Встреча с отцом далась мне проще, чем я предполагал. Причина крылась в папе. Он не привык выражать свои чувства. Можно было лишь догадываться, как он на самом деле отреагировал на моё возвращение. Пожав мне руку, словно мы не более чем шапочные знакомые, отец сразу перешел к делу.

— Про гарпий нам известно следующее, — папа принялся обстоятельно перечислять факты, а я про себя улыбнулся, вдруг осознав, как мне не хватало его спокойного голоса и непоколебимой уверенности в своих силах. — Во-первых, это полуженщины-полуптицы; во-вторых, они часто играют роль палачей, наказывая родителей за убийство своего ребенка; в-третьих, они боятся звука медных труб.

Последняя информация была новой для меня, и я подумал, что не так уж не прав был Андрей, желая сотрудничать с моими близкими. Все же они профессиональные охотники.

— А еще они жутко воняют, — не удержался от реплики Дима.

— И знают, где обитают Парки, — добавил Андрей.

Папа удивлено приподнял брови. История про богинь судьбы была ему неизвестна. Он также не был в курсе относительно наших планов насчет Грэгори. Эта новость обещала вызвать бурю, равную по силе морскому тайфуну. Не желая присутствовать при назревающем скандале, я вышел на балкон.

Часы показывали половину шестого — не за горами рассвет, придется отсиживаться в гостиничном номере. Я так и не смог перебороть себя и выйти на улицу в разгар дня. Не знаю, как Амаранте это удается. Даже понимая умом, что плотная одежда защитит меня от солнца, я был не в состоянии справиться с животным страхом перед небесным светилом. Кожа отлично помнила его горячие поцелуи.

Балконная дверь за спиной бесшумно отворилась, но слух вампира уловил едва различимый скрип петель. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать человека за моей спиной. Её сердце говорило само за себя. Знакомый аромат духов развеял последние сомнения.

— Отлично выглядишь, — Ксения облокотилась на перила справа от меня. — Тебе идет быть вампиром. Ты похож на рок-звезду.

— Спасибо, но я бы предпочел остаться человеком.

— Мертвым человеком, — напомнила Ксюша.

Я промолчал, возразить было нечего. Странно было видеть заметно округлившийся живот Ксении. В голове не желала укладываться новость о том, что мой брат вскоре станет отцом, а я — дядей.

— Как ты себя чувствуешь? — я кивнул на живот девушки.

— Спасибо, хорошо, — Ксюша улыбнулась и ласково погладила живот. Она некоторое время сосредоточено разглядывала дом напротив, а затем спросила: — ты нас ненавидишь?

Я замялся. Ненависть — слишком серьезное слово. Для неё нужны веские основания. Имел ли я такие?

— Не совсем так. Я просто не могу уяснить, к чему было меня обращать? Уж лучше смерть, чем такая жизнь.

— Что ты знаешь о смерти? — Ксюша усмехнулась. На секунду лицо девушки показалось мне старше, точно ей было не девятнадцать лет, а все сорок. Я приписал это освещению и беременности, но неприятный осадок остался.

— Можно подумать, ты знаешь о ней больше, — сказал я беспечно, пытаясь разрядить обстановку.

Ксения странно на меня посмотрела, словно прикидывая в уме степень моей надежности. Но, видимо, решение было принято не в мою пользу. Девушка тряхнула головой, отчего рыжие волосы разметались по плечам, плотнее запахнула куртку и заявила:

— Ты не должен обвинять Амаранту в случившемся. У неё не было выбора.

— Выбор есть всегда. Она нарушила данное мне обещание. Как ей после этого верить?

— В такие моменты мы принимаем решение сердцем, а не разумом, — Ксюша вздохнула и тихо добавила: — я бы поступила так же.

— Выходит, женщинам нельзя доверять? — спросил я.

— А если бы она была на твоем месте, ты бы позволил ей умереть?

Ксения ушла, оставив меня наедине с поистине величественным вопросом. Я прикинул и так, и этак, пока, наконец, не понял: ни один ответ не будет идеальным. Как ни крути, но человек в подобной ситуации мог повести себя либо как бессовестный эгоист и спасти любимого, либо как клинических идиот и дать ему умереть. Одно радовало: у Эмми с головой всё в порядке.

— Влад! — окликнул властный голос отца, и я сразу понял, что лучше пойти на зов. Нотки металла, с которыми он произносил моё имя, не оставляли сомнений: папа в ярости. Я вздохнул и шагнул в номер, испытывая при этом не поддающийся контролю страх. Подумать только, мне двадцать три, я вампир и могу одним движением руки сломать отцу шею, а все равно иду к нему, смирено опустив голову.

Минут десять отец объяснял мне, почему идея убить Грэгори никуда не годится. Он говорил о разжижжении мозгов, которое, по всей видимости, передается заодно с вампиризмом. И про чрезмерно раздутое самомнение. Я восхищено слушал, еле удерживая, чтобы не присвистнуть после особо крепких слов и выражений. А у папы богатый словарный запас!

— Я запрещаю тебе ввязываться в эту авантюру, — в итоге заявил отец.

Все притихли, ожидая, чем дело кончится. Андрей благоразумно помалкивал, всячески делая вид, что ему куда интереснее обои в цветочек, чем наш разговор. Дима с Ксюшей сидели на диване и перешептывались. Если я правильно расслышал, они делали ставки. Ксения верила в мой успех, а брат склонялся на сторону отца. Амаранта была необычайно тиха. За этот вечер она не проронила ни слова.

— Отец, — я встал напротив папы, — единственная причина, по которой мы все еще живы — это Сибилла. Сейчас она волнует Грэгори куда больше, чем мы. Но в скором времени Сибилла либо поправится, либо умрет. И то, и другое одинаково погано для нас.

— Что ты хочешь этим сказать? — хмуро поинтересовался папа.

— А то, что все мы тут покойники. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Нам нечем рисковать! Если существует хоть малейший шанс разделаться с Грэгом, почему им не воспользоваться?

— Он дело говорит, — поддакнул Андрей, отрываясь от созерцания.

— Чтоб вас черти забрали! — в сердцах выругался отец, но всем было понятно: поиски богинь судьбы продолжатся в самое ближайшее время.

День я провел в номере. Со шторами в гостинице было туго. Пришлось загородить единственное окно матрасом. Чувствуя себя кротом, прячущимся в норе, я сидел на полу в самом темном углу и упивался ненавистью. Последняя не имела определенного вектора. Ненавидел я всех и вся, начиная с солнца за окном и заканчивая вампирами.

Единственным, кто решился зайти ко мне, был брат. Но разговор у нас не клеился, и он через пару минут ретировался, мотивируя это тем, что мой мрачный вид нагоняет на него тоску. Удивительно, но Дима вел себя со мной как прежде, словно я всё еще человек. Порой его беспечность повергала в шок. Кому могло прийти в голову остаться наедине с новообращенным вампиром? Даже я не в состоянии спрогнозировать собственное поведение и гарантировать безопасность находящихся рядом людей. Пока что мне не удалось нащупать рычаги управления голодом. Он просыпался в самое неподходящее время, его сила потрясала. В такие моменты я не владел собой и был способен убить любого, кто окажется настолько глуп, чтобы подойти ко мне.

Стоило солнцу коснуться горизонта, как в дверь постучали. По походке визитера я догадался, что это Андрей. Впереди ждала длительная и тяжелая ночь.

— Собирайся! — с порога заявил вампир. — Едем развлекаться. Только ты и я.

Я кисло улыбнулся — такая перспектива не радовала, а вот Андрей наоборот был полон энтузиазма. Он кинул на кровать черный костюм, приказав мне переодеться. Не желая ввязываться в пустые конфликты, я подчинился. Костюм был хорош: дорогая ткань рубашки приятно холодила кожу, размер пиджака идеально подходил мне, брюки сидели, как влитые.

Застегнув ремень, я повернулся к Андрею. Тот окинул меня придирчивым взгляд и остался довольным моим видом. Сам вампир смотрелся сногсшибательно в сером под цвет его глаз костюме. Похоже, нам предстоял выход в свет.

— Куда направляемся? — спросил я, как только мы сели в желтое, как цыпленок, такси.