К тому времени, когда они наконец вышли из ресторана часом позже, она чувствовала себя теплой, мягкой и любящей, совсем не похожей на ту неподатливую женщину, которая вошла сюда под руку с Ивэном. Она поехала к нему домой без малейшего сопротивления. Действительно, после двух бокалов вина и такого количества танцев, которое невозможно было сосчитать, она лишь с огромным трудом могла вспомнить, почему она была так уверена в необходимости прекратить отношения.

Когда они приехали домой, она прошла прямо в спальню, шлепнулась в самую середину огромной кровати и, как сонная кошечка, стала ждать, когда хозяин погладит ее. Ей захотелось удовлетворенно замурлыкать.

Но вместо того чтобы идти к ней, Ивэн рылся в шкафу. Ему пришлось призвать всю свою волю, чтобы не броситься к Кори, свернувшейся в обольстительной позе, несомненно, ждущей его прикосновений. Однако у него были другие планы на эту ночь. Большие планы. Поэтому теперь у него не было времени отвлекаться на любовную игру, начав которую невозможно было бы закончить до утра.

Когда он наконец подошел к кровати, то в руках у него был страшной формы сверток, небрежно завернутый в оберточную бумагу для подарков с кривым узлом, завязанным посередине.

Его сердце учащенно билось, когда он протягивал его ей и ждал ее реакции. Казалось, что все его будущее висело на волоске.

— Что это? — спросила она, подняв на него глаза, полные неги и желания уговорить его лечь с ней рядом. — У меня же не день рождения.

— Знаю. Просто в доме не нашлось другой оберточной бумаги. Почему бы тебе не развернуть его? — предложил он. Его зеленые глаза сверкали от возбуждения. Она развязала узел и сняла обертку. Внутри была картонная трубка со свернутым в трубочку листом бумаги. Он засмеялся и неловко пытался развернуть его, поставив одно колено на кровать и придавив середину и держа руками края. Ее сексуальный зад был соблазнительно задран вверх, и единственное, на что Ивэн был способен, это держать руки подальше.

— Чертежи? — сказала она, насмешливо глядя на него. — Не понимаю.

— Для теннисного центра.

Глаза Кори потеплели и стали цвета крепкого кофе, и он внезапно почувствовал себя так, как будто бы подарил ей солнце, луну и звезды, свернутые и положенные в картонную трубочку. Это было прекрасное ощущение.

— Ах, Ивэн. — Она обвила руками его шею и нагнула его голову, чтобы поцеловать. Чертежи свернулись у ее ног. — Это самый прекрасный подарок в мире. Мальчики будут в восторге.

— А ты?

— Неужели не видишь? Я онемела от радости.

Он усмехнулся.

— Ты в жизни не теряла дар речи, ни на одну минуту.

— А сегодня потеряла.

— Тогда можешь свернуться в моих объятиях, а я расскажу тебе остальное.

— Еще что-то?

Он растянулся на кровати, а Кори устроилась в его объятиях. Он перечислял производителей спортивных товаров, которые согласились поставлять им инвентарь. Он назвал имена полдюжины профессиональных игроков, которые согласились работать инструкторами и тренерами. Он в восторге следил за тем, как все ярче загораются ее глаза, а улыбка становится все шире.

— Ты удивительный!

— Знаю. Вопрос заключается в том, веришь ли ты в это?

— Я только что ответила.

Он глубоко вздохнул и нежно спросил:

— Но веришь ли ты так, чтобы выйти за меня замуж?

Кори замерла в его объятиях. Он даже мог слышать стук ее сердца.

— Выйти за тебя замуж?

Он не обратил внимания на странно спотыкающийся, почти испуганный тон ее голоса и продолжал:

— Да. Я думаю, что пришло время, чтобы мы взяли на себя обязательства по отношению друг к другу.

Кори выскользнула из его объятий и сердито смотрела на него. От ее недавнего удовольствия не осталось и следа. Сегодня ночью у нее было ощущение, что что-то должно случиться, что Ивэн, возможно, сделает какой-то безумный поступок. Когда он подал ей этот странной формы сверток, она почувствовала облегчение оттого, что он слишком большой для бриллиантового кольца. Теперь оказалось, что эти проклятые чертежи и были замаскированным кольцом. Момент, которого она так боялась, наконец настал, но что, черт возьми, она может сказать ему? Она любит его. Да. Знает Бог, это правда. Но она не может выйти за него замуж. Она вообще не может выйти замуж.

В конце концов вместо того, чтобы как-то, может быть, и не слишком логично объяснить свое отношение к этому, она рассердилась, охваченная безотчетным гневом оттого, что он не портил такой прекрасный момент.

— Не говори глупости, — резко сказала она.

— Разве это глупости, когда два человека любят друг друга и хотят пожениться? — спокойно спросил он, явно решив не обращать внимания на ее ярость.

— Ты не любишь меня?

Он с удивлением посмотрел на нее.

— Прошу прощения, что ты сказала?

— Я сказала, что ты не любишь меня.

— Я слышал, но какое ты имеешь право говорить мне о том, что в моем сердце. Я не уверен, что ты знаешь даже, что происходит в твоем собственном.

Кори заморгала глазами. Она-то знала. Просто она как сумасшедшая боролась с этим.

— Ивэн, разве ты не видишь? С твоей стороны это просто безрассудная страсть. Я первая, кто кое-что значит для тебя после того несчастного случая. Я просто попалась тебе в нужное время. Вот и все. Ты просто испытываешь ко мне благодарность.

— Благодарность?

Его голос перешел в гневный рев. Она бы предпочла сейчас сбежать, но он крепко удерживал ее за плечи. Его лицо было очень близко к ее. Она никогда не видела в его глазах столько гнева. Они сверкали негодованием и яростью.

— Так ты думаешь, что именно это я испытывал в последние несколько недель? Благодарность? Леди, я был бы благодарен вам раньше, если бы вы оставили меня в покое. Но нет! Ты кусалась и рычала, как щенок, полный решимости, и делала это до тех пор, пока не втянула меня назад в мир. Ты жизнерадостная, и независимая, и нежная, и заботливая, и ты лучше того, что я когда-либо надеялся иметь в этой жизни. И мои чувства намного сильнее просто благодарности за твой благородный поступок. Я люблю тебя, черт подери.

— Это ты сейчас так думаешь, — сказала Кори с невозмутимым спокойствием, которое было спрятано под бушевавшим в ней гневом. — Но ты долгое время не встречался с людьми. Когда ты снова станешь ходить на свидания…

Ивэн с трудом сдерживал нетерпение. Она знала это, потому что он то сжимал, то разжимал кулаки, как в первый раз, когда они встретились.

— Кори, у меня было столько свиданий со столькими женщинами по всему миру, сколько тебе и не приснится. Несколько лет я крутился в этом водовороте, который окружает достаточно привлекательного и преуспевающего профессионального теннисиста. Я знаю, что это такое, и ни одна из них не годится тебе в подметки. Даже Дженифер.

У Кори перехватило дыхание.

— Дженифер?

Он вздохнул.

— Она была моей невестой до несчастного случая.

Она с удивлением посмотрела на него.

— Была твоей невестой, и ты ни разу не упоминал о ней.

— Потому что все прошло.

— Она ушла от тебя после несчастного случая?

— Да, косвенно. Мы уже начали отдаляться друг от друга, когда она уезжала выступать в соревнованиях. Я мог бы ездить и один, но мне не хотелось признавать это. Через пару месяцев она нашла кого-то еще.

— Прости, — мягко сказала Кори, и это было искренне. Она никогда не хотела заставлять его переживать, не хотела ранить его сейчас, но видела, что это неизбежно.

— Теперь это уже не важно. Теперь только ты имеешь для меня значение. Я никогда и мечтать не мог, что у меня будет то, что сейчас происходит между нами.

— Нет, Ивэн, — твердо сказала она, — и это тоже пройдет. Ты забудешь меня.

Он пристально посмотрел на нее, и у нее по позвоночнику пробежала дрожь страха.

— Это ведь не то, чего ты боишься? — тихо спросил он. — Ты ведь прекрасно знаешь, что для меня это не просто бездумное увлечение.

Он приподнял ее голову за подбородок, и ее глаза неохотно встретили его твердый взгляд.