Появился еще один отряд аборигенов, которые, громко трубя в раковины, шли к берегу, размахивая дубинками, дротиками и луками. Высокий старик, один из вождей, видевших тело соплеменника, вышел вперед и обратился к солдатам. «Я уверен, — писал позднее Кирос, — что он сказал, что они будут защищать свою страну против тех, кто в нее пришел, убивая ее жителей. Восемь наших солдат были в засаде, и один из них случайно, как он утверждал после, убил этого вождя... Четыре туземца, глубоко опечаленные, подняли убитого на плечи и ушли в чащу леса; туда ушли и остальные жители, оставив деревню опустевшей».

Кирос прекрасно сознавал, какими бедствиями в дальнейшем грозили испанцам происшедшие события. Но огромная радость, которую он ощущал со времени прихода к этой огромной, как казалось, земле, стране его мечты, ибо Кирос был убежден, что достиг Южного континента, не давала надолго погружаться в мрачные думы. Надо было немедленно объявить открытую землю собственностью испанской короны и начать ее обживать.

Кирос приказал Торресу с отрядом солдат высадиться на берег и начать строительство укрепленного лагеря. Он назначил Торреса начальником лагеря. Работа на берегу закипела. Вскоре были сооружены форт и маленькая церковь «Мадонны из Лорето». Это место должно было, по замыслу Кироса, стать впоследствии городом, которому он уже придумал название Новый Иерусалим.

12 мая Кирос собрал экипажи всех трех кораблей и обратился к ним с речью, в которой подчеркнул величие предстоявших им дел во славу Испании. От них потребуются мужество, стойкость и упорство. Единая цель служения королю и католической церкви должна объединить их. Именно с этой целью, продолжал Кирос, он решил учредить Орден рыцарей Святого Духа, вступить в который должны все члены экипажей судов. «Во имя Святой Троицы, во имя Папы Римского, во имя Его Католического Величества дона Филиппа Третьего, короля Испании и моего повелителя, я, капитан дон Педро Фернандес де Кирос, даю каждому из вас этот голубой крест, который вы сейчас повесите себе на грудь, и он будет указывать на вашу принадлежность к рыцарям Ордена Святого Духа». «Теперь я, от имени его королевского величества, требую от вас лучшего выполнения своих обязанностей. Я хочу, чтобы вы почувствовали себя единым организмом, и я объявляю вам, что с этого дня ваши обязанности возрастут, как возрастут награды и наказания, которыми будут измеряться ваши хорошие и плохие поступки», — закончил свою речь Кирос.

С наступлением темноты на судах зажглась иллюминация, был устроен фейерверк, прозвучал артиллерийский салют, раздался звон колоколов, зазвучала музыка. Кирос обратился ко всем присутствовавшим: «Господа, эго канун давно ожидаемого мною дня. Пусть каждый получит то, что он желает!»

14 мая в день Святого Духа все офицеры, матросы и солдаты с голубыми крестами рыцарей Ордена Святого Духа сошли на берег, неся знамена своих кораблей. Племянник Кироса Лукас шел впереди с королевским штандартом, а Торрес нес крест, сделанный по приказу Кироса. Раздался залп из мушкетов. Кирос, встав на колено, воскликнул: «Честь и слава всевышнему!» А затем, коснувшись рукой земли, поцеловал ее и сказал: «О земля, которую многие так долго искали и которая так дорога мне!»

Торрес передал крест монахам, и все двинулись к церкви. Кирос установил крест у алтаря и приказал секретарю громко прочитать подготовленные заранее документы.

В первом документе «К воздвижению креста» говорилось: «Да будут свидетелями небо и земля, и море со всеми его обитателями, и все здесь присутствующие, что я, капитан Педро Фернандес де Кирос, в этих землях, которые до того не были известны, установил во имя Иисуса Христа... этот знак Святого Креста...» Затем секкретарь прочел пять документов примерно одного содержания, в которых Кирос объявлял о вступлении Испании во владение открытой землей во имя Святой Троицы, Католической церкви, Ордена францисканцев, Ордена иоанитов и Ордена Святого Духа, только что им самим утвержденного. Шестой документ гласил: «Я, Кирос, беру во владение этот залив Сан-Фелипе-и-Сантьяго и этот порт, названный Вера-Крус, и это место, где будет основан город Новый Иерусалим, на 15° 10' ю. ш., и все земли, которые я увидел и еще увижу, и всю эту область вплоть до Южного полюса, которая с этого времени будет называться Южная Земля Святого Духа[6], со всеми землями, к ней относящимися, и это навсегда во имя дона Филиппа Третьего, короля Испании и Восточной и Западной Индий, моего монарха и повелителя, которому принадлежат эти корабли и по чьей воле и желанию они пришли сюда...»

Когда чтение документов было закончено, раздались громкие возгласы: «Многие лета королю Испании дону Филиппу Третьему, нашему повелителю!» Отслужили мессу, был дан артиллерийский салют с кораблей, устроен фейерверк. Находившиеся на берегу солдаты ответили залпами из мушкетов. На этом торжественная церемония закончилась, и начался пир.

Еще не кончилась сиеста, а Кирос собрал у себя высшие чины экспедиции и сказал им, что необходимо немедленно избрать должностных лиц города Нового Иерусалима, который станет столицей этого края. Тут же были избраны из числа членов экспедиции 14 городских советников, судья, начальник полиции, казначей и др. Все избранные должностные лица будущей столицы Южной Земли Святого Духа, приняли присягу на Библии, которую держал священник.

Прекрасное настроение не оставляло Кироса. Все на «его земле» восхищало его. «Я с полным основанием могу утверждать, — писал Кирос, — что более подходящего места, здорового и плодородного, лучше снабженного лесом, материалом для изготовления черепицы и кирпичей для основания большого города у моря с портом, с глубоководной рекой, с равнинами и холмами, горными долинами и ущельями, где отлично приживаются все растения из Европы и Индии, найти трудно. Нельзя найти ни порта, более удобного и снабженного всем необходимым, без каких-либо недостатков, ни лучшего места для сооружения дока, ни леса, деревья которого были бы более подходящими для постройки домов, бимсов, мачт... Нет такой другой земли, которая имела бы все так близко, под рукой, как эта... Рядом расположены семь островов, береговая линия которых растянулась на 200 лиг... Я никогда не видел в тех местах, где бывал раньше, таких преимуществ. Взять, к примеру, Акапулько, главный порт Мексики. Я утверждаю, что единственно, чем он хорош, — это гавань, в остальном же — частая облачность, отсутствие реки и нездоровый климат в течение почти всего года, жара, досаждающие людям москиты и другие насекомые, а также само место его расположения — у подножия каменистых, лишенных растительности холмов, продовольствие, доставляемое сюда издалека и поэтому очень дорогое, и наконец, юго-восточные ветры, которые доставляют кораблям немало хлопот, — он довольно плох. Если взглянуть от Магелланова пролива на оба побережья с одной стороны до мыса Мендосино, а с другой — до Ньюфаундленда на протяжении 7000–8000 лиг, то обнаружится, что... такой порт, как Сан-Хуан де Уллоа не заслуживает вообще названия порта и города, что Панама и Пуэрто-Белло имеют много неудобств и что Пайта, Кальяо, Гавана, Картахена... и многие другие... нуждаются во многих необходимых вещах... Если мы посмотрим на побережье Испании, то тоже не обнаружим хорошего порта, поскольку ее земля производит лишь колючки, сорго, мирт и другие жалкие плоды... В апреле и мае фруктов нет».

Кирос расхваливал природу Земли Святого Духа, обилие фруктов и овощей, птиц, рыбы. Ему нравились ее жители. «Туземцы выглядят дородными, и не черные и не мулаты. Их волосы курчавы. У них хорошие глаза. Они опрятны, любят праздники и танцы под звуки флейты и барабанов... Они используют и раковины как музыкальные инструменты... Дома у них деревянные, с покатой крышей из пальмовых листьев и своего рода кладовой, где они хранят еду. Все их вещи содержатся в большой чистоте».

Кирос хочет лучше узнать открытую землю. Он еще и еще раз посылает Торреса во главе вооруженных солдат в деревни аборигенов. Но те, мужественно сражаясь, не дают пришельцам отойти от берега в глубь острова. Так, однажды Торрес с тридцатью солдатами вошел в очень красивую долину, где расположились несколько деревень местных жителей. Когда аборигены увидели испанцев, они вооружились и вышли им навстречу. Завязался бой, и испанцы начали отходить, захватив трех мальчиков, старшему из которых было лет семь, и 20 свиней. Аборигены окружили испанский отряд, не давая ему пробиться к берегу. Видя с борта флагмана бедственное положение отряда, Кирос приказал стрелять из пушек, и только это спасло солдат. Им удалось достичь места, где стояли шлюпки, и вернуться на свой корабль.