— Давайте начнем с рощи, что расположена в трех кварталах отсюда. — Шейн указал необходимое направление движения, затем махнул рукой Мадж, которая, выйдя на крыльцо, хмуро смотрела на них.

— Она, похоже, всегда оказывается снаружи в нужный момент.

— Полагаете, она подумала, что мы провели вместе ночь?

Ли чуть не ударила по тормозам, но сдержалась, всего лишь бросила на Шейна изумленный взгляд. Да, этот мужчина умело забрасывает крючки и накаляет и без того горячую обстановку.

— Надеюсь, нет... — Ли запнулась, подыскивая нужное слово. — С какой стати? Мы только вчера встретились.

Шейн рассмеялся.

— И вы думаете, по этой причине мы не могли бы это сделать? Мадж, возможно, не так общительна, как некоторые, но поверьте мне на слово, у нее богатое воображение. Она даже пробовала писать книги.

— О Боже, оказывается, у нас о Мадж есть нечто общее. — Ли повернула на Элм-стрит.

— Вы тоже писали, или у вас богатое воображение?

— Надо полагать, и то и другое. Я зарабатываю на жизнь тем, что пишу книжки для детей. Мне принадлежит серия книг о Фредди Филморе.

Шейн постучал кулаком по своей голове.

— Гончая-детектив! В моей приемной есть несколько этих книжек для маленьких пациентов. Значит, Арнольд — ваш вдохновитель. Натравите его на Нэда. Это может дать вам подсказку для нового сюжета.

—Да, — Ли не сдержала улыбку, — подсказку пути из города.

— В Шейди-Оукс не все такие, как Нэд.

- Как давно у вас Принцесса? — спросила Ли, не желая больше говорить о Шиплоках.

— Четыре года. Это была собака Сары.

— Сары?

— Моей покойной жены. Она умерла от рака груди. Она любила Принцессу. Собака доставляла ей много удовольствия в последние месяцы. — В фургоне надолго воцарилось молчание, прежде чем Шейн продолжил: — У меня есть своя собака — Брут.

— Какой породы? — спросила Ли, воспользовавшись возможностью сменить тему. Она чувствовала, что он все еще не может забыть боль, которую испытал, видя, как умирает жена. Ли поняла, почему он продолжает носить обручальное кольцо, и от этого ее потянуло к нему еще больше. Может быть, если бы она не переставая повторяла про себя: «Он просто мой сосед», — в конце концов до нее дошла бы такая простая мысль. Бросив быстрый взгляд на обручальное кольцо на его пальце, она еще раз напомнила себе, что этот мужчина не готов к отношениям. Да и она тоже. Ли пыталась подавить в себе чувства, которые готовы были выплеснуться.

— Дворняга.

— И вас не беспокоило, что Брут и Принцесса находятся рядом?

— Когда я брал его из приюта, об этом позаботились.

— Значит, у вас выставочная собака и дворняжка. Интересное сочетание.

Шейн издал короткий смешок.

— Я никогда не думал об этом в таком плане но вы правы. Полагаю, мы выбираем собак в соответствии с нашими предпочтениями.

— Не знаю, можно ли это считать комплиментом. Не хотите ли вы сказать, что раз Арнольд плохо воспитан, то и я такая же?

— Ничего я этим не хочу сказать. Остановитесь здесь. — Шейн указал на обочину. — Мне показалось, что между кустами мелькнуло что-то белое.

Ли сделала, как он просил, хотя не представляла себе, как они будут искать собак в таком переплетении ветвей и листьев — идеальном убежище для созданий высотой около двух футов.

— Вы уверены в этом? А как насчет змей? — с опаской спросила Ли, прихрамывая вслед за Шейном, направившимся прямо в густой кустарник. — Забыла предупредить вас, что не очень-то люблю походы и все такое. Я крайне редко бываю на природе.

— Мы только быстро посмотрим, — ответил Шейн, оглядывая окрестности. — Что вы там говорили о природе?

— Ну, во-первых, у меня аллергия на пчел, а во-вторых, мне нельзя приближаться к ядовитому плющу. Мне достаточно взглянуть на него с расстояния двадцати футов, и я покрываюсь сыпью.

Шейн посмотрел на ее сандалии.

— А что, если вы стоите в нем?

Ли отпрыгнула назад и уставилась на место, где только что стояла. Да, это действительно заросли дикого плюща, примятого, но от этого не менее для нее опасного.

Представив, как по ногам распространяется вверх зудящая сыпь, она позабыла о пульсирующей боли в лодыжке.

— Вы же доктор. Сделайте что-нибудь.

— Предлагаю вернуться домой и принять душ.

Ли вскинула голову и ошеломленно посмотрела на Шейна. В ее сознании последствия от встречи с ядовитым плющом вытеснила картина, изображающая ее и Шейна в душе. Она потрясла головой, изгоняя эротическое наваждение, снова твердя себе, что не должна проявлять интерес к этому мужчине.

— Как бы соблазнительно ни выглядела перспектива оказаться в душе вместе с красивой женщиной, я не это имел в виду, — уточнил Шейн с мягкой улыбкой.

— Я знаю это.

— О? Вы всегда так привлекательно краснеете?

— Всегда.

Шейн улыбнулся,

— Давайте, Ли, отвезем вас домой. Если собаки не вернулись, я отправлюсь на их поиски, а вы примете душ. Вам нужно смыть сок растения с кожи. — Он обнял ее за талию, чтобы помочь быстрее дойти до машины. — Ни в коем случае не чешите кожу.

— Слушаюсь, доктор. Что-нибудь еще, доктор?

Прижимая ее к себе, Шейн искоса бросил на нее взгляд.

— Я дам вам лекарство от сыпи, если она появится.

— Не «если», а «когда». — Ли остановилась у дверцы со стороны пассажирского сиденья, их взгляды скрестились. Темные угольки его глаз прожигали ее. Она еле сдержалась, чтобы не убрать с его лба свесившуюся прядь. — Спасибо, — пробормотала она, напрягая пересохшее горло ставшими вдруг непослушными губами.

— Всегда к вашим услугам. — Он открыл ей дверцу. — Я поведу.

— Да, доктор, — Ли села в машину с его помощью, при этом его рука дольше нужного задержалась на ее локте.

Пока Шейн огибал фургон. Ли обмахивалась, пытаясь остудиться. Жар их пикировки проявился на ее щеках. Она вся пылала. Когда он сел в водительское кресло, она сунула руки под себя, чтобы больше не обмахиваться и не показывать ему, что он вновь привел ее в замешательство. Вставляя ключ зажигания, Шейн увидел ее подсунутые под бедра руки.

— Замерзли?

— Вы же не велели чесать. — Она ни за что не призналась бы, что уселась на свои руки только из-за него.

— Наверное, у вас тяжелый случай.

Это точно, но она ведь не скажет ему, что это за случай.

Когда они подъехали к дому, Ли подумала, что не удивилась бы, увидев Нэда и Мадж на их крыльце, но те, к счастью, были в доме, возможно, стряпая компромат на мэра, который выходит от разведенной женщины в половине седьмого утра.

— Оставайтесь на месте, — приказал Шейн, выключая зажигание, и вышел из машины.

Он помог ей выйти, и от его прикосновения у нее снова затрепетало сердце. Она забыла, как приятно прикосновение сильных мужских рук. Ощущение было восхитительным, но от этого ей придется воздерживаться в будущем. Так она твердила себе, с трудом преодолевая ступеньки крыльца с помощью Шейна.

- Идите примите душ. Я принесу вам нужное лекарство.

— А как же собаки?

— Займусь ими позже. Сначала вы.

«Сначала вы». Ей никогда не говорили таких слов. Они оказали на нее даже более сильное воздействие, чем его прикосновения. Она вплыла в дом словно на облаке, не касаясь земли, совершенно позабыв о боли в лодыжке. Она гадала, когда же опустится на землю. Однако реальность не заставила себя долго ждать.

Ли вдруг почувствовала зуд и вспомнила, что нужно сделать прежде всего. Она прекрасно знала, какие мучения может доставить ядовитый плюш. Она пошла в душ и там постаралась на славу: с силой терла кожу и, когда закончила, могла с уверенностью сказать, что на ней не осталось ни капельки ядовитого сока, да и кожи, наверное, осталось маловато. Однако ее беспокоило не это, а то, что какая-то часть сока успела проникнуть под кожу до того, как она приняла душ.

Обернув голову полотенцем и накинув короткий банный халат, Ли направилась в кухню.

Услышав стук в дверь, Ли прошла в прихожую и посмотрела в окно. На крыльце стоял Шейн. Ей вспомнилась их первая встреча. Как много всего произошло за двадцать четыре часа!