если я иногда буду психовать?

Он вытирает слёзы из уголков моих глаз, его большие пальцы оставляют горячие следы на моих щеках.

— До конца твоей и моей жизни.

— Я предупреждаю тебя сейчас, что я не соглашусь быть с тобой просто потому, что мы… как вы их называете? Амавар?

— Я не воин, как тот же Энтирэн, который должен быть всё время правым, жёстким и несгибаемым. Ты — моя первая, моя единственная пара. У меня нет никаких ожиданий того, каким должно быть спаривание байка. Единственное, что меня волнует, — это ты, — он прижимает мою руку к губам, нежно целуя суставы пальцев.

— Моя жизнь, пока я росла… была не очень… хорошей. Я многим не доверяю.

Трудно понять мои слова, но мне нужно, чтобы он знал меня, понимал меня.

— Тогда я буду работать, чтобы заслужить твоё доверие. Буду доказывать тебе каждый день, что ты сделала правильный выбор.

Эйко целует внутреннюю часть моего запястья, и у меня загорается искра желания. Его пальцы скользят по линиям руки, и мои соски напрягаются в ожидании. Откидываюсь на кровати, внезапно осознавая, мой короткий тонкий халатик делает меня больше обнажённой, нежели одетой.

— Нам придётся, эм… выяснить, как… ах… сделать нас… ох…

Мой мозг, похоже, не хочет работать должным образом, так как его пальцы берут мою руку и проводят по его шее. Небольшая ухмылка появляется на его лице, когда Эйко видит мою реакцию. Я загипнотизирована тем, как он проводит одним моим пальцем по своим губам. Когда он втягивает его в рот, я задыхаюсь.