Лора наверху, в своей спальне, ликовала. «Ну, кто умнее? — глядя в зеркало, спросила она. — Кто завладеет домом? Кто скажет Августине убираться отсюда вон?» Она лежала на кровати, покрытой атласным покрывалом. Ее волосы разметались по подушке. Она представила, как Джеймс жестоко бьет ее кнутом.

Несколько недель Лора не спускала глаз с Джеймса. Вскоре она узнала, что он совершенно не высокомерный юноша. Как-то к ним в гости приехал Ник, лучший друг Джеймса в Гарварде.

— Ого! Вон та горничная просто великолепна. Ты уже переспал с ней?

Джеймс взглянул на Ника.

— Не говори глупостей. Ты же знаешь, что я не такой, — и покачал головой. — Ник, ты в самом деле неисправим.

— Ну, а если я попробую? — спросил Ник.

— Не стоит этого делать, да и не со слугами.

— О, Джеймс, какой же ты идиот! Конечно же со слугами. Да с кем же еще, черт возьми, это делать, чтобы не платить?

— А если она забеременеет?

— Этого, старик, все мужчины боятся. Неразрешимых проблем не бывает. Ты обвинишь в этом шофера и отправишь в другой дом с самыми лучшими рекомендациями, а ее заменишь новой богиней.

Джеймс в действительности не думал о возможности переспать с Лорой, хотя она часто появлялась в его мыслях. Ему решительно не хотелось, чтобы Ник спал с нею.

Лора была крайне удивлена, когда к ней стал приставать Ник. «Это мне пригодится», — подумала она и благородно отшила его. Когда Ник уехал к своим родителям в Нью-Йорк, Лора с застенчивым видом подошла к Джеймсу:

— Я не хочу плохо говорить о вашем друге, сэр, — она кротко опустила глаза и прошептала, — я… только… хотела вам сказать…

Джеймс нагнулся, чтобы расслышать. «Какая у нее белая кожа», — подумал он. Он смотрел на бьющуюся на виске бледно-голубую вену, затем его взгляд остановился на бугорках ее груди. Его охватила непреодолимое желание коснуться ее.

— Мистер Джонсон приставал ко мне. Думаю, что вам нужно это знать. Я имею в виду, что я не такая, как все. Он может приставать к любой другой горничной, ведь ни одна из них не девственница, — Лора смотрела на Джеймса широко открытыми глазами. — И вы же знаете, что сказала бы миссис Фобз.

Джеймс кивнул. Он-то точно знал, что сказала бы его мать. Его передернуло от этой мысли.

— Спасибо, что сказала мне, Лора. Я прослежу, чтобы этого больше не повторилось. — Он страшно разозлился на Ника.

— Спасибо, сэр. — Лора приветливо улыбнулась. — И еще. Я собираюсь позаниматься. Не могли бы вы посоветовать купить какую-нибудь хорошую книгу?

— Ну нет, не трать свои деньги на книги. Они тебе и так тяжело достаются. У нас сотни книг. Я составлю тебе список, и можешь пользоваться нашей библиотекой.

Лора захлопала в ладоши.

— Это здорово, сэр. Мне так этого хочется. Боюсь, я многое забыла, потому что долго ухаживала за больной матерью.

— Неважно. Скоро наверстаешь. Давай посмотрим. Я думаю, стоит начать с «Анны Карениной» русского писателя Толстого. Эта книга о том, как красивая женщина погибла ради любви.

— Это звучит замечательно, — сказала Лора и счастливая вернулась к работе, тогда как Джеймс составлял план чтения для этого милого создания.

— Кстати, мама, — сказал Джеймс Августине, когда их лимузин подъезжал к Бостону. — Я сказал Лоре, что она может пользоваться нашей библиотекой. Она хочет освежить свои знания.

Августина согласно кивнула.

— В этом нет ничего плохого, я думаю… Я знаю, в чем дело. Что меня в ней тревожит, так это ее глаза.

— Ты в самом деле так думаешь? Мне кажется, у нее красивые глаза.

— Нет, я не могу это объяснить. — Августина опустила стекло, отделявшее ее от водителя. Их серебристый «Роллс Ройс» ехал через Коупли-сквер. — Питер, отвезите нас к Бонвитам и подождите. Знаешь, Джеймс, — обращаясь к сыну произнесла она. — Эта девушка такая спокойная, но ее глаза… — Августина покачала головой.

Эти же самые глаза, не отрываясь, смотрели на Лору из зеркала. Она разрисовывала себя помадой: обвела кругами соски, рот, живот. Затем наложила на ресницы толстый слой туши. Лора попыталась прочитать несколько первых страниц «Анны Карениной», но сочла русские имена невыносимыми: их было так много, что от них у нее закружилась голова. В комнате было жарко и душно. Она включила радио. Звуки кларнета наполнили комнату хрипом резкого джаза, затем к ним добавилась труба. Музыка все больше и больше набирала темп. Лора не выдержала и начала танцевать. Яростно и неистово зазвучали аккорды, и Лора полностью подчинилась им. Наконец, тяжело дыша, она упала на кровать. Надев халат, девушка взяла мыло и мочалку, пробежала по узкому коридору в ванную для прислуги. Наполнив ванну горячей водой, она растерла мочалкой тело до крови.

Джеймс занимался в библиотеке, когда вошла Лора с книгой в руках.

— Очень печальная книга. Очень трогательная, — сказала она, хотя прочла лишь несколько последних глав.

— В самом деле?

— Она мне очень понравилась. Такая романтичная. — Помолчав, она нерешительно попросила: — Может, вы позволите мне читать где-нибудь в уголке библиотеки? Понедельник — мой выходной, а в моей комнате днем очень жарко. Обещаю, что не буду вам мешать.

— Конечно. Я подберу тебе другую книгу. Возьми Хемингуэя «По ком звонит колокол». Увидишь, она читается легче и быстрее, чем Толстой.

«Боже, какая она толстая», — подумала Лора.

— Спасибо, сэр. — Она взяла книгу, коснувшись пальцами его рук. Он сильно удивился, но затем вернулся к книгам, а Лора устроилась в глубине библиотеки.

Джеймс чувствовал ее присутствие. Он ощущал запах ее духов там, где ее пальцы прикоснулись к нему. Странный запах — смесь духов и мускуса, чуть резковатый. Вдруг он почувствовал сильное возбуждение. Покачал головой. «Прекрати», — скомандовал себе Джеймс, но волнение не проходило. Лора сидела, преспокойно читая книгу. Атмосфера в комнате стала напряженной.

Теперь Лора знала все привычки Джеймса. Она взяла за правило читать в библиотеке по выходным. Когда Лора заболела гриппом и не пришла в библиотеку, Джеймс обнаружил, что ему ее не хватает.

— Мадам, — сказала она однажды Августине, — вы не против, если я буду купаться по вечерам? Я знаю, что вся прислуга купается в отведенное время, но доктор настоятельно рекомендовал мне купаться перед сном.

— Конечно, Лора. Пока у нас нет гостей, почему бы и нет. Только посмотри по журналу, когда мистер Фобз сам не купается.

— Спасибо, мадам. — Сделав привычный реверанс, Лора вернулась к себе.

В тот же вечер она уже плавала на спине в бассейне. Неожиданно вошел Джеймс. Он был одет в белый махровый халат. Сбросив его, он, не раздумывая, нырнул. Через несколько секунд она лежала на его руках. И он не спешил высвободить их. Он плыл держа ее на руках до глубины, а затем вернулся к тому краю, где было мельче. На ней был кружевной купальник, завязывающийся вокруг шеи. Ее грудь, стесненная этой завязкой, соблазнительно выдалась вперед. Лора безмятежно лежала на руках Джеймса, ее волосы намокли, и вода капля за каплей стекала по его коже. Он, не отрываясь, загипнотизированный, смотрел на ее слегка приоткрытые губы. Вдруг он нагнулся и жадно поцеловал девушку. Она для видимости слегка сопротивлялась, а затем также горячо ответила на поцелуй. Он еще раз нежно коснулся ее губ. Джеймс время от времени флиртовал с девушками в университете, но быть в постели доводилось лишь с немногими. И никогда ни к одной женщине его так сильно не влекло. Он прервал поцелуй и глотнул воздуха. Лора посмотрела на него.

У нее был вид маленького обиженного ребенка.

— Извините, — сказал Джеймс, — мне не следовало бы делать этого.

Лора покачала головой.

— Не извиняйтесь, сэр. Мы это просто забудем. Вот и все. — Она поднесла руку к губам. — Не будем больше говорить об этом.

Джеймс почувствовал облегчение.

— Хорошо. Спасибо. — Он посадил девушку на мраморный край бассейна. — Спасибо. — А сам, оставаясь в воде, ждал, когда волнение покинет его.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: