— Я не могу жить без тебя! Прости, мне очень жаль, что я настолько сильно тебя люблю.

Эмми стремительно развернулась на сто восемьдесят градусов и выбежала из номера. Я остался один. Мне хотелось крикнуть ей вдогонку, что истинная любовь требует жертв. Иногда лучше самому страдать, чем доставить боль любимому. Но вряд ли бы она поняла смысл сказанного. Мне все больше казалось, что любовь Амаранты не имеет ничего общего с человеческими эмоциями.

— Милые бранятся, только тешатся, — в распахнутую настежь дверь, Эмми не потрудилась ее закрыть, вошел Дима.

Брат изменился за те несколько месяцев, что я его не видел. Начать хотя бы с того, что он похудел, я бы даже сказал осунулся. Да и взгляд у Димы стал серьезным. Оставалось надеяться, что и ума у него тоже прибавилось.

— Боюсь, это не наш случай, — прокомментировал я высказывание брата, снова присаживаясь на кровать.

В ответ Дима пожал плечами, показывая, что эта драма ему мало интересна.

— Разведись, — спокойно предложил он.

— К чему столько мороки? Нас повенчал какой-то охотник, который к тому же мертв. Вряд ли наш брак можно считать законным.

Эта новость не понравилась Димке. Он нахмурился, переваривая информацию, ведь его свадьба состоялась в тот же день и при тех же обстоятельствах.

— Зачем пришел? — спросил я, уводя мысли брата подальше от скользкой темы.

Дима передернул плечами, словно скидывая с себя тяжелый груз, и ответил:

— Папа, похоже, вычислил новую жертву гарпий. Один служащий банка уже две недели не выходит на работу.

— И как это может быть связано с гарпиями? — удивился я.

— У него сын недавно погиб. Автомобильная катастрофа, — видя недоверия на моем лице, Дима пояснил: — за рулем сидел сам служащий. Только он выжил, а пацан нет.

— Случившееся не имеет ничего общего с преднамеренным убийством.

— Я так понял, что это и не обязательно. Гарпиям по барабану кого мучить. Им только повод дай.

— Он живет один? — я покосился в сторону окна, где края матраса подкрасились розовым — верный признак рассвета.

— Ага, — Димка кивнул. — В общем, завтра наведаемся к нему домой.

— Поправь, пожалуйста, матрас, — попросил я брата, прежде чем он оставил меня.

Дима странно на меня покосился, но промолчал. Как следует загородив окно, брат ушел. Я проводил его до двери и плотно её прикрыл. Достаточно на сегодня гостей. Впереди целый день, чтобы прийти в себя после произошедшего в клубе. Результатом этого дня стало обещание самому себе никогда не кусать живых людей. Другое дело обезличенная донорская кровь. Она гарантировала, что никто не погибнет из-за моего голода. И плевать, что её вкус и питательная ценность далеки от идеала.

Андрей нажал на кнопку звонка, и мы в очередной раз прислушались к отголоскам переливчатой трели.

— Похоже, дома никого нет, — заключил Дима. Он присел на корточки и посмотрел в замочную скважину. — Что делать будем?

На дело мы отправились втроем, оставив отца с девушками ожидать нашего возвращения в гостинице. Я оглядел лестничную площадку: двери соседних квартир выглядели безобидно, но кто знает, может в эту самую минуту за нами наблюдают в глазок. Например, сердобольная старушка, и её рука уже тянется к телефону, вызвать полицию.

— Надо поискать другой способ, — предложил я, вспомнив, как мы забрались в квартиру к покойнику — через окно.

Андрей поморщился. Такая перспектива его не прельщала. В прошлый раз он испачкал дорогой пиджак и долго ворчал по этому поводу. Потеснив Диму, вампир несколько секунд изучал замок, после прижался к двери, точно вздумал заключить её в объятия, положил правую ладонь поверх замка и надавил. Раздался щелчок, и дверь приветливо распахнулась.

— Прошу, — Андрей посторонился и пригласил нас внутрь квартиры жестом профессионального дворецкого.

Переступая порог, я заметил: та часть замка, которая должна находиться в косяке, пока он закрыт, так там и осталась. Андрей просто сломал толстые стержни. После такой демонстрации силы я зарекся ссориться с вампиром. Себе дороже выйдет.

Запах в коридоре удивительно походил на вонь в прошлой квартире. Разве что был чуть слабее. Дима осторожно прикрыл входную дверь, подпер её стоящей неподалеку тумбой, чтобы она не открылась от сквозняка, и включил фонарик. В отличие от нас с Андреем ему требовалось дополнительное освещение. Тех жалких крох, что проникали сквозь окна, ему не хватало.

В квартире было тихо, словно на кладбище в безлунную ночь. Сомнительно, что её хозяин до сих пор жив. Сделав Андрею знак осмотреть ванную слева по коридору, я вместе с Димой направился на кухню.

Помещение, некогда служившее кухней, теперь напоминало побоище, точно здесь состоялась встреча толкиенистов с бесчисленными войсками Мордора. Дверцы шкафов распахнуты настежь, а некоторые и вовсе сорваны с петель. Их содержимое — искореженное и подавленное — неоднородной массой покрывало пол. Стены, а кое-где даже потолок были вымазаны во что-то светло-коричневое, отдаленно напоминающее рыбные консервы, пустые банки из-под которых лежали неподалеку от окна.

Холодильник вздрогнул и завибрировал, от чего Дима подпрыгнул на месте. Я успокаивающе похлопал брата по плечу, смутно сознавая, что перенял этот жест у Андрея. Мы чересчур много времени проводим вместе. Если так пойдет дальше, я начну думать и действовать как он.

В коридоре раздались шаги, и к нам заглянул мой наставник собственной персоной:

— В ванной пусто.

Бегло осмотрев кухню, он заключил:

— Да и вам тоже нечем похвалиться. Идем дальше?

Вслед за Андреем мы прошли в первую комнату. Там было относительно чисто. Не считая открытого окна и приличного снежного сугроба под ним, посмотреть было не на что. Судя по планировке, квартира имела две комнаты и дверь напротив нас вела в спальню.

Я подошел к двери и почти коснулся ручки, когда вампир остановил меня.

— Слышишь?

Я замер, прислушиваясь. Дима позади нас изнывал от нетерпения. Его слух не мог уловить почти неразличимые стоны, идущие из-за двери. В комнате кто-то был. Я достал револьвер из-за ремня джинсов, повернул ручку и толкнул дверь.

Отвратительный запах ударивших в нос, заставил нас с Андреем синхронно податься назад. Я согнулся пополам и прикрыл рот рукой, удерживая рвущийся наружу выпитый накануне литр крови. Вот уж не думал, что вампира может стошнить! С другой стороны от такого амбре кого хочешь вывернет наизнанку. Ничего общего с запахом из предыдущей квартиры этот не имел, он вообще мало на что походил. Это не был ни тошнотворно-сладкий аромат разложения, ни резкий дух гниющих продуктов, а нечто совершенно новое, не поддающееся описанию. Казалось, в комнате кто-то проводил эксперименты по выявлению самого ужасного смрада на земле и, судя по всему, добился колоссальных успехов.

— Матерь Божья! — сдавленно прохрипел Дима. Он был первым, кто пришел в себя после массированной атаки зловония. — Да в общественном туалете на вокзале пахнет в сто раз лучше.

Не отнимая руку от лица, я сделал осторожный шаг к двери в комнату и боязливо заглянул внутрь. Огромные перья наподобие того, что мы нашли ранее, устилали пол спальни подобно шерстяному ковру. Удушающий смрад шел именно от них. Он вполне осязаемой волной, как испарения с поверхности воды в жару, поднимался к потолку. Выгнув шею, я увидел стоящую справа от двери кровать. Трудно было разглядеть что-то из-за едких паров, но мне показалось, что в горе серого от грязи белья кто-то есть. Вполне возможно этот кто-то еще жив.

Я оглянулся на Андрея. Он жестом показал, что почетную честь первому войти в спальню, отдает мне. Ничего не оставалось, как осторожно ступить на ковер из перьев. Последние мягко пружинили под ногами, пока я прокладывал путь к кровати.

Я подкрался к устланному множеством простыней ложу и принялся за раскопки, в надежде найти под кусками ткани живого человека. Мой инстинкт вампира подсказывал, что поиски не будут напрасными: где-то там — под слоем отжившего свой век белья — слабо билось сердце.