Тысячу раз нет! Подобный вариант насквозь утопичен и унизителен для русских. ГТР — вот что было бы настоящим выходом из изнурительной Холодной войны и полной победой в конкуренции с Западом! В этом варианте мы совмещали Империю и Академию по Айзеку Азимову, соединяли мощнейший интеллект и силу супердержавы.

Из сокровенных мыслей Калашникова:

Знаете, что мне напоминает СССР? Только не надо про рабовладельческое общество и искусственно низкую стоимость рабочей силы… Мы эту очку зрения по «Огоньку» 1988 года знаем. Да и сами в Союзе жили.

Мне лично Советский Союз напоминает самолет Коанды. Знаете, кто первым в мире построил реактивную летающую машину? Румын Коанда в 1910 году. Этакий нескладный биплан с расчалками, но с реактивным движком. Причем в принципе он был таким же, как в нынешний «боингах» или «туполевых». В этом смысле нескладень Коанды был намного ближе к современности, чем БИ-1 или «Мессершмитт-163» 1942 года. Те были не реактивными, а ракетными самолетами, питаясь не атмосферным воздухом, а окислителем из отдельного бака. Аэроплан румына «дышал», как нынешние турбореактивные машины. Просто не имелось тогда воздушной турбины, и потому приходилось использовать в ее роли обычный поршневой движок. А потому самолет Коанды упал, едва перемахнув забор летного поля.

Союз был именно таким самолетом Коанды. С поршневым мотором вместо турбины. Потому что турбины еще не изобрели. А в принципе попытка прорваться в метаисторию была верной. И нельзя не согласиться с Сергеем Переслегиным, написавшим о двух сторонах Страны Советов. Итак, одним он «представляется системой, отрицающей всякую человечность и тяготеющей к средневековым социальным импринтам (вплоть до инквизиции и крепостного права)». Но, с другой стороны, «СССР — уникальный эксперимент по созданию социальной системы с убывающей энтропией, вершина двухтысячелетней христианской традиции, первая попытка создать общество, ориентированное на заботу о людях и их личностном росте».

А это значит, читатель, что такая попытка будет предпринята снова. И не где-нибудь, а у нас. Причем на новых технологиях, да еще в таком виде, что… Боюсь, некоторые даже не сразу поймут, что строится СССР-2. Более того, многие «официально-думские» и замшело-начетнические коммунисты сочтут такое нарушением принципов и устоев. И даже мешать попытаются!

Будучи историком, я не верю в исступленные обвинения тех, кто говорит о бесчеловечном эксперименте коммунистов, по злой воле поставивших опыт над несчастной страной. Мне смешно при виде картинок «России без 1917 года». Не было никакого идиллического, «органического» развития до 1917 года, с коего расписную Русь столкнули-де злые ленинцы. Оставим эти сказки дурной кухонной интеллигентщине семидесятых! В реальности было иное: вторжение капитализма в страну, где 80 процентов населения жило в докапиталистической и некапиталистической деревне! В царской России капитализм безжалостно кромсал тех, кто жил в общинах, в мелкотоварном докапиталистическом, а то и в натуральном хозяйстве. На что сие похоже? На нынешнюю глобализацию, когда западный постиндустриализм вламывается на сельский, традиционный Юг, в Латинскую Америку и Азию, порождая трущобы, партизанские движения и наркобаронов. В отсталой, крестьянско-патриархальной России начала ХХ века подобное вызвало кризисы и череду революций, вылившихся в яростную войну всех против всех! Российская империя поздних Романовых выступала как неразвитая отсталая страна, игрушка в руках капиталистического Запада. И ее втянули в совершенно не нужную русским Первую мировую, сделали пушечным мясом.

Как царская Россия сама себя убила, как взорвалась адским пароксизмом взаимного уничтожения, мне известно слишком хорошо. Если бы не коммунисты железом, кровью и идеей Светлого Завтра не объединили бы рассыпавшуюся уже летом 1917 года страну, то в двадцатые от бывшей Российской империи оставались клочки — слабые псевдогосударства, марионетки Англии, Франции, Америки и Японии. И Германия, разорвав оковы Версаля, в таком варианте истории легко покоряла нас до Урала. И что было бы дальше — одному Богу ведомо.

СССР был героической и трагической попыткой Русской цивилизации уйти от смерти и энтропии. Попыткой цивилизации, приговоренной к смерти уже в начале ХХ века, прорваться в далекое будущее и овладеть Историей. И я не буду плевать в память своих дедов.

Все ужасы в истории Союза связаны как раз с несовершенством технологической базы. Чтобы обеспечить детям дворцы творчества и планетарии, чтобы дать народу отличные медицину и образование, навсегда побороть голод и беспризорщину, развить неразвитые народы и осваивать Сибирь, приходилось жестоко эксплуатировать народ. Гнать его на работу в лагеря и колхозы, заставлять индустриальных русских питать неиндустриальных кавказцев и народы Туркестана. То есть, использовать не настоящий «реактивный двигатель», а его эмулятор. Такой же, как у Коанды. А чтобы Союз полностью воплотился и укоренился в реальности, ему нужна была ГТР. Гуманитарно-технологическая революция. Те самые нанотехнологии и способность превращать свой народ в люденов миллионами.

Самая большая ирония Истории заключается в том, что быстрый научно-технический прогресс в ХХ веке был вызван противостоянием Красной империи и остального мира. Быстрое развитие информационных технологий, компьютеров и других условий для появления «технологий коммунизма» на Западе шли за счет гонки с СССР! Без нас современный мир напоминал бы то, что изображено в известном фильме «Бразилия». Вроде бы Запад — но продлившиеся до конца века 1950-е годы. Огромные дымящие грузовики, напоминающие наши КрАЗы. Дымящие громады комбинатов и уничтоженная природа. Примитивные компьютеры с крохотными экранами и увеличивающими изображения линзами — как на первых телевизорах.

Мы создали СССР, чтобы выжить. Но, увы, не смогли до конца его историческую миссию. И очутились в мерзкой реальности. Распад Союза испохабил всю историю человечества, всех вогнал в сумеречную зону. И теперь нужно из нее выбираться. Снова вопрос стоит о нашем существовании. И снова мы должны стать сталкерами для всего человечества…

Вот почему Калашников — сторонник СССР-2. Совсем не похожего внешне на тот, первый Союз. Я убежден, что строить рыночное, капиталистическое общество у нас бессмысленно. Во-первых, потому, что это — шаг назад от того, что у нам уже было. А, во-вторых, капитализм умирает в развитом мире. Технологии Нейромира и появление сверхчеловека, породив креаномику, опустят его в самые нижние ярусы общества. И когда я мечтаю о том, как русские людены начнут захватывать финансовые рынки и корпорации, то мечтаю не о цели, а о средствах. Овладев господствующими высотами капитализма, людены направят его ресурсы в прорывные проекты. И тем самым убьют капитализм. Потому как появление чудесных систем, производящих все из воды, песка и органики, сделает ненужными все биржи, банки, акционерные капиталы…

Увы, третья ступень Красного звездолета так и не включилась. Во-первых, потому, что советская верхушка так и не осознала возможность и необходимость ГТР. Члены Политбюро и прочие советские вельможи уподобились живым автоматам с жесткой программой: клепать больше танков, выплавлять все больше стали, добывать все больше угля и нефти…

Страну погубила закостенелость партийной верхушки. Слишком сильными оказались рати мещан и человекозверей в нашем Отечестве. Мы об этом много писали в «Сломанном мече…» и «Битве за Небеса», в «Гневе орка», «Оседлай молнию», «Вперед, в СССР-2» и «Третьем проекте». Зачем повторяться? Мы еще, правда, скажем, почему нас победили пробудившиеся гены эгоизма и себялюбия.

Не совершив третьей революции, русские погубили свою страну. А мир свалился в трясину нынешней реальности. Пошлой. Продажной. Лицемерной. Лишенной Мечты. Мы открыли дверь дьяволу и его генетически измененным бестиям, воплощенным отаркам, «чужим».

Это очень обидно. Ведь именно Русская цивилизация породила свою философию сверхчеловечества… Философию светлую, а не темную.