– Лучлот,– Торис серьезно взглянула на явно веселящуюся эльфийку,– зачем ты приехала?

– Ну а как же, милочка,– Торис медленно выдохнула, стараясь успокоиться – обращение "милочка", из уст Лучлот, всегда раздражало ее,– у моей единственной внучки Стори день рождения, совершеннолетие. Хочу поздравить, подарить кое-что…

– День рождения случился еще позавчера,– напомнила Торис.– ты немного опоздала. Если уж так рвешься порадовать внучку, могла бы прибыть к торжеству. Она ждала тебя, между прочим. Что ты задумала, Лучлот?

Друидесса слегка помедлила, затем запустила бледную костлявую куру в карман своего блестящего плаща, и через мгновение положила на стол перед Торис сложенную вчетверо бумагу. Старую, пожелтевшую. Оборотень тут же вздрогнула. Любому было бы понятно, что эту странную бумажку она видит не впервые. Женщина откинула за спину темные вьющиеся волосы, затем нервно убрала за уши тонкий, почти невидимые прядки, и перевела встревоженный взгляд с бумаги на собеседницу.

– Сохранила?..

– Конечно,– кивнула Лучлот.– Вижу, ты хорошо помнишь, что это за бумага?

– А как же не помнить. Это наш договор о том, что Стори, достигнув совершеннолетия, должна будет выбрать жить ли ей с оборотнями или с эльфами…– Тихо проговорила Торис.– Здесь написано, что я согласна с условиями.

– Хм, правильно. А я уже решила, что ты забыла.– Усмехнулась Лучлот. Эльфийке было радостно оттого, что сила сейчас на ее стороне.– Хотела предложить тебе перечитать.

– Нет, не стоит.– Махнула рукой оборотень.– Но ведь Стори может отказаться.

– Нет, она должна выбрать!– Приосанилась Лучлот.– Торис, милочка, ну ты ведь все понимаешь. Стори у нас одна, к сожалению. Мы должны ее беречь и стараться сделать так, чтобы с ней было все хорошо. Понимаешь ведь…

– Ей хорошо и здесь. Мы с Канэдом заботимся о Стори.

– Да?– Изогнула бровь Лучлот.– Тем, что заставляете гнуть спину на кухне трактира? У девочки такой талант, а вы даже не дернулись устроить ее в Академию!

– Зачем Академия, если есть ты?– Пожала плечами Торис.

– Потому-то Стори должна остаться вместе со мной! Ты ведь сама знаешь, как она комплектует из-за своего происхождения. А я ведь изначально была против вашего с Канэдом союза.

– Лучлот, не начинайте,– поморщилась Торис, вспоминая первую встречу ее и друидессы. Это случилось незадолго до рождения Стори, сразу после их свадьбы с Канэдом. Неизвестно какие ветры нашептали эльфийке о женитьбе сына, но на второй день после торжества она примчалась в Тирас и закатила такой скандал, что затянувшееся гуляние пришлось свернуть – Лучлот своими криками попросту разогнала гостей. Даже орки Гипли и Ропли поспешили ретироваться, испуганно опустив глаза. Тогда, узнав, что ее единственный сын, мало того, что покинул родное поселение, порвал всякое общение с родителями и забросил магию, еще и женился на оборотне, Лучлот очень разозлилась, и ругалась так, что не давала спать всей улице. Стоит отметить, что среагировала на этот взрыв эмоций одна лишь Торис, да и то не так, как ожидала Лучлот – счастливая, любимая, ждущая ребенка, она, конечно, расстроилась, но лишь совсем немного. Вскоре после начала выяснения отношений, Эксир, отец Канэда – худой, долговязый эльф, с длинными светлыми волосами, заплетенными в косички, – уведя невестку в кухню, вызвался отпоить ее успокаивающими чая. Хотя, кто кого отпаивал, еще вопрос. Торис, которая разбиралась в травах не хуже чем в эмоциях и переживаниях, сразу почуяла, как разнервничался Эксир, и налила ему большую кружку отвара. А потом, ведя со свекром милую беседу, долго поражалась тому, как такой милый и сдержанный эльф уживается с такой бузотеркой и скандалисткой как Лучлот. Но он любит ее – Торис почувствовала это сразу.

Канэд же на крики матери отреагировал слишком спокойно – просто уселся на диван, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Может быть, он действительно слушал доводы и недовольства друидессы, а может быть, и спал. Во всяком случае, было ясно одно – к такому поведению мама Канэд уже привык.

И тогда-то Торис поняла, почему Канэд уехал из родного Кранноя – с такой властолюбивой, и обожающей давать советы родственницей мало кто уживется: либо глухой, либо тот, кто слишком сильно ее любит, и готов терпеть любые выходки. Ну а Канэд, он вряд ли настолько любил мать, как и свой родной край. Эльфу больше были по душе большие человеческие города, и всяческие приключения. В тихом и спокойном Кранное Канэд помер бы со скуки.

– В этой бумаге, если ты действительно помнишь,– Лучлот подняла со стола сложенный вчетверо листок, и тут же снова бросила его на скатерть,– говорится о том, что достигнув совершеннолетия, Стори может выбрать с кем она хочет дальше идти по жизни – с эльфами, или… оборотнями.

Последнее слово друидесса произнесла столь презрительно, что Торис едва удержалась от того, чтобы окончательно разозлиться. Руки ужасно чесались. Как же хотелось зарядить в глаз высокомерной эльфийке.

– Да, но добровольно!– Вместо этого повторила Торис.– Так же она может решить остаться с оборотнями.

– Но согласись, эльфийского в ней больше. К тому же, молодой девушке будет гораздо лучше житься в лесном Кранное, чем в вонючей и грязной деревне оборотней. И уж тем более куда лучше, чем в этом ужасном городе…

– Пусть остается здесь.– Не соглашалась мать.– В Кранное она чужая. А эльфы вряд ли примут чужака. Оборотни куда терпимее в этом плане.

– Да у тебя в Глонксе даже родственников не осталось!– Возмущенно проверещала Лучлот, теряя самообладание.

– Все оборотни – одна семья,– как можно спокойнее отозвалась Торис. Женщина медленно встала из-за стола, и потянулась к коробочке с травами. Печь была еще горячей – чайник вскипит быстро. Ей сейчас очень необходим успокаивающий чай…

***

Конечно, в комнате все еще было холодно, и Стори пришлось надеть теплый байковый халат. Хоть обычно Стори хоть и была равнодушна к низким температурам, но сейчас ее ощутимо колотило, то ли от холода, то ли от волнения. Кнут домой еще не возвращался. А может и забегал, но увидев, что Стори еще спит, просто снова куда-то ушел. Да и Мэлло летает непонятно где. Девушка опустилась на кровать, но немного подумав, забралась под одеяло. Хотелось есть, но кухня была занята и теперь неизвестно когда освободится. Родня решает какие-то серьезные вопросы, касаемые, между прочим, ее.

Стори какое-то время просто смотрела в одну точку – рассматривала узор на стене напротив, размышляя о том, чем бы пока заняться. Можно было бы почитать, как раз подарили несколько новых интересных книг. Но для этого придется вставать с кровати, чтобы, во-первых, эту самую книгу достать с полки, а во-вторых, раздвинуть шторы на окнах. Портить глаза читая в полумраке не хотелось.

Но как же интересно о чем беседуют мама и бабушка!

Стори глубоко вдохнула, и еле слышно, но твердо позвала:

– Нурвил!

Воздух у виска блондинки тут же задрожал, зазвенел, привычно засверкали полупрозрачные золотистые звездочки, и через мгновение появилась сильфида. Нурвил зависла на уровне глаз Стори, быстро-быстро маша прозрачными крылышками. Она тряхнула светлыми кудряшками, и уставилась на полукровку, уперев руки в бока.

– Сторичка сама меня позвала, ну надо же!– Насмешливый голосок прозвенел над ухом девушки. Затем сильфида присмотрелась к встревоженному лицу Стори, и сменила интонацию голоса. Теперь слова звучали серьезно:– Что-то случилось? Ну-ка, рассказывай!

– О чем мама с бабушкой разговаривают?– В лоб спросила Стори, удобно усаживаясь на кровати, подложив под спину подушки.– Я точно знаю, что ты в курсе. Расскажи, а?

– Знаю,– кивнула сильфида, и легко опустилась на одеяло.