— Похоже на то, — пожал плечами Сергей, — и если так, значит, он не отличается оригинальностью. Каждый второй маньяк вершит высший суд и наказывает грешников. Заешь, какие женщины чаще всего становятся жертвами серийных убийц? Проститутки! Потому что их есть за что наказывать, с точки зрения больного психопата.

— А эти трое, которых убил Садовод, они кем вообще были? В чем они могли провиниться?

— Не знаю, Настя, мне пока не сказали… Да ведь и не обязаны говорить, вот черт. Я с Сафроновым не на короткой ноге. Но ничего, я придумаю, как получить официальный доступ к этому делу.

— Зачем? — слегка испуганно спросила Настя.

— Потому что оно касается тебя. Во-первых, убита девушка, с которой ты была лично знакома. Во-вторых, на сегодня ты — единственный человек, который может опознать Садовода. И вот именно поэтому мои коллеги будут с тобой разговаривать, возможно, уже завтра. Я почти уверен, что они запросят видеозапись с камеры, которая стоит над входом в твой офис. И покажут тебе. И еще они будут спрашивать тебя про Беллу… Насть, тебе есть что скрывать? В смысле, есть ли что-то такое, что ты смогла бы рассказать мне, но не смогла бы рассказать моим сослуживцам?

— Нет.

— Хорошо. Теперь самое главное: о том, что ты можешь опознать Садовода, он знает. От него можно ожидать чего угодно. Обычно психопаты не стремятся убирать свидетелей, это не вписывается в их «идею». Это как бы ниже их достоинства, что ли. Но наш маньяк проявляет небывалую осторожность, он совершил три убийства и фактически не оставил никаких зацепок. Тебе одной он показал свою рожу, уж не знаю зачем… Настя, тебе надо быть очень осторожной. Никаких походов через парк — это раз. Поменьше ходи пешком, избегай безлюдных мест — это два. Далее. Самое опасное место — подъезд. Если я дома, буду тебя выводить и заводить, это понятно. Если же нет… Старайся заходить с кем-то из соседей, лучше с мужиками. Ну и покажу тебе несколько запрещенных приемов самообороны, самых простых и эффективных.

— Что значит «запрещенные приемы»?

— Такие приемы, которым не учат в секциях борьбы. Приемы, предполагающие использование любых подручных предметов, от связки ключей и поясного ремня до банки пива и мелких монет. И не бойся искалечить, не бойся убить.

— Фу, да лучше бы не надо, — передернула плечами девушка, — мне прошлогодней истории хватило. Те девять дней в тюремной камере мне до конца жизни не забыть. — Она грустно вздохнула. — Я ж говорила, слишком уж у нас все хорошо. Вот и пожалуйста, буду сейчас оглядываться через каждый шаг… Да, Сереж, я же тебе еще не сказала. Мне сумку сегодня порезали в маршрутке. Сильно порезали.

Она выскочила в прихожую и вернулась, держа в руках черную сумку, с которой обычно ходила на работу. Сбоку виднелся аккуратный разрез, не меньше дециметра.

Сергей сразу подумал, что вещь восстановлению не подлежит.

— Что пропало?

— Да вроде ничего. Кошелек на месте, главное. У меня же вся мелочовка по отделениям и по кармашкам распихана, не то что у некоторых девушек, которые весь свой хлам сваливают в сумку, как в мусорный мешок, а потом ничего найти не могут. И еще мне повезло, я порез увидела, как только на остановку вышла. А так бы могла что-нибудь и выронить по дороге.

— Ну и не расстраивайся. Сумка старая, к тому же из кожзама. В шкафу другая лежит, которую я тебе на Восьмое марта дарил. С ней и ходи.

— Жалко! Она слишком уж хорошая.

— Да брось, я же тебе ее для того и подарил, чтоб ты с ней ходила и подругам хвасталась. Только в маршрутках будь повнимательней.

— Черная полоса, блин, — расстроенно сказала Настя. — В парке маньяки следят, в транспорте сумки режут… Жить страшно.

Сергей обнял ее, мягким движением погладил по волосам. Почувствовал, как она еле слышно всхлипнула и прильнула головой к его груди.

— Ничего не бойся, Настюша, — шепнул он. — Ни с тобой, ни со мной ничего страшного не случится. Ты не одна, ты со мной…

Он старался говорить максимально убедительно, и Настя, кажется, ему поверила.

— Ладно, Сереж, не буду себя настраивать на негатив, — со слабой улыбкой сказала она. — Давай насчет завтрашнего дня подумаем. День поминовения, ты не забыл? Мама с папой на кладбище поедут, а мы сможем выбраться?

— А как с твоей работой?

— У нас генеральный директор большой гуманист, в родительский день сокращает рабочее время на один час… Заедешь за мной в пять?

— Постараюсь.

Спать они легли раньше обыкновенного. На душе у обоих было неспокойно, но на качестве интимной близости это не отразилось. Снежная Королева была так хороша собой, так обольстительна в своей естественной наготе, что никакие беды и тревоги не могли погасить влечения Сергея Волкова к ней. Сама она тоже отличалась завидным сексуальным темпераментом. Любовные утехи с любимым мужчиной всегда вызывали у нее эмоциональный подъем, приносили ей ощущение душевного комфорта и помогали если не забывать о неприятностях, то хотя бы видеть их в менее мрачном свете. Сегодня они оба почувствовали некую физиологическую новизну, чрезвычайно приятную, о которой раньше и не подозревали. Может, правду говорят психологи, что ощущение близкой опасности подстегивает сексуальную страсть?..

В офисное здание, в котором работала жена Сергея Волкова, капитан Сафронов прибыл в одиннадцатом часу дня. Анастасия ждала его у входа. Взглянув на нее, он восхищенно моргнул, как будто ослепленный солнцем. В прошлом году ему довелось встречаться с этой девушкой, и тогда он оценил ее внешние данные по высшему баллу, особенно длинные стройные ноги. Теперь она показалась ему еще более шикарной. У него мелькнула мысль, что, возможно, он ошибается в своих опасениях. Дело в том, что у Саши Сафронова девушки менялись примерно раз в полгода, и расставался он с ними по одной только причине: из-за собственного нежелания начинать семейную жизнь. Нежелание это базировалось на твердом убеждении, что женщина после вступления в брак стремительно утрачивает свою красоту. Дескать, цель всей жизни достигнута, можно и расслабиться. Не истязать себя диетами, спортзалом и бассейном, не тратить деньги на дорогостоящие косметические и омолаживающие процедуры. Саша предпочитал держать своих подруг «в тонусе», как он сам выражался. Когда же вставал вопрос о более серьезных отношениях, например, о совместной жизни, он просто оставлял девушку и спешно начинал искать другую.

Анастасия Волкова, которую он помнил под фамилией Трофимова, являла собой живое опровержение Сашиных опасений. Правда, она замужем всего семь месяцев… Но все равно, подумал он, стоит пересмотреть свои взгляды на жизнь.

Начальник охраны офисного здания, высокий бритоголовый громила с грубыми чертами лица, оказался не таким уж плохим парнем, как можно было бы сказать при взгляде на него. Пригласил Сашу вместе с Анастасией Волковой в свой кабинет, предложил на выбор чай или кофе, выразил желание оказать полное содействие отечественной полиции. Впрочем, от него ничего и не требовалось. Просто показать два фрагмента видеозаписи с камеры наблюдения.

Сафронов стоял за спинкой стула, на котором сидела Настя, и украдкой вдыхал аромат ее духов. Девушка не замечала этого, она внимательно смотрела в монитор. Камера накрывала довольно обширный участок, едва ли не до автобусной остановки. Мелькали люди, мелькали машины. Вот показалась и сама Настя, спокойным шагом выходящая из дверей. Вот она раскрыла зонтик, ускорила шаг и скрылась за краем монитора.

— А дальше я пошла в парк, — пояснила она. — И только там заметила его… Да и то не сразу.

— Вы точно его не увидели на экране?

— Нет. Саша, понимаете, я плохо его рассмотрела. И физиономия у него такая, совершенно невыразительная, без запоминающихся примет. Но я думаю, если он ждал меня у входа, то должен был именно стоять, а не идти, так? А вы же сами видели, на записи нет одинокого мужчины в кепке, который бы стоял и смотрел на вход.