Тогда же появились две глубокие модернизации ОН-6. Первая — на этот вертолет одним из первых установили систему FLIR — радарная система, используемая для полетов вслепую, в полной темноте. Вторая модернизация заключалась в том, что для снижения уровня шума на выхлопное сопло вертолета установили что-то вроде глушителя, примерно как на автомобилях, только увеличенный в размерах. Эти вертолеты — использовались на заключительном этапе войны для тайных миссий, связанных с пересечением границы и действиями в тылу вьетконговцев. Если армия уходила из Вьетнама — то специальные группы ЦРУ оставались и продолжали работать.

Последняя инновация — на Вьетнамскую войну не успела, хотя разрабатывалась специально под нее. Как стало понятно по итогам Вьетнама наиболее уязвимая часть вертолета — это хвост. Хвостовой ротор — призван парировать крутящий момент, возникающий при работе несущего винта, без него вертолет начинает беспорядочно вращаться и падает на землю. Хвост вертолета — это длинный хвостовой вал, находящийся под нагрузкой и редуктор, утечка смазки или повреждение которого гарантированно приводит к катастрофе. Вьетконговцы это поняли — и если сначала старались бить по пилотской кабине, то в конце войны — уже по хвосту, и часто хватало одного удачного попадания. Фирма Hughes Helicopters детище знаменитого летчика Говарда Хьюза придумала, как решить эту проблему, только уже поздно в 1975 году.

Решение было простым. Теперь — хвостовое оперение вертолета представляло собой специальную трубу с системой сопел, куда отводились выхлопные газы от турбины. Истекая из сопел, они то и создавали момент, который парировал вращение вертолета. Помимо меньшей уязвимости — ни одно ни два попадания не способны привести к критическим последствиям — инженеры Hughes вплотную подошли к созданию вертолета с шумностью на порядок меньше классического. Ночью — этот вертолет издавал не привычный вертолетный грохот, а давящий, но не слишком громкий шум, природу которого не видя вертолета понять было сложно. Систему назвали NOTAR (No Tail Rotor — без хвостового винта)

В ангаре Серой лисы было как раз несколько таких вертолетов. Система NOTAR, нарост FLIR впереди, цвет — неопределенный, что-то между серым и черным. Боковые кронштейны — для установки оружия или скамеек для десанта.

— Какова скорость этого вертолета?

— Крейсерская — примерно сто двадцать.

— Всего?

— Сэр, глушитель забирает часть мощности двигателя — оскорбленно ответил подполковник — я понимаю, что тем парням, которых мы подбираем не терпится угнести ноги, но тут совсем другое дело. Мы никогда не выходим на максимальную скорость. Зато я готов поклясться, сэр, что ночью я подлечу к вам со спины, и вы не будете знать про меня, пока ветер от винтов не сорвет вашу панаму…

Бандформирования есть бандформирования…

База ВВС Пакистана Кохат располагалась в опасной близости и от афгано-пакистанской границы и от покинутого мирными жителями из-за заражения местности (которое к этому времени почти что сошло на нет) города Пешавар, в котором когда то жило несколько миллионов человек а сейчас — несколько десятков тысяч боевиков из афганского сопротивления со своими семьями. Эта база прикрывала крайне важную для безопасности Пакистана точку — Хайберский проход, откуда советская армия могла развивать танковое наступление. Пара дней — и танки выходят на границу Индии, отрезая весь северный Пакистан. Поэтому — Кохат была первой базой ВВС Пакистана, куда поступили противотанковые вертолеты Кобра. Сейчас — один из них валялся искореженный за пределами взлетки, а у бывших ангаров — горели в бочках из-под керосина и солярки костры, и кто-то танцевал воинственный танец. Он назывался атан[33] и все афганские моджахеды — танцевали его как вызов.

На господствующих высотах, с которых база просматривалась и простреливалась — никто не удосужился выставить посты. Разве что кинули несколько растяжек и поставили мины…

Колонна американцев остановилась в километре от базы, проехала чуть больше полукилометра по бездорожью и остановилась. Два человека — один из них нес за спиной здоровенный, длиной больше метра чехол — канули в темноту. Остальные остались ждать…

В пригороде Пешавара на одной из вилл шли напряженные переговоры. С одной стороны — американцы, с другой — представители местных боевых группировок, контролирующих город. Старые связи остались еще со времен активных действий в Афганистане. Решалась судьба аэродрома и во многом — судьба операции.

Аэродром держал Нур, что давало некоторые шансы. Дело в том, что он был не совсем пуштуном. Вроде как и из пуштунского клана — но мать узбечка. А сам — замарал себя службой в армии предателя Наджиба. И вокруг — собрал таких же, как он, не моджахедов. Благодаря полученному в армии опыту — они и держат аэродром, беря дать с каждого взлетающего и садящегося самолета. Тут же у него — еще немалые запасы горючего, которые остались от военной базы — а горючка сейчас на вес золота.

Короче говоря — совершенно не тот человек, из-за смерти которого надо объявлять джихад. Но и пуштуны — не будут пуштунами, если свое упустят. Американцев здесь не было давно и про них помнят: американцы это деньги. Деньги, которые принимают не только здесь в горах за неимением других — но и в других местах, где можно жить, а не выживать. Поэтому — из интереса американцев можно было выжать очень многое…

Два человека — один из них нес рацию и легкий штурмовой карабин, а другой — этот здоровенный чехол — поднялись на вершину. Ориентир, который они увидели на спутниковых снимках — был прямо переел ними. Самолет F4 Phantom, точнее — то, что от него осталось. Возвращаясь с боевого задания — он попытался приземлиться в Кохате, но пилот не справился с управлением и машина села не на взлетную полосу, а на склон горы. Это был и ориентир для того, чтобы не попасть под огонь своих же и укрытие и неплохая огневая позиция…

Первым — достиг позиции солдат с укороченной штурмовой винтовкой. Подсвечивая себе фонариком с тусклым красным светом — пожарил по земле, потыкал по ней шомполом, ища слабые участки.

— Чисто, сэр… — наконец сказал он и начал оборудовать позицию. На его карабине — был ночной прицел с матрицей второго поколения и глушитель конструкции доктора Филиппа Дейтера.

Снайпер распаковал винтовку. Она была длиной в полный рост подростка и выглядела как М16, накачавшаяся стероидами. Она существовала уже несколько лет, производилась небольшими партиями для гражданского рынка — но вооруженные силы только одного государства приняли ее на вооружение — армия Королевства Швеция.[34] Это была М82А1 Барретт, десятизарядная полуавтоматическая винтовка пятидесятого калибра. Она только два года назад появилась на рынке и еще не была легендой и образцом, с которым сравнивают все остальные снайперские винтовки этого калибра. Армия пока вяло проводила испытания и думала, где может пригодиться такое чудо. А вот подразделение Дельта — которое закупало нудно оборудование за наличные и без согласований — купив три такие винтовки, уже по достоинству их оценило.

Снайпер свернул стрелковый мат в тугой узел и положил его под цевье — такой упор лучше, чем сошки для точной стрельбы, намного лучше. Примкнул снаряженный магазин, откинул крышки с прицела. Пока что ни один ночной прицел — не мог выдержать отдачи винтовки пятидесятого калибра — но на данный момент света ему было достаточно. Потом, как только начнется штурм — подсветят.

Если — штурм начнется…

— Готов — сказал он

— Циклоп готов. Циклоп готов — сказал второй номер в рацию

— Принято.

— Циклоп, наблюдаю группы целей у здания командного центра базы. Тяжелый грузовик с пулеметом, еще один — тентованный, что в кузове не вижу. На крыше базы зенитная установка, около нее костер. Три, повторяю — три цели.